Публикация Марии Гладилиной, Елены и Катерины Довлатовых. Вступительная заметка и примечания Андрея Арьева
Опубликовано в журнале Звезда, номер 8, 2024
Редко о ком из современных ему писателей Сергей Довлатов отзывался с неизменным личным почтением. У каждого близкого ему или просто встречного человека его острый взгляд и слух обнаруживали в тех или иных ситуациях темные или нелепые черты, сомнительные поступки, неловкие выражения. Себя он не сдерживал. Даже если со всей очевидностью в дальнейшем приходилось извиняться. У каждого, но не у Анатолия Тихоновича Гладилина (1935, Москва — 24. Х. 2018, Шатийон, О‑де-Сен, похоронен в Кламаре под Парижем). У этого прозаика Сергей Довлатов неизменно подчеркивал чисто человеческое достоинство его позиции, собственно, и уведшей Гладилина за пределы отечества. Потому что в дни процесса Андрея Синявского и Юлия Даниэля, длившегося с осени 1965 по февраль 1966 года, писатель совершенно открыто выступил в защиту подсудимых.
Довлатовское отношение к прозаику, стоявшему у истоков постоттепельной молодежной прозы конца пятидесятых, примечательно. Ибо, по существу, его литературная манера сильно отличалась от исповедальной, не чурающейся при этом журналистского налета спонтанной прозы москвича. Ленинградские прозаики той же литературной генерации ставили в центр своих повествований скорее «антигероя», чем «героя». Бездн они не чурались, но литература — и сами писатели — не выходили у них из головы. Стремились они к точности выражения, создав поэтику, на не посторонний взгляд отдававшую стилизацией. То есть, прибегая к более поздней терминологии, интертекстуально перенасыщенную. Любая маловысокоодаренная натура про «стилёк» никак не забывала. В этом отношении Сергей Довлатов с его «бытовым реализмом», поднятым на уровень высокого театрализованного зрелища, оказался впереди, гармонически замкнув поколение.
На родине Анатолий Гладилин был известен с первых литературных шагов, в очень молодом для прозаика возрасте напечатав в «Юности» (1956) «Хронику времен Виктора Подгурского», затем повесть «Бригантина поднимает паруса» (1957) и особенно значимый роман «История одной компании» (1965), обруганный комсомольским лидером. Никакие беллетристические успехи не оградили его от преследований и уничижительной критики. Ответом были публикация своих произведений за рубежом, таких как «Прогноз на завтра» (Франкфурт-на-Майне, 1972), и отъезд из страны в 1976 году.
Поселяется Анатолий Гладилин вместе с семьей в Париже, много работает как журналист на «Радио Свобода» и «Немецкой волне», став при этом одним из самых продуктивных прозаиков современного русского зарубежья. И здесь Довлатов подчеркивал его «благородство в литературно-производственных отношениях».
О восприятии Сергеем Довлатовым Анатолия Гладилина дает представление его очерк «Литература продолжается», написанный после международной конференции в Лос-Анджелесе в мае 1981 года. В нем он воспроизводит часть своего интервью, на вопрос: «Что вас особенно поразило?» — отвечая тому же Гладилину:
«— Встреча с Аксеновым и Гладилиным.
Я не льстил и не притворялся.
Аксенов и Гладилин были кумирами нашей юности. Их герои были нашими сверстниками. Я сам был немного Виктором Подгурским. С тенденцией к звездным маршрутам…
Мы и жить-то старались похожим образом. Ездили в Таллин, увлекались джазом… Аксенов и Гладилин были нашими личными писателями. Такое ощущение не повторяется».[1]
В эмиграции, по словам Анатолия Гладилина, его «главной книгой», наиболее проникновенной, соотнесшей историю с лирическим внутренним миром художника, стал роман «Тень всадника». Но первой вещью, которую сам автор захотел издать в России как знак своего возвращения в отечественную культуру, оказалась книга «Меня убил скотина Пелл». Она вышла в Москве через год после кончины Сергея Довлатова и во многом обобщала житейский и душевный опыт уходящего поколения. Ее герои, как и их антагонисты, названы в книге поименно, без псевдонимов.
Первое в нашей подборке письмо Сергея Довлатова подготовлено к печати самим Анатолием Гладилиным. Поэтому мы публикуем его вне хронологической канвы, которой следуем в остальных письмах. Переданная в журнал А. П. Колоницкой[2], копия его сохранилась в архиве «Звезды» с такой преамбулой Гладилина:
«Это одно из писем Довлатова, где он никого персонально не задевает (а он это любил), поэтому я и решил его опубликовать, не созваниваясь с Нью-Йорком. Теперь короткое объяснение, что к чему. В письмах и телефонных разговорах Довлатов никогда мне не жаловался на жизнь, наоборот, всячески подчеркивал, что все у него хорошо — он работает, Лена[3] работает, а на его банковском счету лежит аж 1000 долларов. Повторяю, он никогда ни о чем не просил. Но тут мне в Париж позвонила Эллендеа Проффер[4] и сказала, что Довлатова уволили со „Свободы“ — „Толя, сделай что-нибудь!“ В нью-йоркском филиале „Свободы“ ситуация была такая: кроме трех или четырех американских начальников, которые с трудом говорили по-русски, бюро руководили Шидловский[5] и Юра Гендлер[6]. Все остальные русские авторы были внештатники, но им гарантировали постоянный заработок за выступления по радио один или два раза в неделю. Шидловский и Гендлер, по выражению Довлатова, не были злодеями, просто бесхребетными людьми. Когда кто-то из Мюнхена[7] хрюкал о том, что надо сокращать бюджет, они, недолго думая, вычеркивали из списка постоянных авторов одного, двух, трех или четырех человек. Но тогда еще в Мюнхене работали приличные американцы, которые искренне пытались разобраться в том, что происходит в СССР, и уважали мнение людей, более компетентных, чем они. Короче, с ними можно было разговаривать. Я позвонил в Мюнхен директору Русской службы[8] и объяснил ему, кто такой Довлатов. Он выслушал и сказал: „Все, Толя, о’кей“. И тут же Довлатов был восстановлен на работе.
Письмо на бланке газеты „Новый американец“[9] от 17 июня, год не проставлен. Думаю, это восьмидесятый год[10]».
Андрей Арьев
1. Довлатов С. Литература продолжается // Малоизвестный Довлатов. Собрание прозы в четырех томах. СПб., 2017. Т. 4. С. 251—252.
2. Анна Петровна Колоницкая (род. в 1950) — журналист, автор книги об Ирине Одоевцевой «Все чисто для чистого взора…» (М., 2001). Живет в Москве.
3. Елена Давидовна Довлатова (род. в 1939, Ленинград) — жена С. Д., корректор, верстальшик, 1 февраля 1978 уехала с дочерью Катериной Довлатовой из Ленинграда в Нью-Йорк, куда, воссоединившись с семьей, 22 февраля 1979 прибыл и С. Д.
4. Эллендея Проффер (Ellendea Proffer Teasley; род. в 1944) — американская писательница и переводчик, совместно с первым мужем Карлом Проффером создательница и редактор издательства «Ардис», публиковавшего современную русскую литературу.
5. Вячеслав Яковлевич Шидловский (1924—2009) — с середины 1950-х жил в Нью-Йорке, был шеф-редактором Русской службы «Радио Свобода». Автор сб. стихов «Золотая осень» (СПб., 2003).
6. Юрий Львович Гендлер (1936, Ленинград — 2011, Северная Каролина, США) — юрист, в 1968 арестован в Ленинграде по ст. 70 ч. 1 УК РСФСР, приговорен к 3 годам ИТЛ за антисоветскую деятельность, в 1973 эмигрировал (реабилитирован в 1994), с 1974 работал на «Радио Свобода», с середины 1980-х — во главе нью-йоркского отделения, в 1992—1998 — директор Русской службы.
7. Имеется в виду созданное в Мюнхене американское радио на русском языке «Радио Свобода» (первоначально «Радио Освобождение»), существующее с 1953.
8. Директором Русской службы был в это время Герд фон Дёминг (1943—2023).
9. С. Д. работал в газете (еженедельник) «Новый американец» с № 1 (1980. 8—14 февраля) зав. отделом культуры, с № 13 по март 1982 — гл. редактором. С конца 1981 (№ 89) издавал вместе с Вайлем и Генисом параллельную газету, еженедельник «Новый свет» (вышло 9 номеров), затем все трое вместе с остальной ушедшей редакцией (не уходили только Б. Меттер, А. Орлов, Л. Федорова, еще два-три человека) вернулись в «Новый американец» — на прежних позициях.
10. По нашему мнению, это 1981 год.
1. Сергей Довлатов — Анатолию Гладилину
17 июня <1981?>
Дорогой Толя!
Вчера звонил Шидловский и сказал, что Мюнхен предлагает возобновить мои передачи. Как я понимаю, это результат Вашего нажима.
Вы, наверное, заметили, что я притворялся незаинтересованным в этом заработке, хотя в действительности мое положение не такое уж замечательное, и эти легкие еженедельные 100 долларов, конечно же, очень нужны. Теперь, когда восстановится цикл, я смогу не брать никаких денег в редакции, то есть несколько улучшить положение газеты.
За все это Вам огромное спасибо.
Честно говоря, я являюсь историческим пессимистом, и всякое дружеское действие по отношению ко мне воспринимаю с огромным, почти болезненным волнением. Тем более что таковые действия чаще и охотнее производились в советской жизни (при всей ее мерзости), чем на вольном Западе, где люди справедливо заняты собой.
Еще раз — спасибо, привет Вашей жене.[1]
С. Довлатов
1. Мария Яковлевна Гладилина (рожд. Тайц; род. в 1935) — жена Анатолия Гладилина, в 1976 вместе с мужем и дочерью эмигрировала во Францию, работала в парижском бюро «Радио Свобода».
2. Сергей Довлатов — Анатолию Гладилину[1]
10 августа <1980>
Дорогой (хоть и незнакомый) Анатолий Тихонович!
Посылаю Вам экземпляр газеты. Мы продаем сейчас около 12.000 копий. Практически вся русская Америка нас читает. (Если полагать, что в нормальной семье 3 человека.) К тому же подписка растет. И довольно стремительно. Может, Вы захотите что-то нам прислать. Будем рады.
И еще. Покажите газету Аксенову. (Кстати, номер от 20 августа будет посвящен ему.)[2]
В общем, ознакомьтесь.
Ждем и рассчитываем на Вас. Жене большой привет.
Кланяйтесь Вашей жене (которую я утомлял звонками).
Всего доброго.
Сергей Довлатов
1. Письмо с небольшими купюрами напечатано в книге: Петров Д. Соло на судьбе с оркестром. Хроника времен Анатолия Гладилина. М., 2022. С. 505.
2. Василий Павлович Аксенов (20. XVIII. 1932, Казань — 6. VII. 2009, Москва) — прозаик, драматург, печатался с 1959, один из лидеров и популярных личностей молодой отечественной культуры начала 1960-х, с 1977 печатался за рубежом, в 1980, после истории с изданием «Метро`поля», уехал за границу, жил в США. В 1990 ему было возвращено российское гражданство, в 2004 вернулся в Москву.
3. Анатолий Гладилин — Сергею Довлатову
Дорогой Сережа! Спасибо Вам за газеты, которые пока что успел лишь бегло посмотреть, ибо пишу по горячим следам. Товарищу Аксенову показать не смогу, ибо он сейчас отдыхает в Италии и оттуда прямиком к вам. 20-гo августа — прекрасная дата для посвящения Аксенову: Васе 48 лет. Успел вычитать у вас про очень странную позицию уважаемого Якова Мойсеевича[1]. Конечно, Седых — старый газетный волк, но вы же — еженедельник, ему не конкуренты. Поэтому посчитаю делом чести напечататься у вас. Правда, надо постараться написать что-нибудь стоящее, ибо все, что я посылаю в Н.Р.С.[2], — это копии моих «скриптов», которые я делаю на радио. А когда каждый день пишешь по корреспонденции, то, естественно, попадаешь на суконный язык журналистики. А иначе не получается, проклятая потогонная система. Кстати, о радио. Есть в Мюнхене такой Леня Махлис[3]. Хороший парень, но большой мудак. (Как и почти все товарищи в Мюнхене.) Так он почему-то избрал путь через меня, чтоб я предложил Вам писать для них «калейдоскопы». «Калейдоскоп» — это такие полусмешные хреновины, на полторы страницы о разных полузабавных вещах. Думаю, что на нью-йоркском материале вы найдете их множество. Запишите несколько на пленку и пошлите в Мюнхен, через нью-йоркское бюро, станция очень нуждается в «калейдоскопах», и тогда они их Вам будут заказывать. Пошлите на имя Махлиса. Для Вас — это лишний заработок, который, как мне кажется, не помешает. Вряд ли «Новый американец» приносит Вам, кроме славы, какой-нибудь доход…
Не знаю обстоятельств, но жалко, что Вы разругались с Е. Рубиным[4]. Он профессиональный спортивный журналист, и, конечно, обидно, что вместо помощи он стал вашим конкурентом. Да, наконец-то лишь в вашей газете прочел этот знаменитый номер «Правды»[5] и разочаровался. Сделан на уровне стенгазеты.
Могли бы привлечь профессиональных литераторов и получилась бы конфетка. А когда за дело берется товарищ Бетаки[6] — ей Богу, настоящая «Правда» интереснее. Возможно, я несправедлив, но много был наслышан об этом номере и ждал шедевра.
Искренне желаю, чтобы ваш «Новый американец» устоял. Откровенно говоря, меня уже давно мутит от глупостей, которые пишут старые эмигрантские зубры.
С дружеским приветом
Анатолий Гладилин
Р. С. Моя жена — Ваша страшная поклонница, да и я с удовольствием читаю все, что Вы пишете на радио для «Культуры».
Р. Р. С. Только что спросил в нашей бухгалтерии — можем ли мы, парижское бюро, подписаться на «Новый американец». 35 долларов они готовы выложить хоть сейчас. Но сколько будет стоить доставка воздушной почтой? Нельзя ли как-нибудь сэкономить нa взаимовыгодных условиях?
20 августа 1980 г.
1. Имеется в виду Андрей Седых (Яков Моисеевич Цвибак; 1902, Феодосия — 1994, Нью-Йорк) — журналист, писатель, в 1919 эмигрировал в Болгарию, затем в Турцию и Францию, где стал корреспондентом «Последних новостей» и некоторое время секретарем И. Бунина. В 1941 уехал из Франции в США, с 1942 работал в нью-йоркской газете «Новое русское слово», с 1972 — ее гл. редактором. В газете некоторое время работала Елена Довлатова и печатался С. Д. Но после создания «Нового американца» его отношения с Седых резко ухудшились из-за некорректных, как не без оснований полагал С. Д., действий гл. редактора НРС по отношению к новому и успешному «конкуренту». Интересно, что Седых — после того как уйдет на пенсию — предлагал А. Г. возглавить НРС. А. Г. это предложение не принял.
2. «Новое русское слово» — старейшая русская ежедневная газета, выходившая в Нью-Йорке с 1910 по 2010 на бумаге.
3. Леонид Семенович Махлис (псевд. Михаил Рощин; род. в 1945, Москва) — филолог, эмигрант, живет в Мюнхене, с 1973 по 1995 — редактор службы новостей, ведущий программ «Калейдоскоп» и «Либерти Лайв» на «Радио Свобода».
4. Евгений Михайлович Рубин (1929—2017) — спортивный журналист, по образованию юрист, с 1978 в эмиграции, сотрудник «Радио Свобода» и «Нового американца», ее одноразовый гл. редактор (№ 10), смененный (с № 11, 1980) С. Д. С мая 1980 по 1983 Рубин издавал в Нью-Йорке «Новую газету», затем в 1983—1984 «Новости» (совместно с Павлом Палеем). Автор книги «Пан или пропал! Жизнеописание» (М., 2000).
5. Довольно растянутая, начинающаяся с воспоминаний о берлинской русской диаспоре 1922 передовица «Нового американца» (№ 26, 11 августа 1980): «Впервые „Правда“ пишет правду».
6. Василий Павлович Бетаки (1930, Ростов-на-Дону — 2013, Осер, Франция) — поэт, переводчик, эссеист, в 1973 эмигрировал, с 1974 по 1992 входил в редакцию «Континента», внештатно сотрудничал с парижским бюро «Радио Свобода», где не сошелся взглядами на современную русскую поэзию с возглавлявшим отдел культуры А. Г., чем в совокупности, видимо, и вызвано недоброжелательное отношение к нему последнего в 1980-е.
4. Анатолий Гладилин — Сергею Довлатову
<Вторая половина 1980-го>
Сережа!
Насчет подписки. Наши суки устроили борьбу за экономию (как в СССР), но я убежден, что все будет в порядке (на условиях, о которых договорились), просто сейчас не время высовываться: пройдет в общем списке.
За книгу — спасибо[1], пришлю свою, как только придет из типографии — жду со дня на день.[2] О Ваших подвигах в самом престижном американском журнале — слышал.[3] Нам, безвестным европейским провинциалам, остается лишь плакать втихомолку от зависти.
Посылаю Вам про кота. Сага.[4] Почти как о носорогах.[5] Думаю подойдет.
Спасибо за газеты.
Ваш А. Гладилин
Про Рубина[6] все понял. Про Шемякина очень красочно.[7] Но учтите, что тов. Глезер[8] тоже «Большой ученый и в языкознаньи знает толк»[9].
1. Помимо «Невидимой книги» (1977) у С. Д. к этому времени напечатано только «Соло на ундервуде. (Записные книжки)» (Париж, 1980).
2. Наверное, речь идет о книге «Парижская ярмарка» (Paris — Tel-Aviv, 1980).
3. В 1980 С. Д. начал печататься в журнале «New Yorker»: «The Jubilee Boy» («Юбилейный мальчик». 1 июня 1980). Всего за 10 лет в этом на самом деле престижном журнале было напечатано в переводах 10 рассказов.
4. «Сага о котах» — радиопередача. «Такой текст о всех наших котах. Типа рассказа», — пишет М. Гладилина. В «Новом американце» напечатан не был.
5. Имеется в виду самое популярное произведение Эжена Ионеско, пьеса «Носорог» (1958) — об абсурдном подчинении человека злу.
6. См. примеч. 4 к письму 3. Очевидно, настоящему письму предшествовало какое-то письмо С. Д., нам неизвестное.
7. Имеется в виду эссе С. Д. о Михаиле Шемякине «Верхом на улитке» (Новый американец. 1980. № 6. 21—27 марта).
8. Александр Давидович Глезер (1934, Баку — 2016, Париж) — издатель, коллекционер. Один из организаторов «Бульдозерной выставки» в Москве (1974), в 1975 оказался в Париже, основал в Монжероне Музей современного русского искусства в изгнании, организовал изд-во «Третья волна» и журнал «Стрелец», в 1990-е периодически жил в России.
9. Перефразированные слова самой известной песни прозаика Юза Алешковского (1929—2022) «Товарищ Сталин, вы большой ученый, / В языкознаньи знаете вы толк…» (1959). В 1950—1953 — заключенный, в 1979 эмигрировал в США.
5. Анатолий Гладилин — Сергею Довлатову
Дорогой Сережа!
В отношении подписки мы все сделали. Чек от парижского бюро выслан две недели тому назад. (На будущий год, естественно.) Так что теперь проследите сами, чтобы нам газеты доставляли воздушной почтой.
Спасибо за публикации. Что-нибудь придумаю и в будущем для вас. Как положение газеты? Крепко ли держитесь?
Что касается парижских дел, то я под большим впечатлением от 25-го номера «Континента», и главное, от литературного портрета Максимова.[1]Такое в русской литературе, по-моему, еще не бывало. И хотя вы там перечисляетесь в числе героев[2], лично я считаю эту вещь посильнее, чем «Фауст» Гете…[3] Вот так и живем.
Ваш Анатолий Гладилин
17. 11. 80
1. В № 25 «Континента» (1980) в разделе «Наша анкета» напечатан материал под названием «Тревога. Разговор с Владимиром Максимовым» (к 50-летию гл. редактора). Он приписан зав. редакцией Виолетте Иверни и начинается словами: «Я всегда чувствую тревогу. <…> Я не знаю покоя…» Смысл недоумения становится ясным из вопроса: «Почему Максимов дает интервью в собственном журнале?..» (см. очерк С. Д. «Литература продолжается» в: Новый американец. 1981. № 74; Синтаксис. 1982. № 10). Более чем два года спустя Гладилин опубликовал пародию «Опять — двадцать пять! (Драматическое представление в виде интервью)» (Синтаксис. 1983. № 11) с отсылкой к указанной выше «Нашей анкете»: «Мы дарим Владимиру Емельяновичу Максимову — и читателю — эти тридцать страниц разговора с ним. …Нам не стыдно».
2. В упомянутом «Разговоре…» есть слова: «…Здорово он пишет, Довлатов! Молодчина…»
3. Ироническая отсылка к фразе Сталина о сказке Горького «Девушка и смерть»: «Эта штука посильнее, чем „Фауст“ Гете, — любовь побеждает смерть».
6. Анатолий Гладилин — Сергею Довлатову
<Конец 1980-го>
Дорогой Сережа!
Можете печатать мое письмо как отклик на статью Вайля и Гениса «Ответственность».[1]
На мой взгляд, эта статья очень интересная и очень своевременная. Верно, черт знает, что происходит в эмигрантской критике, люди разучились спорить, слушать друг друга, и потеряны все точки отсчета. Это не означает, что я согласен с мнением авторов статьи, с их оценкой тех или иных писателей и произведений, с их (Вайля и Гениса) точками отсчета. Но Вайль и Генис имеют право на свое видение литературы, они его отстаивают, и главное — в статье — критический пафос, искренность, боль за происходящее. Более того, такие статьи необходимы вашей газете, которая делает первые шаги. Только острые, спорные, лихие материалы привлекут к вам нового читателя. Повторяю, я не ставлю под сомнение эстетические взгляды Вайля и Гениса (когда-то мы тоже были «сердитыми молодыми людьми»[2]), позволю себе лишь несколько замечаний, и первое, чисто профессиональное — относительно формы статьи. Авторы начали с имен Толстого, Достоевского, Пушкина, повели серьезный разговор о судьбах литературы, а кончили месткомовским разбором достоинств и недостатков технических работников «Нового русского слова», прозрачно намекая, что, мол, они сами — Вайль и Генис, делали бы эту газету лучше. Тут явное смешение жанров. Нельзя путать проблемно-критический обзор с заявлением о приеме на работу…
В то же время я не хочу принимать высокомерную позу — дескать, меня их критика не касается[3], и я, мол, выше этого, и когда ругают других — это хорошо, а когда меня — плохо. Статью о «Пушкинском доме» Андрея Битова я писал, (как и все, что пишу в эмиграции) для радио на Советский Союз.[4]В радиопередаче я обязан рассказать содержание рецензируемых мною книг, ибо мало вероятности, что книги, изданные на Западе, дойдут до всех наших слушателей. Но в экземпляре, посланном в «Новое русское слово», я должен был отредактировать статью для газетной публикации. Поленился, не сделал. Ребята меня поймали на фразе.[5] Тут все правильно.
Однако, по моему мнению, в статье «Ответственность» есть одно место, которое нельзя было публиковать в «Новом американце». Когда Вайль и Генис поют (правда, с оговорками) дифирамбы всем главным редакторам эмигрантских журналов и газет — это личное дело авторов (разве что несколько удивляет их отвага). Но когда они, опять же с оговорками, пишут, какой остроумный и талантливый писатель Сергей Довлатов, то вот этих пассажей главный редактор «Нового американца» Сергей Довлатов печатать не должен. Иначе, Сережа, через какое-то время на страницах вашей газеты появятся статьи (и подобное мы, увы, уже наблюдали в эмигрантской прессе), где авторы будут восклицать, какой Довлатов гениальный и великий, огонь и пламя, наступление и оборона, вихрь и натиск, а глаза-то у него какие…
С уважением
Анатолий Гладилин
Р. <S.> Верно, Сережа, именитых надо критиковать, чтоб не зажирели. Но молодых-то бить наотмашь? Скажем, Аркадий Львов[6] не нуждается ни в чьей защите. Он опытный писатель, закаленный советской критикой, он может лишь с усмешкой выслушать мудрые советы Вайля и Гениса, дескать, в каком жанре ему работать. Но вот Евгений Любин[7] — устоит ли парень на ногах после такой барской небрежной пощечины? Да, за ним всего несколько рассказов. Но и у критиков его — не больше, несколько газетно-журнальных статей. Не рановато ли им отчитывать менторским тоном своего коллегу?
1. Статья П. Вайля и А. Гениса напечатана в № 40 и № 41 (1980. 11—18 и 19—25 ноября) «Нового американца». О каком «письме» идет речь, не совсем ясно. На статью «Ответственность» в «Новом американце» появился ответ Ильи Суслова «Безответственность» (1980. № 45. 17—23 декабря). Автор обвиняет Вайля и Гениса в «вульгарном, потребительском понятии
об ответственности писателя перед народом». Тезис Суслова: «…нет у писателя такой дурацкой ответственности (он ответствен лишь перед самим собой и читающей публикой) <…> этот неверный посыл привел к тому, что пространная статья <…> отделила „наших“ от „ненаших“, назначила „великих“ и „бездарных“, проложила пути и указала единственно правильную дорогу эмигрантской литературе». Все же об авторах статьи сказано и лестное: «…подающие большие надежды литературные критики».
2. Аллюзия на литературное течение английских «рассерженных молодых» («Angry young men») 1950-х — Джон Осборн, Кингсли Эмис, Джон Брэйн, Джон Уэйн и др., — популярное в том числе и в СССР.
3. В окончании статьи «Ответственность» (№ 41) об А. Г. написано, что он был «очень популярен в конце 60-х годов <…> создавал тогда невиданную в России жизнеподобную литературу на манер Хемингуэя — молодежный стиль журнала „Юность“. Но <…> остался странным анахронизмом. Его повесть „Репетиция в пятницу“ (написана в 1975, напечатана в «Континенте» в 1977 и в книге — в 1978. — А.) полна чисто литературных недостатков, которые свели на нет интересный и многообещающий замысел: в наши дни воскрес Сталин и что из этого вышло. <…> Ни трагизма, ни юмора».
4. Скрипт для «Радио Свобода», напечатанный также в НРС.
5. В той же статье Вайль и Генис пишут: «Что касается многочисленных полурассказов-полустатей, в изобилии появляющихся в НРС <…>, то здесь очень важен психологически-писательский просчет. Например, Гладилин пишет, что лично он всегда относился к Симонову хорошо, несмотря на и т. д.». Вот если бы то же самое сказал Солженицын, эффект был бы другой, полагают критики: «Мелочь может приобрести общественное звучание только под пером имеющей общественное значение личности».
6. Аркадий Львович Львов (1927, Одесса — 2020, Нью-Джерси) — прозаик, эссеист, получил историческое образование, поддержанный В. Катаевым и К. Симоновым, выпустил в СССР 6 книг преимущественно фантастического жанра, но был обвинен в «сионистской деятельности». В 1976 эмигрировал. Издал несколько книг, в том числе «Желтое и черное» (Нью-Йорк — Мюнхен, 1988) об О. Мандельштаме.
7. Евгений Михайлович Любин (Могендович; род. в 1934, Ленинград) — прозаик, поэт, окончил Ленинградский технологический институт (1957), работал инженером, был научным сотрудником, параллельно занимался в литературных студиях Вс. Рождественского, В. Бахтина. В 1978 эмигрировал, с 1979 — председатель Клуба русских писателей в Нью-Йорке. Вайль и Генис, очевидно, имели в виду его книгу «Он шел на связь…» (Нью-Йорк, 1980).
7. Сергей Довлатов — Анатолию Гладилину
НОВЫЙ АМЕРИКАНЕЦ[1]
23 дек<абря 1980>
Дорогой Толя!
Отсутствие времени стало кошмаром моей жизни. Отсюда — судорожная планомерность изложения.
1. Хочу сделать дополнительные разъяснения относительно Вайля и Гениса. Они из Риги. То есть — из провинции. Работали пожарными. Писателей видели только на обложках. Далее — фантастический марафон — «Рига—Нью-Йорк». Ритмика спертого дыхания. Мироощущение человека катапультируемого. Или — упавшего в лестничный пролет. То есть — состояние затянувшегося душевного подъема. Состояние, как мне представляется, — второсортное. Череда ослепительных контактов — Синявский, Максимов, Зиновьев. Несколько потребительское отношение к людям. Как бы — освоение классного человеческого материала. Короче, они самоутверждаются.
Их отношение к Вам подкрашено социальным чувством. Огрубленно — содержание этого чувства таково:
«Ты, Гладилин, знаменитость. С Евтушенко выпивал. Печатался. Кучу денег зарабатывал. Жил с актрисами и балеринами. Сиял и блаженствовал. А мы — копошились в говне. За „это мы тебе покажем…“».
Я не из Риги, я из Ленинграда. (Кто-то остроумно назвал Ленинград — столицей русской провинции.) Но и я так думаю. Или — почти так. И ненавижу себя за эти чувства.
Поразительно, что и Бродский, фигура огромная, тоже этим затронут. Достаточно увидеть его с Аксеновым.
Все те же комплексы. Чувства мальчика без штанов по отношению к мальчику в штанах.
Хотя, казалось бы, Иосиф так знаменит, так прекрасен… А подобреть не может…
Существенно также, что Вайль и Генис — молодые. Им — 31 и 26 лет. Мне — 39, и то мы очень разные. Они совершенно по-другому росли. Другие кумиры, другая лирическая система. У меня — «Тарусские страницы», Балтер, Окуджава и пр.[2] У них — «Аполлон»[3] и «Метрополь»[4]. Для них Евтушенко — просто монстр. А для меня — загубивший свой талант большой поэт.
Как все молодые, они более жестокие, более формальные. И т. д.
Да Вы и сами (сам?) все это понимаете.
(Катастрофа, отломалась буква «Э».)[5]
2. При этом они — замечательные работники, безотказные, технически грамотные. По существу, мы делаем газету — втроем. Остальные только пишут. Оба — хорошие товарищи. Оба честные люди. Иногда — весьма деликатные и трогательные. Оба — бессребреники. Все же, ушли из «НРС»[6], где зарабатывали ровно вдвое больше. Короче, одаренные, честные, хамоватые молодые люди.
Надеюсь, вы еще подружитесь.
3. Если бы Вы могли себе представить, в каких условиях мы работаем!!!! Моя жена, бывшая красавица, уезжает в 7.15 и возвращается в половине одиннадцатого злая, как леопард. Набирает всю газету.
Я занят (хрен знает чем) с утра до ночи. Рассказов не пишу уже год. Денег не зарабатываю в газете — абсолютно. Живу радио-халтурой. Седых давит, как может. Друзья обижаются и клянут. Что говорить — восемь месяцев не пью! Вчера совершил поступок, невообразимый для бывшего алкоголика. А именно, механически переставил водку из холодильника в теплый шкаф. Где стиральный порошок и другие омерзительные вещи. Каково?
4. 3а книжку — спасибо. Я ее давно прочел. Мне прислал Габи Валк[7]. Прочел с большим удовольствием;
Что бы я хотел сказать о Вашей прозе? Есть тип чтения, при котором симпатичен — автор. То есть, эффект заключается в общении с автором посредством чтения. Таким же образом я читаю Искандера. Или — Чехова. Такая же история — с Вами. Таким же образом мне нравился явно не выдающийся — Юрий Герман. А вот с Олешей, Толстым, Хемингуэем, Граниным (можно добавить уйму хороших и плохих) — иначе. Там — слова, мысли, художество.
Простите, если написал глупость. Для меня очень затруднительно судить о литературе.
5. Знаете ли Вы о громадном славистском мероприятии в Калифорнии?[8] Оно должно состояться в мае. Пусть Аксенов Вас рекомендует. Там будут люди из Европы.
Извините за сумбур. Привет Маше.
С Новым годом и пр.
Ваш С. Довлатов
P. S. Вы, очевидно, знаете адрес Копелева. И будете знать адрес Войновича. Я бы хотел послать им номера газеты. Как бы это сделать?
С.
1. Письмо на бланке «Нового американца»
2. Вышедший в Калужском издательстве (1961) по инициативе Н. Панченко и составленный в основном К. Паустовским альманах, включавший 42 произведения Марины Цветаевой и др. авторов, в том числе повести Б. Балтера («Трое из одного города») и Б. Окуджавы («Будь здоров, школяр»).
3. Имеется в виду альманах «Аполлон‑77», изданный Михаилом Шемякиным с друзьями (Париж, 1977) и собравший на своих страницах отечественную авангардную литературу и изобразительное искусство.
4. «Метро`поль» — составленный в Москве В. Аксеновым, А. Битовым, В. Ерофеевым, Ф. Искандером и Е. Поповым литературный альманах, отвергнутый издательствами СССР и напечатанный в Энн Арборе (Мичиган, США).
5. Дальше в письме все буквы «э» вписаны от руки.
6. Имеются в виду Петр Вайль и Александр Генис, работавшие в НРС с момента своего поселения в Нью-Йорке (1977) до начала издания «Нового американца» (1980).
7. Габриэль Самуилович Валк (род. в 1940) — издательский работник, с начала 1970-х в эмиграции, в 1973—1974 издавал в Иерусалиме журнал «Рассвет», с 1980 — нью-йоркский представитель находящегося в Германии изд-ва «Посев», организовал в Нью-Йорке изд-во «Посев-США», затем «Effect Publishing». В нем вышла книжка Гладилина «Репетиция в пятницу».
8. В мае 1981 в Лос-Анджелесе состоялась международная конференция «Русская литература в эмиграции: Третья волна». См. об этом очерк С. Д. «Литература продолжается».
8. Анатолий Гладилин — Сергею Довлатову
<1982?>
Дорогой Сережа!
1. Передайте, пожалуйста, мою благодарность тов. Науму Сагаловскому за книгу. Вы его крестный отец[1], а я потерял конверт с его адресом. Я постараюсь использовать его книгу для «клеветы» по радио, хотя пока не представляю как. К тому же мое стариковское понимание поэзии остановилось на Вознесенском и Окуджаве, но Маша активно пропагандирует эту книгу Сагаловского — может быть, из любви к Вам.
2. Теперь аллаверды к Вам. Спасибо Вам за книжку! Более того, я ее прочел залпом, что последнее время со мной случается крайне редко. И в виде комплиментов я позволю себе Вас покритиковать — занятие в эмиграции крайне опасное. Все стали недотрогами и моментально обижаются на всю жизнь. Однако три года назад я пытался высказать критические замечания самому тов. Максимову, замечания технического порядка, ибо он допустил в «Ковчеге»[2] явный ляп. Максимов буквально заплакал от ярости.
В Вашем случае мне было крайне досадно, что Вы не использовали всех возможностей. У меня ощущение, что Вы поторопились. Или, наоборот, книга Вам надоела, и Вы решили скорее от нее избавиться. Простите за прозаизм, но Вы поступили как повар, который не мудрствуя лукаво достает мясо из морозилки, добавляя в кастрюлю все, что находит под руками, и варит суп в надежде — авось что-нибудь получится. Получилось аппетитно, но из этого мяса, пущенного в суп, можно было приготовить шашлык, бифштекс и другие деликатесы. Надо было лишь пофантазировать, поискать форму (я имею в виду особенно американскую приправу). Вам уже не надо доказывать, что Вы талантливы, — это все знают. Но я не увидел в этой книге писательского честолюбия, дерзости. А именно в первых книгах надо дерзать и экспериментировать.[3]
Ну ладно, теперь совсем прозаический вопрос. Что у Вас с проклятым бытом? Кто Вам платит и достаточно ли? Как Ваш флирт с «Голосом Америки»? По поводу «Свободы» мои надежды воткнуть Вас в штат практически лопнули. Тов. Джордж Бейли[4] — человек милый, но пока, ко всеобщему удивлению, привлекает на радио людей из «максимовской конюшни».
И еще мне жалко, что рухнула Ваша газета. Хорошая была внепартийная трибуна. А теперь она, по-моему, стала не «Новым американцем», а «Новым кишиневцем».
Все благ. Привет Лене.
Ваш А. Гладилин
18. 10. 82
1. Сагаловский Н. Витязь в еврейской шкуре. Нью-Йорк: Dovlatov Publishing, 1982. Это единственная книга, вышедшая с таким издательским логотипом.
2. Имеется в виду роман В. Максимова «Ковчег для незваных» (Frankfurt am Main, 1979).
3. С. Д. так прокомментировал это суждение о «Зоне» в ноябрьском письме 1982 к И. Ефимову: «Обругал (пока) один Гладилин, сказал, что мало дерзости и нет „бешенства эксперимента“» (Довлатов С. Эпистолярный роман с Игорем Ефимовым. М., 2001. С. 210).
4. Джордж Бейли (Bailey; 1919—2001) — американский журналист, писатель, с 1982 по 1985 — директор «Радио Свобода», жил в основном в Европе.
9. Сергей Довлатов — В. П. Некрасову
и Гладилиным
11 февр<аля 1986>
Дорогие — Виктор Платонович, Маша и Толя Гладилины!
Простите, что опять надоедаю вам, иного способа добиться толку я не вижу. Прошу вас ознакомиться с моим письмом к Марье Васильевне Синявской и затем, сообразно со своими ощущениями по этому поводу, содействовать решению моей проблемы. Умоляю не сердиться и войти в положение.[1]
Ваш С. Довлатов
Дорогая Марья Васильевна!
Полтора месяца назад Вы собирались прислать мне для доработки какие-то дефектные листы из макета нашей книжки «Демарш энтузиастов» (авторы — Бахчанян, Довлатов, Сагаловский), но, естественно, не прислали. Теперь это уже не имеет значений.
Передавая Вам полтора года назад этот макет для издания, я совершил ужасную глупость, и даже свинство по отношению к моим соавторам, Бахчаняну и Сагаловскому — людям ничуть не менее способным, чем я, но гораздо менее успешным и избалованным. По разным причинам сам я не очень дорожу этой книжкой, вернее — моим разделом в этой книжке, но я затеял все это предприятие, чтобы поддержать Бахчаняна, и в еще большей степени — Сагаловского, которого упорно игнорирует «НРС», а значит, в Америке Сагаловский писателем не считается. Кроме того, по характеру Сагаловский — тихоня и мямля. Да и Бахчанян, как ни странно, тоже. И так далее.
Из этой затеи ничего хорошего не вышло и не выйдет, и виноват в этом я один. Я давно знаком с Вами и с Андреем Донатовичем, давно отношусь к вам обоим с любовью и уважением, но при этом мне давно известно, что деловые отношения с вами невозможны — для этого вы слишком талантливые, слишком творческие и слишком неординарные люди. Я говорю это все абсолютно серьезно.
Глупо брать уроки фехтования у Наполеона. Глупо идти фотографироваться к Тарковскому. Глупо издавать заурядные книги у Марьи Синявской.
В связи со всем этим я униженно прошу Вас вернуть мне макет, и как можно быстрее. Все расходы по самой экстренной и надежной пересылке я с ликованием оплачу. Помните, что мы не оставили себе ни единой копии. Поймите, что вот уже полтора года мои соавторы звонят мне и спрашивают — ну как? Учтите все это и — не подберу другого слова — сжальтесь надо мной. Если Вам трудно в ближайшее время отослать мне макет, и вообще — заниматься этим делом, попросите кого-то из сравнительно молодых общих знакомых — Толю Шагиняна[2] или Хвостенко[3], помнящих меня и хорошо, вроде бы, ко мне относящихся, — попросите их помочь Вам (то есть, мне) в отправке бандероли.
Маша, умоляю Вас ни в коем случае и ни в малейшей степени не чувствовать себя виноватой, а меня ни в коей мере — обиженным. Я сохраню к Вам самые лучшие чувства, и даже приумножу их, если Вы просто и без единого сопроводительного слова вышлете мне злополучный макет. Я буду считать этот день началом нашего подлинного сближения.
И еще. Маша, я очень боюсь, что, не желая меня огорчать, Вы напишете, что книжка уже в производстве, что все будет в порядке, и так далее. Не делайте этого. Будучи, скажем, на радио, отдайте макет Шагиняну, и все. Более того, отдайте его любому человеку, координаты которого мне могут стать известны. И я навсегда останусь Вашим другом, поклонником, преданным и благодарным за редкие, но такие приятные встречи.
От души желаю Вам и Андрею Донатовичу здоровья и всяческих удач.
Ваш С. Довлатов
1. Речь идет об издании книги Вагрича Бахчаняна, Сергея Довлатова, Наума Сагаловского «Демарш энтузиастов» в парижском издательстве Синявских «Синтаксис». В частности, Н. Сагаловскому С. Д. писал еще 23 октября 1985: «Маше Синявской я писал дважды, сегодня напишу в третий раз и параллельно буду просить содействия у Гладилина и Некрасова» (Довлатов С. Жизнь и мнения. СПб., 2011. С. 234). И 6 ноября 1985 еще раз: «Вчера утром звонил Толя Гладилин и сказал, что они зазвали Машу Синявскую на парижское радио „Либерти“, дождались, когда она о чем-то их попросила, и затем в присутствии жены Гладилина, В. П. Некрасова и актера Шагиняна, известного тем, что он, будучи крошкой, принес меня в Ленинграде на руках домой совершенно пьяного, так вот, в присутствии свидетелей ее спросили — что с книжкой Д‑ва, Сагаловского и Бахчаняна? Марья поклялась, что к Новому году книжка будет у нас на руках. Затем добавила: „Вы, конечно, думаете, что я вру, но я не вру“». Книжка, без обозначения года издания, вышла летом 1986.
2. Анатолий Айкович Шагинян (1938—2022) — актер, чтец, выпускник Ленинградского театрального института, создатель «Театра одного актера» в Ленинграде. Женившись на француженке, в 1975 уехал во Францию, продюсер, звукорежиссер и диктор парижского бюро «Радио Свобода». Ставил пьесы со студентами Школы восточных языков в Париже, сыграл роль Сталина в телевизионном мини-сериале «Ветры войны» («The Winds of War», 1983). Неоднократно бывал в России после 1990, умер в Бордо, Франция.
3. Алексей Львович Хвостенко, именуемый Хвост (1940, Свердловск — 2004, Москва) — поэт, автор песен и сценических представлений. Песни и драматургию, скорее перформансы, сочинял в соавторстве с Анри Волохонским под общим псевдонимом А. Х. В. С 1946 в Ленинграде, учился в Ленинградском театральном институте, с 1961 жил в Москве, в 1977 эмигрировал во Францию, издавал в Париже вместе с В. Марамзиным журнал «Эхо». В 2004 окончательно вернулся в Москву, вновь получив российское гражданство.
10. Сергей Довлатов — Анатолию Гладилину
9 июня <1987>[1]
Дорогие Маша и Толя!
Вчера Эллендея сказала Лене, что Гладилина уволили со станции, а сегодня утром я узнал в конторе, что все парижское бюро разогнали. Хотелось бы спросить (не из любопытства, а из соображения — вдруг я могу вам хоть чем-то быть полезен): что же все-таки произошло, что вы собираетесь делать дальше, предпринимаются ли какие-то шаги (может, обращение куда-то?) с целью изменить ситуацию? Информация у меня самая противоречивая: по некоторым слухам, оба вы получили солидную компенсацию, по другим — остались чуть ли не без куска хлеба. Все это довольно-таки неожиданно и дико. Уцелел ли Толя Шагинян? Остались ли у Толи Гладилина возможности писать для радио в качестве фри-ланс автора? Не собираетесь ли вы перебираться в Америку? Что будут делать все парижские бедняки, которые у вас подкармливались?
Извините за все эти вопросы, я понимаю, что вам не до меня, но если будет возможность, то пусть Маша напишет — не могу ли я случайно, хоть чем-то, быть вам полезен? Такие вопросы любит кокетливо задавать мой папаша — 80-летний беспомощный и нищий старик, но и не задать его я не могу — а вдруг?
Я огорошен всем случившимся. Зная Толину ситуацию (если она не изменилась, а как она могла измениться?), я просто в ужасе.
Ответьте, если сочтете возможным. Кстати, у нас с Леной есть 3.000 долларов, которые мы можем вам дать на любой срок — это на тот случай, если разговоры о компенсации — липа. А это возможно, потому что слышал я про компенсацию от человека, который любит разными способами унимать свою совесть, чтоб она его меньше тревожила.
Обнимаю вас.
С. Довлатов
1. В 1987 распоряжением нового директора Русской службы «Радио Свобода» Владимира Матусевича были уволены из парижского корпункта Гладилин, Василий Бетаки, Наталья Горбаневская и Виолетта Иверни, а Владимиру Максимову отказали в регулярных обзорах «Континента». Сам парижский отдел культуры (им, сменив погибшего Александра Галича, Анатолий Гладилин заведовал с 1977) закрыт в 1988. Так что иносказательно название книги «Меня убил скотина Пелл» имело конкретный смысл: президентом корпорации «Радио Свободная Европа — Радио Свобода» с 1985 по 1993 был Юджин Пелл. Полностью закрыли парижское бюро «Радио Свобода» 1 апреля 1992.
Публикация М. Гладилиной, Е. и. К. Довлатовых