Беседа достопочтенного Чеун Тая с юной Мей Су в ресторане «Лин Фэт»
Обед в китайском ресторане
Опубликовано в журнале Зарубежные записки, номер 10, 2007
Беседа достопочтенного Чеун Тая с юной Мей Су в ресторане “Лин Фэт”
Достопочтенный Чеун Тай, человек с совсем седыми волосами, с лицом худым и морщинистым, с длинной редкой бородой, одетый в чёрные шелковые штаны и широкую блузу, и юная Фей Су, с красивым и гладким лицом, в белом платье с высоким воротником, вошли в ресторан “Лин Фэт”. У входа в ресторан стояла статуя богини Тиен Хоу, охраняющая путешествующих.
Они сели за покрытый белоснежной скатертью столик под жёлтым фонариком, разрисованным экзотическими птицами, находящийся в дальнем углу рядом с камином, на котором стояла изящная белая ваза с двумя ручками в виде голов дракона. Каждый столик в ресторане скрывался за ширмой, раскрашенной яркими цветами.
Один из официантов подошёл к столику достопочтенного Чеун Тая. Они обменялись приветствиями. Официант подал меню, а достопочтенный Чеун Тай поинтересовался, как поживают члены его семьи, и тот заверил Чеун Тая, что они прекрасно себя чувствуют. Достопочтенный Чеун Тай заказал креветки с чесноком, квашеные овощи и фасоль с устричной приправой, а также несколько омаров и зеленых губанов, приготовленных в красном соусе. Официант принёс бутылку с белым вином и два бокала, разлил вино и удалился.
Достопочтенный Чеун Тай и юная Фей Су отпили вино и поклонились друг другу.
— Для меня большая честь, — произнесла юная Фей Су, — что вы пригласили меня разделить вашу трапезу.
— Нет, это вы оказываете мне честь, — ответил Чеун Тай. Он ещё раз поклонился и спросил:
— Можно налить вам ещё вина?
— Для меня это двойная честь, — повторила юная Фей Су и умолкла, выжидая.
Достопочтенный Чеун Тай разлил вино. Чеун Тай и юная Фей Су выпили и помолчали.
Официант принёс к столику достопочтенного Чеун Тая креветки с чесноком, расставил перед ними блюда и удалился.
— Вы прекрасны, как лепесток цветущего лотоса, — сказал достопочтенный Чеун Тай. Это правда. Великий поэт Юань Мэй сказал: “Одна истина прогоняет двадцатикратную ложь”.
— Вы — человек чести, — ответила юная Фей Су, — не так уж часто мне выпадает удовольствие разделить трапезу с таким человеком.
Некоторое время достопочтенный Чеун Тай и юная Фей Су молчали и отдавали должное креветкам.
— Для человека, познающего истину, мир подобен прозрачному стеклу, — сказал Чеун Тай. — Он открывает ему свои секреты. Ни одна букашка не шевельнётся, чтобы он её не заметил. Он хочет знать, что происходит внизу у моря и наверху в горах. Он хочет достать недостижимое. И его, открывающего истину, возжелает самая прекрасная из красавиц, такая же прекрасная, как цветок лотоса. И в конце пути он узнает, кто и в каком почётном месте хранит алтарь богини неба и моря Тиен Хоу, охраняющей путешествующих, и набросит ткань на её лицо, чтобы она не увидела зла в глазах людей и не затаила на них обиду.
Официант принёс к столику достопочтенного Чеун Тая квашеные овощи и фасоль под устричным соусом, расставил перед ними блюда и удалился.
— Однако я слишком много говорю, — сказал Чеун Тай. — Простите меня. Я — старик и иногда забываю, что вода бежит быстрее с голого камня, чем с холма, покрытого молодой зеленью.
— Это большая честь для меня, — ответила юная Фей Су.
Некоторое время достопочтенный Чеун Тай и юная Фей Су молчали и отдавали должное квашеным овощам и фасоли под устричным соусом.
— Я очень богат, — сказал наконец Чеун Тай, — но и очень стар. Я не могу взять с собой свои деньги, когда придёт мой срок присоединиться к моим предкам. Как сказал великий поэт Юань Мэй: “В конце дня цветы уже не столь прекрасны”. Я уйду к праотцам, когда пробьёт мой час.
Достопочтенный Чеун Тай разлил по бокалам ещё вина.
— Я хочу, чтобы вы помнили обо мне, и дарю вам один из самых прекрасных камней. Его название “чинь ю”. Он самый древний камень, который я знаю, и передавался в моей семье из поколения в поколение. Пусть он озарит все дни вашей долгой жизни. Такой же камень, который называется “хань ю”, я завещал похоронить вместе со мной.
— Вы оказываете мне большую честь, — сказала Фей Су.
Чеун Тай передал камень юной Фей Су и произнёс:
— Конфуций сравнивал этот камень с добродетелью. Он говорил, что он тёплый, сверкающий, крепкий и плотный. Подобно истине, он испускает яркую радугу. У меня есть эти камни, но, — добавил Чеун Тай, — человек живёт слишком недолго, чтобы иметь всё, что он желает.
Достопочтенный Чеун Тай подозвал официанта, и тот принес к их столику несколько крупных омаров и зеленых губанов, приготовленных в красном соусе с сахарным песком и красным перцем. Вместе с едой он подал жёлтое вино, расставил перед ними блюда и бокалы и удалился.
Чеун Тай разлил жёлтое вино и сказал:
— Я испытываю истинное наслаждение в вашем обществе.
— Для меня большая честь, — произнесла юная Фей Су, — что такой человек, как вы, пригласил меня разделить свою трапезу.
Некоторое время достопочтенный Чеун Тай и юная Фей Су молчали, отдавая должное омарам и зеленым губанам.
— Я лишь птица в бамбуковой клетке, — сказал наконец достопочтенный Чеун Тай, — и могу лишь догадываться о том, что происходит на небесах. Но сегодня я хочу только быть с вами, говорить о луне, что запуталась в ваших волосах, и о звёздах, которые спустились с неба, чтобы смотреть из ваших глаз.
— Вы оказываете мне немалую честь, — сказала юная Фей Су, выжидая.
Официант принес к столику достопочтенного Чеун Тая горячий чай с конфетами и засахаренные арбузные семечки.
Чеун Тай и Фей Су помолчали, отдавая им должное.
Достопочтенный Чеун Тай произнес:
— Я согласен с великим поэтом Юань Мэем, который говорил, что “в случайной жизни встреч и расставаний много печали”. Но великий поэт также утверждал: “Человек, который не вслушивается в мир каждое утро, может не услышать даже крика петуха”. Я хочу, чтобы мы вместе встретили утро и услышали крик петуха.
— Это для меня большая честь, — ответила, потупившись, Фей Су.
Достопочтенный Чеун Тай и юная Фей Су поклонились друг другу, и Чеун Тай подозвал официанта, щедро заплатил ему и пожелал его семье благополучия. Достопочтенный Чеун Тай и юная Фей Су встали из-за покрытого белоснежной скатертью столика, над которым висел жёлтый фонарик, разрисованный экзотическими птицами. Чеун Тай слегка покачивался.
— Эта очень неловкая персона, — сказал он о себе, — к стыду своих предков, запуталась в собственных ногах. Простите.
— Для меня большая честь, — произнесла Фей Су, — то, что вы разделили со мной трапезу. Не так часто мне выпадает подобное удовольствие.
Достопочтенный Чеун Тай, человек с совсем седыми волосами, с лицом худым и морщинистым, с длинной редкой бородой, одетый в чёрные шелковые штаны и широкую блузу, и юная Фей Су, с красивым и гладким лицом, в белом платье с высоким воротником, вышли из-за ширмы, раскрашенной яркими цветами, прошли мимо камина, на котором стояла изящная белая ваза с двумя ручками в виде голов дракона, и направились из ресторана “Лин Фэт”. У входа в ресторан стояла статуя богини Тиен Хоу, охраняющая путешествующих.
Обед в китайском ресторане
Приход Вонг Хопхо и Джоян Чунг в китайский ресторан
Вонг Хопхо в пурпурном халате и маленькой чёрной шапочке, с редкой седой бородкой и ничего не выражающим взглядом миндалевидных глаз, и Джоян Чунг в облегающем розовом платье и с воткнутым в блестящие волосы белым цикламеном вошли в китайский ресторан. Каждый столик в ресторане скрывался за ширмой, раскрашенной яркими цветами. Слышался стук палочек и звон посуды. Слуга проводил Вонг Хопхо и Джоян Чунг за ширму, и они сели за лакированный столик, покрытый белоснежной скатертью, на которой были расположены синие чашки, зелёные тарелки и жёлтые миски, и зажёг стоявшую на столике лампу под абажуром, разрисованным экзотическими птицами.
Блюдо первое: запечённые креветки
Слуга принёс блюдо с большими креветками, запечёнными в золотистом тесте. В воздухе разлился восхитительный аромат. Вонг Хопхо и Джоян Чунг стали есть креветки, ловко подхватывая их палочками, обмакивая в соевый соус и запивая подогретым крепким вином, разлитым в маленькие разноцветные чашечки. Съев креветки, Вонг Хопхо откинулся на стуле и произнес: “В “Беседах и суждениях Луньюй” сказано: низменное и чувственное начало “ци” должно подчиняться разумному и творческому началу “ли””. Джоян Чунг согласно закивала головой.
Блюдо второе: рис, зажаренный с мелко нарезанной ветчиной и яйцами
Слуга принёс блюдо риса, зажаренного вместе с тонко нарезанной ветчиной и яйцами, и разложил его по мискам. В воздухе разлился восхитительный аромат. Вонг Хопхо и Джоян Чунг сноровисто подхватывали рис палочками, запивая его подогретым крепким вином. Съев рис, Вонг Хопхо откинулся на стуле и произнёс: “В └Беседах и суждениях Луньюй“ сказано: низменное и чувственное начало “ци” должно подчиняться разумному и творческому началу “ли”, как животное человеку”. Джоян Чунг согласно закивала головой.
Блюдо третье: суп из акульих плавников
Слуга принёс глубокую чашку с супом из акульих плавников и разлил его по мискам. В воздухе разлился восхитительный аромат. Рядом с мисками он положил изящные ложки. Вонг Хопхо и Джоян Чунг быстро ели суп, так же проворно орудуя ложками, как и палочками. Съев суп, Вонг Хопхо откинулся на стуле и произнес: “В “Беседах и суждениях Луньюй” сказано: низменное и чувственное начало “ци” должно подчиняться разумному и творческому началу “ли”, как младший старшему”. Джоян Чунг согласно закивала головой.
Блюдо четвертое: цыплята, запеченные в листьях лотоса
Слуга принес цыплят, натёртых пряностями и запечённых в листьях лотоса. Он развернул листья и выложил цыплят на тарелки. В воздухе разлился восхитительный аромат. Палочки Вонг Хопхо и Джоян Чунг снова пришли в движение. Вонг Хопхо и Джоян Чунг ели цыплят, запивая их подогретым крепким вином. Съев цыплят, Вонг Хопхо откинулся на стуле и произнёс: “В └Беседах и суждениях Луньюй” сказано: низменное и чувственное начало “ци” должно подчиняться разумному и творческому началу “ли”, как нижестоящий вышестоящему”. Джоян Чунг согласно закивала головой.
Блюдо пятое: грибы, побеги бамбука и солёный имбирь
Слуга принес миски с грибами, побегами бамбука и солёным имбирем. В воздухе разлился восхитительный аромат. Вонг Хопхо и Джоян Чунг ели грибы и мелко нарезанные побеги бамбука, ловко подхватывая их палочками, обмакивая в солёный имбирь и запивая подогретым крепким вином, разлитым в маленькие чашечки. Съев грибы и побеги бамбука, Вонг Хопхо откинулся на стуле и произнес: “В └Беседах и суждениях Луньюй” сказано: низменное и чувственное начало “ци” должно подчиняться разумному и творческому началу “ли”, как подлое благородному”. Джоян Чунг согласно закивала головой.
Блюдо шестое: арахисовый торт и благоуханный чай
Слуга принёс большое блюдо с арахисовым тортом и небольшие чашки с благоуханным чаем. Вонг Хопхо и Джоян Чунг медленно ели маленькими ложечками сладкий арахисовый торт и неторопливо запивали его благоуханным чаем. Наконец съев торт, Вонг Хопхо откинулся на стуле и произнес: “В └Беседах и суждениях Луньюй” сказано: низменное и чувственное начало “ци” должно подчиняться разумному и творческому началу “ли”, как женщина мужчине. Теперь я предлагаю уйти из ресторана и заняться любовью”. Джоян Чунг согласно закивала головой.
Уход Вонг Хопхо и Джоян Чунг из китайского ресторана
Слуга погасил стоявшую на лакированном столике лампу под абажуром, разрисованным экзотическими птицами, и вывел Вонг Хопхо и Джоян Чунг из-за ширмы, раскрашенной яркими цветами. Сопровождаемые стуком палочек и звоном посуды, Вонг Хопхо в пурпурном халате и маленькой чёрной шапочке, с редкой седой бородкой и ничего не выражающим взглядом миндалевидных глаз, и Джоян Чунг в облегающем розовом платье и с воткнутым в блестящие волосы белым цикламеном вышли из китайского ресторана.