Опубликовано в журнале Звезда, номер 6, 2021
* * *
Я был растением тепличным.
Меня вела за ручку мать.
Мне не казалось неприличным
Опеку за руку держать,
Заботой быть, что одеялом,
Укрытым с ног до головы
И не усвоить даже в малом
Повадки вольной муравы.
Цветок лелеемый, нередко
В окно глядел я не дыша:
На воздухе живая ветка,
Листвой окрепшей шебурша,
Напоминала мне мальчишек,
Когда в азарте по двору
Гоняло детство сил излишек,
Как древо — соки по стволу.
Я разрастался неустанно,
Живя, приемля жребий свой:
И лиственно и деревянно —
Не деревом и не листвой.
Но, нерастраченная, зрела,
Росла энергия в тиши:
Таясь, не распирая тела,
На дне сознанья и души.
И путь пробить пришлось однажды,
Во глубину земли уйдя
От нестерпимо жегшей жажды
Живого солнца и дождя.
Предчувствуя траву, деревья,
Перемогать себя в пути
И сквозь булыжник повседневья
Навстречу ветру прорасти.
* * *
Все привычнее мало-помалу
И любовь, и война, и чума,
Что сводили с ума поначалу —
Перед тем как дойти до ума…
Затонула страстей Атлантида.
Утекла по теченью вода.
И влюбленность, и гнев, и обида
Заземлили в душе провода.
То ль последнее сказано слово,
За которым незримый заслон,
То ли отягощенья земного
Это действует странный закон:
Все, что мучило, жгло иступленно,
Не давало забыться в тоске,
Отступает подобием фона —
С миром будничным накоротке…
Но привычке судьба не сдается.
Чем ни тешься, куда ни смотри,
Что-то главное в ней остается
И подсвечивает изнутри:
От беды, от заботы, от Бога —
Вне законов, абстракций и схем —
То ль сочувствие, то ли тревога,
То ли просто любовь — надо всем.
* * *
Так и не смог примириться со школой
Ни за учением, ни за игрой…
Припоминаю себя: невеселый,
Хмурый верзила, «камчатский» герой.
Омутом тихим не числился сроду
(Черти — по возрасту — были во всех),
Только в себе проносил я природу,
Не претендующую на успех.
Не было в сердце пейзажа такого,
Где бы с беспечностью дружба слились.
Не объяснишь и сегодня толково:
Светлая даль, бесприютная близь.
Издалека и приветлив и светел,
Ясен и солнечен — издалека…
В классе ж дистанция — вскоре отметил —
Слишком расплывчата и коротка.
Так никого и не высмотрел толком
В школьной своей неприметной судьбе.
Каю подобно, с холодным осколком
В сердце мальчишеском — сам по себе.
Сам по себе, не растаял покуда
Холода малый кристаллик в груди.
Как бы в предчувствии скорого чуда,
Что замаячило — там, впереди…
ПАМЯТИ ДРУГА
С. В.
Мы спорили с тобой до хрипоты,
До залипанья на клавиатуре;
Слепящи, продолжительны, круты,
Рождались полемические бури.
Что восхищало юного меня —
Тебя, немолодого, возмущало…
Хватало красноречия, огня.
И времени свободного хватало.
За аргументом новый аргумент,
За следствием — горячая причина…
Твое мировоззрение — цемент,
Мое — затвердевающая глина.
Все чаще огорчался голос твой,
Все глубже я вынашивал обиду…
И наконец в пучине буревой
Друг друга потеряли мы из виду.
Ты не писал. Отмалчивался я.
Характера, достоинства хватало.
До самого того простого дня,
Когда тебя не стало…
И многое пришлось перемолоть,
Мучительно душою потрудиться.
И что вчера имело кровь и плоть,
Предстало непрозрачною водицей…
Обиды, расхождения ли, гнев —
Избыто все, помимо сожаленья.
И глина убеждений, затвердев,
Разбилась о подводные каменья.
Случилось взвесить каждый аргумент,
Все следствия обдумать и причины…
Прощай, мой друг! Мой славный оппонент.
Свидетель первой спорившейся глины.
* * *
Не надо ничего придумывать на свете,
Во всем искать секрет, изнанку и подвох.
Достаточно судьбы, которая в ответе
За каждую строку, за выдох и за вдох.
Достаточно того, что ты увидел въяве,
И что внутри тебя, и рядом, и кругом.
А разве о другом распространяться вправе,
Когда не знаешь сам об этом (о другом)?
Ты в городе живешь, не ведая деревни,
Ты в парке побродить выходишь — не в лесу.
Но корни, что в тебе, спасительны и древни,
Уходят в глубь земли и держат на весу.
И времени кругом, и гулкого пространства —
Огромны залежи повсюду и везде.
Смещение времен, земель непостоянство
Расходятся в тебе кругами по воде.
Отныне просветлен и защищен отныне
Ревнивой памятью глаголющих веков.
И скорби места нет, ни гневу, ни гордыне.
Но — прошлого призыв. Но — будущего зов…
Грядущие года шумны и непокорны,
Былые времена пульсируют в виске.
А ты в своей земле по самые по корни,
И все-таки висишь — висишь на волоске…