Опубликовано в журнале Звезда, номер 4, 2019
* * *
Все пронизано музыкой — синей тянучкой блюза,
Смачным рэпом густых окраин —
И кусты сирени, плывущие, как медузы,
И чужая квартира, куда ныряем,
И ловушка тесного коридора —
Рукавом, плечом касайся меня, касайся,
И колонны Ростральные, у которых
Обнимаются и танцуют сальсу.
День простеган мелодий живою ниткой,
Будто ватное одеяло — чтоб ликовала
И рыдала тварь — от В Питере пить до Шнитке,
От шаланд с кефалью до Леонкавалло,
От смычка, который над миром поднял Менухин,
До кастрюль, с которых хозяйка смывает плесень,
От Чайковского — до влюбленной мухи,
Заводящейся пуще от собственной песни песней,
От скрипичного ливня, что слышен в кухне,
До его отголоска в ванной,
От твоего дыхания — над самым ухом —
До сердечного рокота,
ропота,
барабана.
* * *
Обнимаешь — будто прощаешься,
Смотришь — будто в последний раз.
Это лес за окном качается,
Это ночь вытекает из глаз,
Это горькое «Что сказала ты?» —
Над вокзалами небеса
Электрическим заревом залиты,
Ничего разобрать нельзя.
То ли ласки моей не помнишь,
То ли пьяным — моря мелки,
Где встречаемся — там и дом наш,
Где расстанемся — угольки.
* * *
Никакой тебе осенней хохломы:
Разлинованные овцами холмы
И везде — лесного жителя кошмар —
Вдоль дорог — травы свалявшейся кошма,
Да бесшумно вытекают из окна
Горы — складками шинельного сукна.
То боярышник мелькнет, то синий терн —
Будто жизнь нарисовал —
и сразу стер.
* * *
Где же мелодия, что была моей,—
В шуме мотора, в звоне колоколов ли,
Где же вы, легкие ветры из-за морей,
Ночью всегда отправлявшиеся на ловлю
Красного зверя, скользящего в тишине,
Птицы, пером шуршащей над головою,
Тайного слова, слышного только мне,
Скрытого облаком, мокрой листвой, травою,
Зяблика песенкой дармовою
И твоим лицом, повернутым не ко мне.
Где же мелодия, что была судьбою?
Вот уже осени огненная река
Дышит неслышно, ищет свои верховья,
В поле выходит маленькая Прасковья
С хлебом в тряпице и крынкою молока.
Сбился платок, прозрачна ее рука,
Вот уже, песню ее приметив,
Солнце остановилось, как Шереметев,
Голосом детским пойманный на века —
Так высоко взлетающим, как прыжок,
Выше лесов, над огненною рекою,—
Где та мелодия? Вот же ее ожог,
Вот же свирели ее, гобои,
Флейты живые. Выпьем на посошок.
Ветер, лети из-за моря, подуй в рожок,
Звук прижимая влажной своей губою.