Перевод с грузинского Николая Голя
Опубликовано в журнале Звезда, номер 2, 2024
Перевод Николай Голь
ЖИЗНЬ В ВЕНЕЦИИ
Анатолию Белкину, художнику и другу, оформителю
нескольких моих грузинских, русских и испанских
книг, не так давно представившему в Эрмитаже
проект «Карпаччо, высокая вода»: в волнах наводнени
я гибнут персонажи великого венецианского
мастера XIV века: в наши дни истинному искусству
грозит ярость бездуховного Потопа…
Я с детства верю истине простой:
в потоке слов с их неизбежной сшибкой
поэзия рождается одной
ошибкой —
но божественной ошибкой.
Берясь за хокку или же сонет,
я ощущаю, что простора нет:
предписано традицией, как надо…
Так ошибись же, если ты поэт, —
взломай решетку, разгроми преграду!
Тот предупредит
о беде наступающей,
кто в венецианский канал забьет
столбцы своих строк,
словно столб, отмечающий
уровень опасности подъема вод!
Не видит далей близорукий глаз,
считая звезды, их исчислит плохо,
и наша полузрячая эпоха,
которой сам понтифик не указ,
внимательно, слегка прищурясь, смотрит,
очки себе спроворив на заказ,
сквозь должное количество диоптрий
на водопад, омывший унитаз.
И что же созерцает? Свой портрет?
Пейзаж какой-то?
Ничего там нет.
Спасение — в смешении культур,
иной подход я именую дурью.
Плевать мне на певцов монокультурья
и на певиц, на дураков и дур!
Чужую землю нежно сжав в горсти,
иноплеменный плод на вкус изведав,
я не изменник —
я хочу спасти
то, что досталось от отцов and дедов.
Blow up, маэстро!
Видно всё сполна,
Кадр удался, характер в каждой позе.
Лицо эпохи — морда мафиози,
и резкость хорошо наведена.
Лишь творчество сумеет нас спасти.
Поставь же парус, не ленись грести!
Взбесился компас? Навигатор нем?
Иди по звездам!
Курс — на Вифлеем!
А из того, кто видит жизнь, как сон,
и пожинает урожай, не сея,
как ни крути, не выйдет Одиссея —
он, даже оснастив свой галеон
и став к штурвалу, тут же сядет в лужу:
судьба пошлет на дно иль, mille pardons,
пошлет его еще куда похуже.
Молись — и будешь, может быть, спасен.
Вода все выше, выше…
Дело худо.
К художнику спасибо отовсюду
доносится за то, что сделал он,
но большее влечет его и манит:
когда гудит потоп со всех сторон,
пусть для тебя родным ребенком станет
внебрачный отпрыск леди Гамильтон!
Добро от человека к человеку
приходит не по банковскому чеку
(тут ratio хохочет без стыда).
Ошибка?
Да!
Божественная?
Да!
Всех мастеров одна связует мета,
не молкнет эхо, и не рвется нить,
и Коппола сумеет в фильме свето-
тень Караваджо перевоплотить,
тем отделив счастливые сердца
от кабинета крестного отца.
Когда давным-давно, во время о`но,
эдемский плод свалился на Ньютона,
придумал гравитацию Ньютон,
и с той поры немыслим свет без тени,
но спорю я с тобой, британский гений,
не признавая признанный закон.
У музы пребывая в услуженье,
твержу я о небесном притяженье,
нас в выси поднимающем со дна.
…И бронзовые яблоки Помоне
вложил Майоль в раскрытые ладони,
праматерь Ева зависти полна.
Искусством, а не искусом дышу.
Змей, не пытайся: я соблазн отрину
и, яблоки неся из магазина,
ни одного из них не надкушу!
Покажется: все кончено уже,
нет больше сил, в тени не стало света, —
но МоцART снова зазвенит в душе,
как в кошельке забытые монеты.
Ты скажешь: ход времен неумолим,
и лучшей мыслью поделиться не с кем,
и краскою заляпывает Рим
на древних стенах греческие фрески,
и никакого не осталось шанса,
но жизнь ведет искусство к Ренессансу,
и свет моцартианский негасим!
Когда на нас нахлынут волны вновь,
спасет Карпаччо тех, кто невиновен.
А если у кого мутится кровь,
то не у Толи:
Белкин — чистокровен!
И покуда я жив, и в уме пока` еще,
и знаком с наплывающим ладом нот,
слов столбцы вобью,
словно столб,
отмечающий
уровень
опасности
подъема
вод!