Опубликовано в журнале Звезда, номер 4, 2020
Алена Кравцова. Сны на горе. СПб., Геликон Плюс, 2019
Алена Кравцова — писатель и известный человек в петербургской журналистике. Долгое время работала в газетах «Смена» и «Петербургский литератор», в 1990‑е писала жанровую прозу.
«Сны на горе» — это совсем другое, максимально удаленное и от журналистики, и от жанровой литературы, но постоянная работа со словом сделала это сочинение стилистически безупречным.
Про книги сейчас часто пишут, что они «атмосферные» — «теплые», «солнечные», «согревающие», а тексты «вкусные». И хоть это все штампы, которыми лучше не засорять страницы литературного журнала, где-то в глубине души можно согласиться: у текстов есть температура. Иногда и привкус.
«Сны на горе» Алены Кравцовой — книга холодная и горячая. А текст — скорее горький. Он весь — перечень потерь и утрат.
Автор подает свои воспоминания как показ слайдов на проекторе — блеклые картинки на белом экране. На слайдах — обычная жизнь, как у всех: отец, мама, брат, старшие братья, любовь, свадьба, расставание, смерть, похороны, война, родина, прощание, обман, предательство, еще раз про смерть, еще раз про любовь… Столь знакомые и обыденные слова — главы первой части книги, которая называется «Третье измерение». В этом измерении воспоминания осязаемы, их можно потрогать. Автор всегда находит важную деталь на изображении из семейного альбома, который можно снять с полки, подержать в руках. Ощутить кожей. Старый скрипучий патефон с постоянно играющей «бэсамэмучей» — это про любовь, это звуки разбитого сердца героини книги. Жизнь в комнате (родной и отновременно чужой) пропавшего при невыясненных обстоятельствах брата, с его вещами вокруг — про расставание, потерю.
В «Снах на горе» автору виртуозно удается передать амбвивалетность и мимолетность жизни, а каждую деталь и мелочь окутать тайной и невозможностью раскрыть что-либо до конца.
«Я описывала его родинки — возле ключицы; цвет глаз — зеленый; цвет волос — темные, курчавые; как он одевался — всегда белая рубашка. И никчемность всех этих перечислений меня обессиливала, как будто я хватала пустоту.
Но не рассказывать же в этих канцелярских опросниках — про море, про крики чаек, как они пролетали над нашими головами так низко, что виден был нежный пушок на брюшках. Как брат вложил мне в холодную после купания руку горячий камешек на берегу и спросил:
— Что ты чувствуешь?
— Тепло, — ответила я сонно, мы загорали.
— Вот и запомни.
Господи, как я запомнила».
Вторая часть «Снов на горе» Алены Кравцовой называется «Четвертое измерение». Автор кивает в сторону скорее метафизики, чем физики, но я не могла не вспомнить книгу моего отца Александра Житинского «Седьмое измерение» — сборник фантастических миниатюр. В ней также для каждого текста подыскивалась метафора, часто невероятная, для описания знакомых всем явлений и чувств. Небольшие, на страничку, рассказы с двойным дном, «о чем-то большем…». Что интересно, «Измерения» Алены Кравцовой будто наследуют эту традицию (сознательно или нет) и в текстах книги тоже всегда видна двойная экспозиция: одновременно вовлеченность и отстраненность, холод и жар, скованность и свобода… полярные состояния, которые и сосуществуют и борются друг с другом.
И я не знаю наверняка, какое измерение наделяет литературу глубиной и способностью передавать боль и любовь, но, безусловно, «Сны на горе» Алены Кравцовой на каком-то из этих (мета) физических этажей.