Опубликовано в журнале Звезда, номер 8, 2019
* * *
Какая печаль в обиходе светлей?
Не эта ль? Под ношей оплавленных дней —
восток, опоясанный свыше
не кровью звезды, а надеждой ее.
Так время берется за дело свое,
вторгаясь под своды и в ниши:
сочась не спеша, ненасытно струясь,
на слух примеряя незримую связь.
И камни торчат виновато
над падшей землей, над ее кумовством
с ручьем, с переливом в цветке луговом,
с быльем, над кругами набата
поднявшимся, с ласточкой, в смертную высь
без промаха выпавшей. «Остановись
мгновенье», — вослед прошептать бы,
да в горле першит, да разлито вино,
да в почве отечной зерно сочтено,
да тени ступают со свадьбы.
И прах, огороженный древней строкой,
как нежное эхо, горит под рукой,
своей немоты не скрывая.
Под плетью столетья не вспомнить уже
о вросшем в утробу времен багаже,
по звездному полю шагая.
* * *
Уж не Курбский ли это глядит сурово,
как синицу в горсти, сберегая слово,
сквозь экранный зуд, сквозь тоску — от пуза,
на тебя, кремлевских палат обуза?
Уж не пламя ли это твердит упруго
о тебе, теряющем в поле друга,
в небе — птаху, в сусеках казенных — плаху?
— Не замай, — кривится, — не рви рубаху.
Уж не время ли это молчит о том, как
ты навяз — в потомках, увяз в обломках,
да бормочет ночь, выгибая стены,
да чернила льются в подол измены?
* * *
Когда этот город тебе покажется пуст,
когда погибающим в нем не будет числа,
куда ты, душа, пойдешь, в бездорожье чувств,
объятых огнем, в котором звенит пчела
и ветер горчит, в ночи не найдя угла?
Куда ты, душа, пойдешь, отрясая прах?
Смотри, за тобой — стена, пред тобой — стена,
и гулко бренчит, бряцает, дрожит в устах
не праздная соль, но праздничная блесна
исхода. Куда подашься? Кому верна
останешься, зная, что в этом — куда ни глянь —
поверженном граде — ни образа, ни лица?
Лишь камень еще простирает сухую длань,
и воздух крошится в притихшем глазу слепца.
Не видно начала мраку и тьме — конца.
Послушай, ступай, душа, и забудь о том,
что видела. Нет, не чтобы себя спасти,
но чтобы узнать, как будет земля в шестом
часу из себя расти и в тебя расти,
пока обнажается время в твоей горсти.