Опубликовано в журнале Звезда, номер 3, 2021
* * *
Я ничего не видел, кроме
Крыльца впотьмах и света в доме,
Собак на сене и соломе,
Нагого пламени в кострах,
Ветвей, исхлестанных ветрами,
Лица неведомого в раме, —
И потому гадайте сами,
Кого охватывает страх.
Казалось зрение усталым —
Пора довольствоваться старым,
И ни к чему кичиться даром,
Тянуться к чарам и углам,
Где ветер выглядит сутулым
В обнимку с книгою и стулом —
И целит умыслом, как дулом,
В простор с водою пополам.
Промокла времени громада,
Зола рассыпана по саду,
Пропета лета серенада
Кому-то, скрытому в глуши, —
Зато дарована свобода
Зеркальной двойственностью года
Тому, кто в гуще небосвода
Приют отыщет для души.
Листвы шуршащее свеченье,
Ненастных сфер коловращенье,
Молчанье и столоверченье,
Шарады, ребусы, часы
Уже не скуки, но желанья
Негодованья, пониманья
Томленья, самовозгоранья
Неувядаемой красы.
Кто правит бал и дружен с ленью,
Кому подвластны поколенья
И кто на грани изумленья
Откроет невидаль вокруг?
В печи моленье и камланье,
Поленьев щелканье, пыланье,
Как бы от памяти посланье, —
И некий жар почуешь вдруг.
Играя с истиною в жмурки,
Срезая вянущие шкурки,
Гася то спички, то окурки,
Перебирая всякий хлам,
Найдешь нежданные подарки:
Свечные желтые огарки,
Проштемпелеванные марки,
Тетрадей брошенных бедлам.
Никто на свете не обяжет
Учесть твой опыт — весь, что нажит,
Никто, конечно, не подскажет,
Что в этом нечто всё же есть, —
Беспечность рожицу скукожит,
Октябрь уже почти что прожит,
И жизнь пока что не тревожит,
Готовя завтрашнюю весть.
Ну что же, выглядишь неплохо:
Уже на краешке эпоха,
Уже на донышке подвоха
Шестидесятников запал,
И всё, что было, не помеха, —
И между тем нам не до смеха,
И так далёко до успеха,
Что эха чудится оскал.
Но ты подпитывай сознанье
Всем тем, что будит осязанье,
Иголки ловит ускользанье,
Синицу или журавля,
Покуда прежнее везенье
Не надоест до оборзенья,
Другим оставив угрызенья,
На всех глазея с корабля.
Очнись и выйди на дорогу
К иному празднеству и к Богу,
Ищи защиту и подмогу,
В невзгодах имя сбереги, —
Мозги захлестывает влага,
Прибой кобенится, как брага,
И укрепляется отвага,
Чтоб слышать вечности шаги.
* * *
Свечи не догорели,
Ночи не отцвели, —
Вправду ли мы старели.
Грезя вон там, вдали?
Брошенная отрада
Невыразимых дней!
Может, и вправду надо
Было остаться с ней?
Зову служа и праву,
Прожитое влечет:
Что удалось на славу?
Только вода течет.
Только года с водою
Схлынули в те места,
Где на паях с бедою
Стынет пролет моста.
Что же мне, брат, не рваться
К тайной звезде своей?
Некуда мне деваться —
Ты-то понять сумей.
То-то гадай, откуда
Вьется седая нить —
А подоплеку чуда
Некому объяснить.
* * *
Взглянуть успел и молча побрести
Куда-то к воинству густому
Листвы расплеснутой, — и некому нести
Свою постылую истому,
Сродни усталости, а может, и тоске,
По крайней мере — пребыванью
В краю, где звук уже висит на волоске, —
И нету, кажется, пристойного названья
Ни чувству этому, что тычется в туман
С неумолимостью слепою
Луча, выхватывая щебень да саман
Меж глиной сизою и порослью скупою,
Ни слову этому, что пробует привстать
И заглянуть в нутро глухое
Немого утра, коему под стать
Лишь обещание сухое
Каких-то дремлющих пока что перемен
В трясине тлена и обмана,
В пучине хаоса — но что, скажи, взамен?
Труха табачная, что разом из кармана
На камни вытряхнул я? стынущий чаек?
Щепотка тающая соли?
Разруха рыхлая, свой каверзный паек
От всех таящая? встающий поневоле
Вопрос растерянный: откуда? — и ответ:
Оттуда, где закончилась малина
И лето сгинуло, и рая больше нет,
Хоть серебрится дикая маслина
И хорохорится остывшая вода,
Неведомое празднуя везенье, —
Иду насупившись — наверное, туда,
Где есть участие — а может, и спасенье.
* * *
К югу — и на восток,
Вкось, в киммерийский ропот,
С крыши, где водосток,
Ниже, сходя на шепот,
Ближе, где ниши нет,
В даль, где повсюду — благо,
Вешний смелеет свет,
И возрастает влага.
Всё это вдруг вкуси,
Перенеси, попробуй, —
Вьётся вокруг оси
Запах добра особый,
Старые жернова
Вслед за гончарным кругом
Сдвинутся вмиг, едва
Кто-то пойдет за плугом.
Горы заволокло,
Гущею замутило —
Кажется, пронесло,
Вроде бы отпустило,
Переплело, смутив,
Зрение и дыханье,
Новый вогнав мотив
В лепет и полыханье.
То-то порханья ждет
Крыл на ветрах певучих
Тот, кто еще войдет
В мир на холмах и кручах,
Тот, кто придет сюда,
Где на пороге речи
Молча стоит звезда,
Этой заждавшись встречи.
* * *
Выгнутая лоза,
Розовый мерзлый куст —
Вот и блестит слеза,
Слово слетает с уст.
Угомонись, уймись,
Выспись и встань, как встарь, —
Брезжущая ли высь,
Жертвенный ли алтарь?
Съежившись там, внутри,
Выпрямившись извне,
Словно впервой, замри
С первым лучом в окне.
Много ли было троп,
Много ли пело труб
О беззаветном, чтоб
Нужен бывал и люб?
Вот она, весть о том,
Что впереди, в пути,
Строки скрутив жгутом, —
Выскажись и прости.
Перечитай, успей
Вникнуть, постичь, принять,
Занавесь дней посмей
Над головой поднять.
* * *
Этот жар, не угасший в крови,
Эта ржавь лихолетья и смуты —
Наша жизнь, — и к себе призови
Всё, что с нею в родстве почему-то.
Соучастье — немалая честь,
Состраданье — нечастое чувство,
И когда соберемся — Бог весть! —
На осколках и свалках искусства?
То, что свято, останется жить,
Станет мифом, обиженно глядя
На потомков, чтоб впредь дорожить
Всем, что пройдено чаянья ради.
Будет перечень стыть именной
На ветрах неразумных эпохи,
Где от нашей кручины земной
Дорогие останутся вздохи,
Где от нашей любви и беды,
От великой печали и силы
Только в небе найдутся следы,
Если прошлое все-таки было,
Если это не сон, не упрек
Поколеньям иным и народам,
Если труд наш — отнюдь не оброк
Под извечно родным небосводом.