Письмо первое
Опубликовано в журнале Зарубежные записки, номер 15, 2008
Жизнь можно либо перетерпеть, либо скоротать
Жизнь, прямо скажем, предприятие не из лёгких. Не каждому по плечу. Даже самый звонкий, самый соприродный наш классик (к тому же и нобелевский лауреат!), непрерывно каявшийся с самой искренней слезой, как ему стыдно быть столь нестерпимо счастливым, когда вокруг столько народу страдает, вдруг да и признался. Причем в стихах. Правда, не своими словами, а словами русской всесокрушительной, как водится, поговорки: жизнь, мол, прожить – не поле перейти. Эва! Буквально челюсти сводит от такого признания. Уж ежели безоблачному гению от этой жизни не по себе, что ж нам-то, смертным, делать?
Но – вернёмся к предмету разговора. По-настоящему – без дураков – имеют отношение к жизни всего-навсего два глагола: перетерпеть и скоротать. Вот по их принятию или, напротив, отторжению, как на инь и янь, и распадается всё человечество, являя два типа личности: одни жизнь терпят, другие коротают. И третьего здесь не дано.
Из человеческого терпения родилось много чего. Во-первых, вера. С верой терпеть веселее, потому как всегда в коллективе. Даже ежели один, как перст, в пустыне – всё равно не один, а с Богом. Да и смысл появляется: не зря, мол, терпим. Испытание. Земной путь. В общем, что бы ни делал и как бы себя при этом ни вёл, всё при деле. Во-вторых, любовь к поискам истины – это когда смысл не даётся сразу в виде откровения из горящего куста, а ищется собственным интеллектуальным усилием. Но терпеливо. Последовательно. С трудами классиков в руках. Путём настойчивого вгрызания и постоянного размышления. Тоже неплохо. И вполне утешительно.
Правда, есть одна закавыка. Из собственного жизненного опыта даже распоследний олигофрен знает, что гладко и без досадных срывов ничего у нас на земле не происходит. И в этом насущном вопросе тоже: среди мужественных добровольцев, по собственной воле претерпевающих жизнь, есть, конечно, и те, кого втянули в этот процесс без какого-либо спроса. Они-то, увы, и составляют основную массу. Им, бедолагам, просто деваться некуда. И хотели бы по-другому, а не выходит. Остаётся только терпеть. Порой без веры, чаще без поисков истины, может, даже и на помойке. А чего? Господь терпел и нам велел. На помойке – не на кресте. И притом – всюду жизнь.
Общество потребления претерпевающих жизнь называет по-разному тех, кто и на этой трудной стезе достиг пика популярности (типа Иисус Христос – суперзвезда), – святыми, пророками; тех, кто пробавляется премиями и грантами, – учеными, ботаниками; – ну а тех, кто терпит не по своей воле, ясное дело, неудачниками, лузерами. И это самое обидное и нестерпимое. У неудачников, если они не согласны с таким сторонним позиционированием, два выхода: или выбиваться в те, кто жизнь коротает, или изображать из себя принципиально претерпевающих. Оба пути трудны и чреваты. Но другого на этом свете, опять же, – не дано.
Теперь о тех, кто жизнь коротает. У которых ресурсов куры не клюют. Которым всё известно, которые всё перепробовали, которым всё обрыдло и которым скучно. Вот для них, бедненьких, и создано общество потребления с его индустрией развлечений, где тебе предложат всё, что захочешь, и на любой вкус. И смысл, мол, в том, чтобы заработать как можно больше, а дальше коротать на всю катушку. А иначе что? Одни с клубом “Челси” коротают, а другие в подворотне с рваным презервативом в кармане – так, что ли? Нет, так не пойдёт. И не для того демократия придумана. А придумана она для того, чтобы число коротающих подавляюще превышало число претерпевающих. Коротать надо качественно, это ещё римские патриции знали, а круглосуточный беспорядочный секс – это для плебса.
Тех, кто жизнь коротает, уважительно называют успешными людьми. Это за ними гоняются папарацци, это их истории вдумчивыми взвешенными голосами пересказывают респектабельные пожилые телеведущие, это для них созданы глянцевые журналы, показы высокой моды и актуальный дизайн, это для них гранят бриллианты и недавно пел Лучано Паваротти, это для них занавешены окна в казино и крутится изумительной точености юная плоть вокруг стриптизной палки. Это им завидуют честолюбивые массы менеджеров младшего и среднего звена, которые страстно жаждут стать великими коротателями жизни, и даже потихоньку уже сами коротают, но не так качественно, как им хотелось бы…
И вряд ли кто из современных коротателей оставил бы это занятие, как в своё время оставил его Гаутама Сиддхарта. Чтобы дальше не только перетерпеть жизнь, но и освободиться от её пут. Дураков нынче нет. Вот так повернулось время. К комфорту передом, к поискам истины задом. А чего её искать-то? От неё ведь одна депрессия и никакого покупательского спроса.
Елена Елагина, Санкт-Петербург