Перевод Ольги Денисовой
Опубликовано в журнале Звезда, номер 2, 2019
Йенни сидит в вагоне метро, едущем c окраины в центр. Она не особенно любит долго сидеть без движения. Конечно, она знает, что иногда сидеть все-таки приходится, но в то же время помнит, что от сидения толстеют. От долгого сидения, кажется, под кожей начинает откладываться жир. Жировые клетки накапливаются коварно, словно заговорщики, неустанно планируя переворот, свою победу над ее волей и личностью. Йенни чувствует, как они растут, как подкожный жир обволакивает ее, заключает в смирительную рубашку.
На завтрак она съела только кусочек белого хлеба, помидорку черри и немного творога, а потом сразу прошлась быстрым шагом, поэтому уверена, что беспокоиться не о чем. Однако навязчивые мысли не покидают ее. Иногда ей снятся кошмары, в которых она поглощает огромное количество еды, а потом, проснувшись, осознает, что это неправда, и чувствует облегчение и радость.
Со временем, когда Йенни сбросит достаточно, она побалует себя вкусненьким. У нее есть ящик с вырезанными рецептами, и она любит подолгу сидеть и рассматривать картинки. Торты-храмы, покрытые миндальными лепестками, рагу, поблескивающее от подливы, и сочные сладкие персики. Она представляет, что пробует все сразу, густая подлива целует ее губы, а съеденный персик светится в животе словно солнце, излучая сытость.
Она сосредоточенно смотрит в окно и убеждает себя, что не хочет есть.
На дворе ранняя весна, лучи солнца выискивают последние следы зимы. Йенни думает о том, что в воздухе витает ощущение грязных окон, холодных соплей и игрушечных алебастровых шариков, забытых и облупившихся. А еще в нем новая свобода, вызов. Она чувствует необъяснимую тревогу, почти тоску, когда вдыхает весенний воздух. Она точно не знает, о чем тоскует.
«Нет покоя душе маленькой девочки», — мысленно произносит Йенни; эти слова дают ей приятное чувство тоски и самоотречения.
Она не помнит, когда именно начала мысленно называть себя «маленькой девочкой». Ведь она уже не маленькая, ей четырнадцать, хотя по ней и не скажешь.
Сидя в метро, она всегда сочиняет длинные истории о маленькой девочке. Вот маленькая девочка едет в город. Она выйдет у центрального вокзала, и каждый, кто ее увидит, подумает: «Какая необычная маленькая девочка, у нее такой проницательный взгляд. Интересно, о чем она размышляет?» Несмотря на то что она маленькая, она излучает такую силу, как будто пришла из другого мира. Из Чащи. Она прошла Чащу насквозь, приветствовала Чудовище Ночь, и теперь носит локон его волос в медальоне на шее, там, где у других — портреты матери и отца. У нее нет ни отца, ни матери, ей они не нужны. Маленькой девочке нужно мало. Она открыла свое сознание и сбросила с себя груз сытости. Голод стал каналом, по которому в нее вливаются силы земли и воздуха. Она Другая, она переродилась. Она обходится малым.
Куда сегодня держит путь маленькая девочка? Ее путь лежит к дому подруги. Она пройдет вверх по длинной узкой лестнице, встанет перед темно-бордовой дверью. Постучится, и подруга откроет. Как выглядит подруга маленькой девочки? Худенькая и бледная, с длинными темными волосами и темными глазами. Тайная сестра девочки, зеркальное отражение, которое продышало дыру в стекле и вышло наружу. Однажды вечером, пока все спали, она сделала шаг и вышла из тени по ту сторону стекла, стряхнула с волос лавандовый запах комода и исчезла в ночи. Теперь она хочет, чтобы маленькая девочка пришла к ней.
По ночам маленькая девочка живет в безграничности, но днем снова попадает в заколдованный круг — запах жареного, паркетный пол, розовое мыло марки «Люкс», гладкие покрывала и гул телевизора. Ее связывают заклинаниями: Йенни-убери-в-комнате, только-не-джинсы, Йенни-ты-должна-поесть.
Дома у зазеркальной сестры она свободна. Там стены из белого камня, высокие, сводчатые окна. Вместо пола — белый песок, на котором лежат гладкие камни, окаменелости, переливающиеся перламутром черепа кошек и птиц. В горшках стоят высохшие цветы, и их семена никогда не падают. Пахнет морем. Сестра молча идет по песку, поворачивается и произносит свое имя: «Анорексия».
Йенни уже снилась сестра и ее дом. Это случилось в ночь после первого приема у психиатра. Месяц назад. Мама отвела. Сначала они поехали в больницу сделать рентген, ЭКГ, сдать анализы крови и проверить работу гипофиза, а затем доктор порекомендовала обратиться к психиатру. Йенни послушно ответила на все вопросы психиатра, но особо важными они ей не показались. В голове застряло только название — Anorexia Neurosa. Похоже на имя сказочной героини, бледной девочки в длинном платье, тихой, улыбающейся и полной тайн. Имя сестры из сна.
Однажды Йенни решила найти это имя в справочнике в школьной библиотеке. Нервная анорексия, добровольный отказ от пищи, считается болезнью. Ею чаще всего страдают девочки подросткового возраста. Нередко восстановить у пациента нормальное отношение к еде и весу не удается, во многих случаях болезнь приводит к смертельному исходу. Йенни показалось странным, что она не испугалась, прочтя это. Напротив, она пришла в полный восторг, почувствовала себя бесстрашной всадницей.
Она хочет сбросить с себя оковы своего тела. Чем меньше становится тело, тем больше — ее Я. Это же очевидно. Она так отчетливо это ощущает. Когда по вечерам Йенни выходит в лес на пробежку, ей порой кажется, что она вот-вот оторвется от земли. Она может остановиться, закрыть глаза и почувствовать, что ее тело — всего лишь тонкая оболочка, а от голода обостряются все чувства, пока не начинает казаться, что оболочка наполняется, превращается в стеклянный сосуд, единый с вечерним небом, деревьями и спящей землей.
Возвращаясь домой после вечерней прогулки, Йенни с предельной ясностью осознает, что она здесь чужая. В прихожей, в кухне и в большой комнате всегда ощущается легкий запах еды и въевшегося сигаретного дыма. В спальне родителей эти запахи смешиваются с ароматом сушеной лаванды в шкафу. Смесь запахов ассоциируется у Йенни с детством: тогда ее кроватка стояла в комнате родителей, и она видела, как лучи солнца падают на игрушки, пока она играет, сидя на полу.
В детстве у Йенни была кукла, такая красивая, что чаще всего просто сидела в шкафу на самой верхней полке. Когда ей иногда разрешали достать куклу из шкафа и переодеть, от куклы всегда сильно пахло лавандой. Загадочные круглые глаза куклы говорили: «Я никогда не вырасту, никогда не умру. Я не принадлежу тебе, тебе меня не достать». Тогда Йенни хотелось сломать ее, проломить череп и заглянуть в морскую синеву, скрывающуюся за глазами куклы. Она боялась ее, боялась желаний, которые кукла пробуждает в ней. Мама смеялась и говорила: «Как ты можешь бояться какой-то куклы?» Аккуратно забирала у Йенни куклу и сажала в шкаф, где та властвовала над своим прохладным царством белоснежных простыней с именами членов семьи.
Йенни ненавидит, когда мама перестилает белье: свежевыстиранная ткань жесткая, грубая и пахнет лавандой. Запах вызывает у нее раздражение, как будто чего-то от нее требует. Когда на улице не слишком холодно, Йенни спит с открытым окном. Еще она купила флакончик масла пачули и периодически обрызгивает им комнату.
Поезд въезжает в туннель, и темнота превращает окно в зеркало. Йенни разглядывает свое лицо. Глаза стали огромными, как у животных, темными и настороженными. Она с опаской проверяет, нет ли на щеках признаков округлости. Нет, лицо в форме сердечка со слегка заостренным подбородком и очерченными скулами. Йенни обожает видеть под кожей скулы. Лицо теперь не выглядит круглым, даже когда она улыбается, — или выглядит? Раньше ей часто говорили: «У Йенни такие пухлые и румяные детские щечки, как с картинки!»; «Какая прелесть, когда у ребенка такие здоровые пухлые щечки!». И каждый раз, когда кто-то начинал говорить о ее «пухлых» щеках, в нее как будто вонзали клинок, и она крутилась на вертеле, как упитанный поросенок, ведь ее обозвали пышной, бодрой и круглолицей, тогда как все ее внутреннее Я было бледным, печальным и хрупким.
Но теперь у нее лицо как у ласки или эльвы[1] — тревожно живое, необычно открытое. Глаза с большими зрачками как будто всегда широко распахнуты. Она обожает свое новое лицо, но все равно сомневается, не слишком ли оно круглое.
Иногда она спрашивает кого-нибудь из одноклассников, не слишком ли у нее пухлые щеки, тогда тот ошарашенно смотрит на нее и восклицает: «Йенни, ты с ума сошла, ты жутко худая!» Слова отзываются в ней чувством приятного насыщения: ее только что назвали красивой. Ей хочется спросить каждого встречного — дворника, угрюмую даму с собачкой, мужчину, моющего витрину магазина: «Я же не толстая?» А они ей в ответ: «Нет, ты такая худая, худая как тростинка, маленькая лесная фея». Маленькая девочка в коротенькой юбке сделает книксен, улыбнется в ответ и летящей походкой проследует дальше, а все скажут: «Как изящно она двигается!»
Маленькая девочка выходит из поезда на центральном вокзале. Проскальзывает между жирными телами и наслаждается своей миниатюрностью. Ей немного холодно, но и в этом есть что-то приятное. Она не едет наверх на эскалаторе, а поднимается по лестнице. «Это не особенно трудно, — говорит она себе, — я ведь легкая».
Вместе с толпой она проходит через турникеты и поднимается по еще одной лестнице на улицу. На улице ей становится чуть-чуть холоднее, залитый ярким светом город, большой и сияющий, небеса только недавно распахнулись, впустив на землю тот перламутровый свет, который и служит предвестником настоящей весны. Варежки Йенни оставила дома, чтобы убедить себя в приходе весны. Руки у нее костлявые, синеватые, с небольшими морщинками на костяшках. Ей кажется, что они выглядят хрупкими; наверное, потому, что сначала она посмотрела на сверкающие в прозрачном воздухе здания. Она засовывает руки в карманы, голову втягивает в плечи, но все равно мерзнет. Ее раздражает, что избавиться от чувства холода не в ее власти. Не так ведь и важно, мерзнешь ты или нет. Об этом не стоило бы беспокоиться.
С чего начать? Чуть подальше на другой стороне улицы есть кафе. Может, пойти туда и выпить чашечку чаю? Это ее согреет.
Маленькая девочка переходит дорогу. Ее волосы блестят на солнце, всем интересно, куда же она собралась. Вернувшись домой, они расскажут кому-то: «Я сегодня на улице видел такого необычного человека, маленькую девочку, походившую на сказочное существо, у нее были длинные светлые волосы и темные глаза. Она была точно маленькая хульдра[2] или виттра[3],
не из этого мира». И этот кто-то оторвет взгляд от газеты/бутерброда/пасьянса и ответит: «Серьезно? Приятно, что бывают еще чудеса!»
В кафе маленькая девочка подходит к прилавку. Перед ней в очереди стоят две женщины, каждая из них заказывает себе по кусочку торта с марципаном, и Йенни скептически на них поглядывает. Мысль о том, чтобы запихнуть в рот все это светло-зеленое, розовое и сливочное, такая навязчивая и постыдная, что Йенни начинает подташнивать. А они разговаривают и смеются как ни в чем не бывало. Йенни внезапно овладевает острое чувство зависти, чуть не до слез. «Я не такая», — напоминает она себе.
Она вспоминает, как все было вначале, когда она не всегда могла устоять перед соблазном. Однажды на празднике Йенни съела кусочек лосятины и целое пирожное со сливками, а потом вышла в туалет, засунула палец в рот и ее вырвало. Снаружи доносился шум праздника, кто-то смеялся, приборы стучали по тарелкам. Она спустила воду в туалете и посмотрела в зеркало. Тогда ее щеки еще были пухлыми, и ей хотелось срезать лишний жир, как скульптор, снять оболочку и найти скрывающуюся под ней совершенную форму.
— А ты что будешь? — дружелюбно спрашивает продавщица, как будто разговаривает с ребенком. Йенни вздрагивает и поднимает взгляд.
— Чашку чая, — отвечает она и на всякий случай добавляет: — Без сливок.
— Чай можешь взять вон там, — говорит продавщица, разглядывая Йенни, пока та ищет в сумке кошелек.
— Хочешь чего-нибудь к чаю? — интересуется она.
— Нет, спасибо, — поспешно заверяет Йенни. «Почему она спросила? — думает Йенни. — Может, я выгляжу прожорливой?»
Она поднимается по лестнице, наливает себе чаю и оглядывает кафе в поисках свободного столика. За столиком у стенки сидит по-настоящему толстая дама. Она читает газету, методично откусывая от немаленького куска торта «Захер». Йенни не понимает, как можно позволить себе дойти до такого состояния. Может быть, она и сама бы такой стала, если бы ела больше, чем сейчас. Ведь стоит начать есть чуть больше, и жир уже не остановить. Слой за слоем он откладывается на бедрах, животе, руках. Свитер за свитером, один за другим, и вот ты уже закутан, как ребенок зимой. Пласт за пластом до тех пор, пока ты не теряешь подвижность, пока не становишься символом, живым воплощением своей внутренней слабости. Йенни смотрит на жирную даму с отвращением.
Маленькая девочка садится за столик у окна. Сиденье довольно мягкое, но она знает, что через какое-то время все равно начнет болеть копчик. Она благоговейно, двумя руками берет чашку, пьет свой горький, янтарного цвета чай маленькими-маленькими глотками, смотрит на холодное синее небо, затем на руки, чувствует, как тепло в горле и животе смешивается с легкой тошнотой, как будто желудок не хочет принимать напиток.
Как-то раз несколько месяцев назад они с мамой ездили в центр, и мама уговорила ее зайти в ресторан. Йенни согласилась съесть маленький кусочек котлеты, если она будет без подливы. Она сказала официантке, что хочет котлету без подливы, но в результате еда все равно оказалась пропитана густой коричневой жижей. Йенни уставилась в тарелку и разразилась дикими рыданиями. Официантка в полном ужасе пообещала тотчас принести новую еду. Йенни боялась, что мама будет ругаться, что она так странно себя ведет, но та просто встревоженно смотрела на нее и молчала. А потом сказала:
— Мне кажется, нам с тобой нужно сходить к врачу. Ты не против?
— Почему? — непонимающе спросила Йенни, вытирая слезы и уныло разглядывая свою новую котлету без подливы, которую не планировала доедать.
Мама же была рада, когда Йенни села на диету. Поощряла ее, снабжая диетическими рецептами, таблицами калорий и новой одеждой. И вдруг все наоборот, и она пытается навязывать Йенни еду. Похоже на предательство. Мама сама полная, и Йенни подозревает, что на самом деле ей хочется, чтобы ее дочь была если не жирной, то хотя бы немного пухленькой. Чтобы было видно, что это ее дочь. Мама как будто говорит: «Ешь мою еду и стань как я! Ешь меня и дай мне наполнить тебя!» Противно.
Папа ничего особо не говорит. Так всегда. «Выглядишь как младшеклашка! — говорит он обычно. — Сделать тебе бутерброд с сыром?» Но Йенни знает, сколько масла он намазывает на бутерброды, поэтому отказывается. Он с обеспокоенным видом пожимает плечами, закуривает трубку и уходит в себя. Хорошо, что хотя бы он оставляет ее в покое.
Йенни идет по улице Дроттнинггатан в сторону площади Хеторгет. Идет быстро и немного ссутулившись, глубоко засунув руки в карманы. Время от времени она поглядывает на витрины. Маленькая девочка хочет купить одежду.
Заходит в H&M. Рассеянно окинув взглядом одежду для взрослых, направляется в детский отдел. Маленькая девочка хочет купить себе блузку, красную, как малиновый мармелад. Находит такую и хочет ее примерить. И пару красных брюк. Она не знает почему, но ей хочется именно красной одежды.
Холодный свет в примерочной придает лицу зеленоватый оттенок. Она снимает пальто и кофту и смотрит на свою обнаженную грудную клетку. Носить лифчик она больше не может, потому что грудь почти полностью пропала. Отчетливо видны ребра, а под грудиной просматривается странного вида ямочка. Соски тоже выглядят странно, необъяснимо пухлые и розовые на фоне белой и худой грудной клетки. Йенни восхищается своим новым телом: резко очерченные кости таза, выступающая лобковая кость, постоянно худеющие бедра. Когда она замеряла в последний раз, обхват бедер был 29,6 см, а ведь она в тот раз совсем не стягивала сантиметр так сильно, как вначале. И все равно ей кажется, что она могла бы быть немного худее. Она с содроганием вспоминает, как выглядела, когда на самом деле была толстой. Как одежда все больше натягивалась и складка жира неумолимо свисала поверх брюк, когда Йенни садилась. Остались фотографии, на которых она такая. Их она никому не показывает, но хранит как предостережение. Есть даже одна, на которой она ест, толстея и не зная меры. Наверняка у кого-нибудь в альбоме сохранились фото ее толстого Я. Те, что были в альбоме у родителей, она вырвала, хотя знала, что мама разозлится.
Она надевает красную блузку. Рукава и лиф чуточку коротковаты, но в остальном сидит идеально. Красные брюки малость тесноваты, но с новыми штанами всегда так. Со временем растянутся. Если джинсы маловаты, это даже хорошо, они — напоминание не есть лишнего.
Йенни переодевается и с удивлением смотрит на размер блузки: на рост 140 см. Разве можно назвать толстым человека, который при росте 158 см влезает в одежду, рассчитанную на 140? Или, может быть, это просто необычно большая одежда для такого размера.
Чем же теперь займется маленькая девочка? Она улыбается про себя, выходя из магазина с пакетом одежды для стройных. Идет обратно по Дроттнинггатан, перебарывая нахлынувшую на нее усталость. На самом деле идти так быстро совсем не обязательно, но борьба с собой уже вошла в привычку. Каждое утро она рано встает, чтобы успеть быстренько пройтись перед школой. После ужина тоже всегда выходит на прогулку. Гуляет, пока не начинает снова чувствовать голод, чтобы быть уверенной, что сожгла все калории. Перед сном делает зарядку с отжиманиями, прессом и «велосипедом». В школе никогда не пропускает физкультуру. Все чаще начинает уставать, но жестко это пресекает. Ей нельзя чувствовать усталость, это было бы страшным поражением. Кто-нибудь мог бы сказать, что она — слабая и больная. Она хочет доказать, что контролирует тело. Она хозяйка своего тела, а не наоборот.
В районе Гамла Стан она заходит в магазин подарков и покупает банку с красивым рисунком, маленький мешочек чая с манго и мыло с ароматом клубники. Прежде чем купить его, она долго выбирает между разными сортами мыла в красивых упаковках. Эта покупка приносит ей чувство глубокого удовлетворения. Маленькая девочка поедет домой, примет горячую ванну и намылит свое сильное тело ароматной клубничной пеной. Потом ей нужно немного поесть, может быть, парочку креветок, полстакана молока и кусочек хлебца, как она и запланировала. После обеда пойдет на прогулку по лесу. Затем внимательно сделает домашнее задание по французскому. Она всегда тщательно выполняет домашние задания, чтобы всем было видно, что она не такая как все, что у нее есть сила, которой не хватает другим. Но иногда в школе становится сложно сосредоточиться. Она постоянно голодная. На обеде в школе Йенни обычно съедает хлебец и еще кусочек морковки, если есть, и полстакана молока. Одноклассники пытаются обманом заставить ее съесть больше, хотя всего несколько месяцев назад они говорили, что ей так идет быть худенькой.
Сразу после еды она абсолютно сыта, но где-то через час приходит тревога. Йенни мерзнет и нервничает. Часто она чувствует холод во рту, между зубами и верхней губой. Иногда у нее болит голова, но таблеток она не принимает.
Когда Йенни возвращается с пакетами домой, там никого нет. Четыре часа дня. Йенни не знала, что родителей не будет, но рада этому. Она идет прямиком к себе в комнату и раскладывает покупки на кровати. Красные обновки радуют глаз, но ее вдруг охватывает необъяснимая тревога, надо взять себя в руки. «Маленькой девочке пора принять ванну, — говорит Йенни самой себе. — Сейчас мы примем приятную горячую ванну».
Перед выходом из комнаты она настежь открывает окно и капает несколько капель пачули на ковер.
По пути в ванную комнату она непроизвольно заглядывает в кухню и видит, что на столе лежит записка. Немного посомневавшись, заходит ее прочесть.
«Йенни, прошу тебя, съешь что-нибудь сегодня! Я так за тебя волнуюсь. В холодильнике курица с персиками, ты же ее любишь. Мы в гостях у Марты и Руне, может быть, вернемся поздно, но ты ложись как обычно. Не забудь про домашнее задание по французскому! М.».
Йенни фыркает. Вчера мама тоже подсовывала курицу. Теперь она думает, что Йенни не устоит перед соблазном, пока никто не видит. Но… Может быть, можно съесть совсем немножко, так мало, что никто не заметит? Нет. Она даже не станет открывать холодильник.
Она наполняет ванну почти кипятком. Если лежать в горячей воде, чувствуешь себя сытой. Пока ванна набирается, Йенни открывает упаковку с мылом и видит, что оно такое же красное, как и его запах.
Невыразимо приятно опускать тело в обжигающе горячую воду, тебя обволакивает тепло и аромат клубники, как летом. Маленькая девочка думает о лете, прижимается к теплой земле, чувствует запах свежескошенной травы. Вот она в деревне возвращается из магазина с пакетиком карамелек: прозрачные зеленые лягушки, оранжевые фруктовые драже, гладкие мармеладные мышки, скользящие по языку. И тут ей начинает казаться, что комната кружится. Она закрывает глаза и понимает, что действительно устала. В этом нет ничего странного, ведь она все раньше встает по утрам. Ее будит голод. По утрам она такая голодная, что поесть просто необходимо. Из-за того, что она все раньше съедает свою утреннюю порцию, весь оставшийся день она чувствует себя более голодной. Последние несколько дней она спит не больше четырех-пяти часов.
Она боится уснуть в ванне и соскользнуть под воду. Но выходить еще рано. Она доливает горячей воды и садится поперек ванны, поджав колени, чтобы не уснуть. Жар поет во всем теле. Так она сидит, пока кончики пальцев не становятся белыми и сморщенными, а вся кожа распаренной.
Затем она встает на весы, переступает с ноги на ногу, чтобы проверить, не сдвинется ли стрелка. Весы показывают 36. «Может быть, этого достаточно, — думает она. — Но все равно можно сейчас немножко сбросить, чтобы потом, когда я снова стану больше есть, у меня был запас».
Некоторое время Йенни занимается французским, но сконцентрироваться на нем очень трудно, хотя для бодрости она выпила большую чашку крепкого горячего чая с манго.
На ужин она съедает хлебец, сыр, апельсин и ложку хлопьев. Для хлопьев нужно молоко, и, доставая кувшин, она старается не смотреть на курицу в холодильнике.
Ей кажется, что она съела многовато сыра, поэтому на вечерней прогулке она заставляет себя пробежаться.
Когда Йенни возвращается, родители уже дома.
— Где ты была? — встревоженно спрашивает мама. — Я сначала подумала, что ты вообще не приходила, но потом увидела новую одежду в комнате. Почему ты вечно покупаешь то, что тебе мало? К тому же в твоей комнате опять воняет теми индийскими духами. Йенни, милая, это такой жутко дешевый запах, возьми лучше мой «Femme»!
Йенни молчит. Она надеется, что никто не видит, как она устала после прогулки. Папа многозначительно подмигивает ей со своего места перед телевизором, но ничего не говорит.
— И курицы не поела, — прибавляет мама.
— Я была не голодная.
Мама смотрит на Йенни в упор.
— Не голодная! Йенни, это просто-напросто невозможно. Ты врешь. Если бы ты знала, как я переживаю! У меня едва хватает сил на работу, потому что я постоянно думаю о тебе и твоих причудах. Как ты сама-то не понимаешь, что тебе нужно есть? Ты таешь на глазах!
Маленькая девочка смотрит на маму своими огромными звериными глазами. Потом резко поворачивается и уходит к себе в логово, закрыв за собой дверь.
— Йенни, пожалуйста! — доносится снаружи.
Маленькой девочке больше не нужно сегодня выходить из комнаты. Она почистила зубы сразу после еды, несмотря на то, что вкус зубной пасты усиливает чувство холода во рту. С молчаливым упорством она делает вечернюю зарядку и составляет план питания на завтрашний день. Выключает свет и ложится на живот, чтобы меньше чувствовать голод. Вдыхает аромат пачули. Затем закрывает глаза и поднимается по лестнице в комнату с белыми стенами.
Ингер Эдельфельдт (род. в 1956 г.) — писатель, переводчик, иллюстратор, автор комиксов. Выпустила более тридцати книг для читателей разных возрастов и стала лауреатом ряда литературных премий, а ее роман «Тайное имя» (1999) был номинирован на премию им. Августа Стриндберга. Рассказ «Пожалуйста, Йенни!» входит в сборник «В животе у рыбы» (1984) и описывает один день из жизни четырнадцатилетней девочки, страдающей анорексией. Перевод выполнен по: I. Edelfeldt. Snälla snälla Jenny. Norstedts, 2005.
1. Эльва — сказочное существо из скандинавской мифологии. Чаще всего эльвы описываются как юные девушки, танцующие в лугах и полях на рассвете или в сумерках.
2. Хульдра — сказочное существо из скандинавской мифологии: обольстительная девушка с длинными светлыми волосами и коровьим хвостом.
3. Виттра — сказочное существо из скандинавской мифологии; виттры похожи на людей, живут под землей и занимаются сельским хозяйством.