Опубликовано в журнале Звезда, номер 9, 2024
Об авторе:
Евгений Станиславович Романов (род. в 1960 г.) — поэт. Автор книги стихов «Победили кентавры» (М., 2023). Живет в Волгограде.
* * *
Проходит все, но остаются
Следы помады на клише.
Скрипят фаянсовые блюдца,
Скрипит уключина в душе.
Растет в садах Семирамиды
Путем зерна озимый стих.
Какие могут быть обиды?
Обид как будто никаких.
К тому же нет на то закона,
О чем закон не говорит.
Скрипит уключина Харона,
И слава богу, что скрипит.
* * *
Не потому, что на краю,
А потому, что клен зеленый.
Танцуй религию свою.
Танцуй, как дервиш заведенный.
Как будто не было креста
Любить жену на четвертинку.
Бежать тернового куста,
Бежать сумы, визжать на финку.
Считать цветы родных шпалер,
Как будто Будда, тайн причастный.
Не потому, что жизнь шедевр,
А потому, что смерть напрасна.
И нет ни страсти по тельцу,
Ни блох в каракуле курсива.
Танцуй религию, танцуй!
Коль высказать не в силах.
* * *
Катит шарик воистину конский
Воплощенный Сизиф — скарабей.
Князь Андрей умирает Болконский,
Благородных чернил голубей.
Провидением некто Ипатьев
Обретает до времени дом.
Слово было: «Работайте, братья».
Только это случилось потом.
Только сказано в теле Завета,
Что вопросы такого рожна
Остаются без тени ответа.
На полу умирала княжна.
На миру объявляется поезд,
Пассажир покидает буфет.
На пределе возможностей, то есть
Ничего невозможного нет.
* * *
Не тот амфибрахий, что с дактилем типа,
А тот, что зашел совершенно некстати.
Свободные тропы — известная липа.
Но можно представить с каких-то эмпатий
Летящую мимо, допустим в Кламаре,
Бедовую девочку на самокате.
Стоять ли дитю надоело на шаре?
Означенный шар покидает картину.
Эпоха играет на медной фанфаре,
Меняя себя самое под сурдину.
И будет мгновение это похоже
На вечную шутку про белую спину.
Поскольку иначе — прокрустово ложе,
Другие как будто фантомные страхи.
Где некий глагол уложиться не может.
Не тот ему дактиль, не тот амфибрахий.
* * *
В сухом остатке — белый лепесток,
Аптечный сбор, предвечное гаданье.
Безмерное, как скомканный платок,
Июля цизальпийское стоянье.
Эклектика рояля и куста.
Живой воды красивость неживая:
Течет река — этически проста,
Практически как сводка биржевая.
А в небе, где застирана канва,
Иная кипень перистой рубашки
По ветру распускает рукава,
По сути, продвигая обнимашки.
Беспечно игнорируя слова
Такой же безответственной ромашки.