Опубликовано в журнале Иностранная литература, номер 10, 2022
Оружие и мальчик
Дай мальчику потрогать этот штык,
Дабы к холодной стали он привык,
Синеющей, как сумасшедший взгляд,
Заточенной под скорый плотояд.
Дай прикоснуться к теплому свинцу,
Что прилетит однажды молодцу,
Пусть цинковый погладит магазин,
Сочащий смерть для будущих помин.
Смотри, на нем улыбка до ушей,
Из пальцев не торчит ещё когтей,
И сквозь густые завитки волос
Ещё рогов сердечник не пророс.
Весеннее наступление
За бруствером гурьбой размещены,
Они кормились, вольно развалясь.
Чужой сапог подушкой или грязь —
Скорей бы спать.
Но многим даже сны
Не лезли. Синевою небеса
Приветствовали на краю земли
Пришедших и зарывшихся в пыли.
К себе манили мая голоса,
Вливая лето в коридоры жил,
Где, словно яд, дорогу проложил,
Усилен странным солнечным лучом,
Окопа травянистый окоём.
Часами плыли в памяти поля,
Вдали овраги, роща. Васильки
Цветами оросили башмаки,
И пахла ежевикою земля,
Тянулась к ним, как будто бы моля,
Но вид их был вполне невозмутим.
И вот порывом низлетает к ним
Команда в бой, движением тогда
Пробуждены. Тревоги нет следа.
Ни спешки, ни сигналов, ни знамен,
В передвиженьях суматохи нет.
Для этих глаз, узревших вечный свет,
И солнце — друг, что к ним всегда склонен.
Перед атакой их согреет он.
Так, бруствер одолев, они помчались
В открытую, по вереску и травам.
И небеса внезапно разорвались,
Обрушив гнев, питанием кровавым
Наполнив тысячи разверстых чаш,
Луга разворотив, как горный кряж.
Про тех бегущих полем на виду,
Поймавших пулю или жар огня,
Познавших ад и ночь средь бела дня,
Отброшенных разрывами в чаду,
Считают: Бог поймал их на лету.
Но что же те, ступившие за край?
Тонувшие, но выплывшие, рай
И ад познавшие, за ту черту
Шагнувшие, где погибает черт,
Где стал нечеловечен человек,
Где в славные чертоги бег простерт —
Те, ползшие обратно в свой ковчег,
Что ели воздух удивленным ртом —
Зачем молчат, молчат они о том?
[1] Антон Черный. Перевод, 2022