Опубликовано в журнале Звезда, номер 9, 2016
Наринэ Абгарян. Зулали.
М.: АСТ, 2016
Признаюсь сразу, интриги не будет. Никаких критических острот и глубокомысленных рассуждений. Не успела выйти в «Звезде» моя рецензия на книгу Наринэ Абгарян «С неба упали три яблока», как я уже строчу новую — на только что изданный сборник «Зулали». Руки трясутся, сердце колотится, слезы текут — что делает со мной автор?! Приворожила, приворожила, никак иначе!
«Зулали» — небольшая книжечка, под обложкой которой уютно расположились несколько коротких текстов. Условно их можно разделить на три тематические группы: истории о чудиках из армянских деревень — любимых персонажах Наринэ Абгарян, эпизоды из жизни москвичей и воспоминания автора. Самое «сладкое» здесь не откладывают на конец — а преподносят в начале. Как ни нахваливай всю книгу целиком, но рассказы о людях со звонкими армянскими именами все равно становятся самыми любимыми.
Описывать удовольствие, которое получаешь от их чтения, все равно что восхищаться невероятным вкусом блюда, которое твой слушатель никогда не пробовал. Достаточно прочесть первую повесть из сборника, она так и называется — «Зузали», и вы сразу попадетесь! Как рыба глотает наживку, так и вы клюнете на художественный стиль Наринэ Абгарян. Вы вмиг полюбите ее героев, простых деревенских жителей, теряющих близких — но не надежду. Взглянете на мир их глазами — а это, поверьте, дорогого стоит. Они видят его по-другому, подмечают детали, ускользающие от обычных людей, находят в обыденном прекрасное: «Растопив печь, Мамида направляется в хозяйственную комнату — пора скатать поднявшееся тесто в круги <…>. Я могу часами любоваться тем, как она просеивает муку, добавляет в нее воды и полгорсти закваски, как тщательно месит, как чертит ребром ладони и костяшками пальцев на лепешках борозды, а в центре каждого каравая проделывает дырочку величиной с райское яблочко — через эту дырочку я иногда наблюдаю мир, Зулали, Мамиду. Зулали просто смотрит, Мамида работает, а вокруг ее головы вьется серебряным нимбом мучная пыль».
Наринэ Абгарян воспевает быт — и подтверждает его связь с бытием, с жизнью и смертью. По страницам ее книги щедро рассыпаны шутки — нет-нет да и схватишься за живот («Сурик, хоть ты и диплом имеешь, ты все равно говно-человек», «Бабо Софа держала покойного мужа в курсе всех хороших новостей деревни. Плохие скрывала — берегла его нервы»). Рядом — философские афоризмы («Любовь — самое беспомощное из всех чувств, потому что не умеет за себя постоять»). Радость и печаль соседствуют бок о бок, слезы и смех то и дело сменяют друг друга. Пожалуй, впечатление от рассказов Наринэ Абгарян можно сравнить только с эмоциями, которые испытываешь при просмотре фильмов Эмира Кустурицы. И там и там мы наблюдаем за странными людьми — непохожими на нас, но такими симпатичными и обаятельными. Вокруг яркие краски и неописуемой красоты природа. Оба автора блестяще рисуют национальные характеры и обладают отличным чувством юмора, которое отнюдь не мешает им быть глубокими художниками.
«Московские» истории окрашены в более темные тона. Главное, что объединяет их героев, — невыносимое одиночество, самое страшное, что может случиться с человеком. Кажется, об этом знает и ключник Ганс, герой одноименного рассказа. Именно поэтому он мирится с капризами своей фрау.
В новом сборнике Наринэ Абгарян в очередной раз доказывает, что обладает голосом, который невозможно спутать ни с чьим иным. Благодаря ему все тексты, вне зависимости от темы и жанра, выстраиваются в стройный композиционный ряд, словно звенья одной цепи.
В чем же секрет писательницы, каким образом она так быстро приручает читателя? Если бы я была ученым-филологом, то я бы совершенно точно искала ответ в повествовательной системе: исследовала бы, кто и как говорит. Сдается мне по старой памяти, есть там что-то интересное и необычное. Но так как сия участь меня миновала, то я останусь в неведении и слепо доверюсь автору. Наринэ Абгарян пишет: «Все твои — в тебе, все твои — навсегда с тобой». Может быть, в этом и отгадка — есть у автора те, кто неустанно помогает ей в каждой новой книге.
На этом, пожалуй, хвалебную оду и закончу. А ложку дегтя — ни за что не добавлю. Так ведь и не за что.