Материалы XI Международного петровского конгресса.
Опубликовано в журнале Звезда, номер 6, 2022
Петр I и Восток. Материалы XI Международного петровского конгресса.
СПб.: Европейский дом, 2019
Странное чувство должно охватывать человека, раскрывающего эту книгу сегодня. Она увидела свет три года назад, а по сути — в совершенно другую эпоху. И название издательства, и перечень стран, принявших участие в конгрессе (Австрия, Германия, Дания, Италия, Франция) способны вызвать у современного российского читателя весьма сложную гамму чувств. Что и говорить, есть некая ирония судьбы в том, что 350-летие великого государя, поженившего Россию с Европой, мы отмечаем в дни нашего шумного развода. Впрочем, Петр был настолько широк, что, оставаясь убежденным западником, успевал с интересом смотреть и на Восток. И не просто смотреть, но и активно с ним взаимодействовать — посредством торговли, дипломатии, науки и войны. О чем, собственно, и повествует эта чрезвычайно увлекательная книга.
С увлечением читается уже само оглавление, обещающее нам великолепную интеллектуальную прогулку, вернее, большое путешествие во времени и пространстве. В первом разделе «Прикаспий и Персия» ряд статей посвящен Русско-персидской войне, целью которой, как известно, было «отворить ворота в Азию». «Персидский поход Петра I и донское казачество», «Дневник Персидского похода 1722—1723 годов из Библиотеки Вольтера» — эти и другие статьи проливают свет на важный эпизод военной истории Российской империи, не столь широко известный, как завершившаяся годом ранее Северная война.
Небольшой, но весьма содержательный раздел под лаконичным названием «Китай» также обещает массу интересного. Здесь читаем о миссии в Поднебесную дипломата Петровской эпохи С. Л. Владиславича-Рагузинского, о роли в установлении российско-китайских торговых отношений ярославского купца Семена Лузина, о создании Петром русской духовной миссии в Китае. Отдельного упоминания достойны статьи «Образ китайского пейзажа в культуре Петровской эпохи» и «Первые шаги русской китайщины» (статья посвящена генезису стиля Шинуазри в петровской и елизаветинской России). В ситуации нынешнего политического сближения с КНР чтение не только занимательное, но и полезное.
Значительная часть материалов посвящена освоению русскими Сибири и Дальнего Востока. Вот только некоторые темы – каждая из них достойна отдельной книги: «Сибирские аборигены в политике Петра I», «Золото Сибири: Коллекция Петра I и геополитические интересы России», «Шведские пленники и строительство сибирских заводов в 1720-е годы».
Последний раздел книги, по преимуществу историографический и источниковедческий, казалось бы, может представлять интерес разве что для ученых-историков, однако и тут читателя-непрофессионала ждут захватывающие темы. Например, «Коллекции восточного фарфора Петра Великого в петергофском Монплезире». Или «Мадагаскарская экспедиция Петра Великого 1723—1724 годов: замысел и воплощение» — изложенная в статье история читается как авантюрно-приключенческий роман с элементами детектива.
Материалы, собранные в книге, дают основания думать, что интерес Петра к Востоку можно интерпретировать как оборотную сторону его западничества. Во всяком случае, знакомство царя с Европой в значительной мере способствовала пробуждению этого интереса. «Голландия XVII в., имевшая десятки колоний по всему свету, была тесно связана с Востоком, ее богатство во многом ассоциировалось с успехами голландского мореплавания и колониальной политики», — отмечает научный руководитель Института Петра Великого профессор Е. В. Анисимов, статья которого открывает сборник. В Голландии Петр знакомился с коллекциями восточных артефактов. Но отнюдь не только природная любознательность царя определяла его отношение к Азии. Петр находился во власти популярных в то время идей меркантилизма, согласно которым экономическое процветание государства достигается прежде всего торговлей, и в том числе с Востоком. Как и его предшественники на русском троне, Петр думал о перенесении сухопутных путей сообщения Европы с Азией на территорию России. И — как многим властителям тогдашней Европы — ему не давала покоя идея поиска собственного пути в Индию. Расхожие представления о сказочных богатствах этой страны издавна волновали умы европейцев. Подразумевалось, что без обладания Индией нет настоящей империи. Как отмечает профессор Анисимов, именно с индийскими планами связаны инициированные царем экспедиции в Среднюю Азию и Южную Сибирь, а также знаменитая экспедиция Витуса Беринга. Персидский поход и аннексия североиранских провинций замышлялись с целью создания базы для продвижения в Среднюю Азию, Афганистан и Северную Индию. Подобной базой должен был стать и Мадагаскар, — в 1724 году возникла грандиозная идея присоединения острова к России, и если бы не последовавшая через год смерть императора, как знать, возможно, территория Российской империи простиралась бы по обе стороны экватора. А реализуй царь в полной мере свои персидские замыслы, на Каспии, в устье Куры, мог возникнуть восточный брат Санкт-Петербурга, центр русского владычества в Азии. Такая вот история с географией.