Опубликовано в журнале Звезда, номер 6, 2015
Издание академических собраний сочинений писателей-классиков — предмет законной гордости отечественной филологической науки. Первое из них — «Сочинения» Гавриила Романовича Державина под редакцией академика Я. Грота — начало выходить в свет еще в 1864 году, а закончилось в 1883-м. Особенно активно академические собрания, над созданием которых работали специальные группы при двух академических институтах — питерского Пушкинского Дома (Института русской литературы) и московского Института мировой литературы (ИМЛИ) им. А. М. Горького, готовились и выпускались в советское время: это были Пушкин, Гоголь, Тургенев, Толстой, Достоевский, Чернышевский, Успенский, Горький; чуть позднее вышли Некрасов, Есенин и Писарев. Сейчас «в производстве» новые издания Пушкина, Гоголя, Достоевского, Тургенева и Лермонтова, впервые издаваемые в этом формате Гончаров, Фет, Блок, Леонид Андреев, Платонов.
Правда, выхода каждого нового тома специалисты ожидают годами: академии не хватает средств и на их подготовку, и особенно на издание: собрания живут, что называется, «от гранта к гранту». Некоторые очень важные академические собрания, задуманные институтами, так и остались только «в проекте»: Мандельштам, Пастернак, А. Н. Толстой — что, кроме всего прочего, определяет и статус писателей: без академического классик и не совсем классик вроде.
Поэтому появление первых томов «Полного собрания произведений В. В. Маяковского в двадцати томах» для многих стало неожиданностью; тем более, когда в течение двух лет один за другим вышли сразу три тома.
Очень важно и то, что тома выходят подряд, а не по мере подготовки, как это происходит с Гоголем, Блоком, Андреевым: читатели (я имею в виду не специалистов, а именно сохранившихся еще в нашем обществе обыкновенных читателей) с опаской относятся к подобным «перепрыгиваниям», не без основания подозревая, что пропущенных томов придется ждать очень долго.
Собрание Маяковского Институт мировой литературы предполагает и далее выпускать «по порядку»: сначала четыре тома стихотворений, потом два — поэм, по одному — пьес, киносценариев и прозы, два тома статей и выступлений. А дальше — самое интересное, чего не было в прежних, достаточно многочи-сленных изданиях Маяковского: шесть томов плакатов, лозунгов, «окон РОСТА», агитлубков, живописных и графических произведений: именно поэтому издание получило уникальное название — «собрание произведений», а не «сочинений», как у всех остальных наших классиков. Еще два тома займут письма и телеграммы Маяковского, его записные книжки и другие биографические материалы и наконец — указатели. Как видим, в основу издания положен не традиционный хронологический, а, как считают издатели, более соответствующий задачам собрания жанрово-хронологический принцип, который позволит читателям и исследователям сосредоточить свое внимание на различных проявлениях многообразной творческой личности поэта.
Причем, как утверждают составители, большинство материалов собрания уже готово, и если у Академии будут деньги, оно может выйти в рекордно короткие сроки (еще раз напомним, что большинство предыдущих изданий этого типа выходило по многу лет).
Наверное, стоит назвать имена героев — составителей собрания, в течение нескольких лет не выходящих из архивов, библиотек и музейных хранилищ: это А. Ушаков, руководитель группы, В. Терехина, В. Дядичев, А. Зименков, Н. Королева, Е. Арензон — известные специалисты по русской литературе начала ХХ века — и совсем еще молодые Т. Купченко, Е. Тюрина и Н. Михаленко.
Первый том собрания открывается знаменитым стихотворением 1912 года «Ночь» из скандальной книги русских футуристов «Пощечина общественному вкусу»: «Багровый и белый отброшен и скомкан…»; заметка «От редколлегии» и обстоятельная статья «О структуре и основных текстологических принципах издания» открывают второй раздел книги, суммарно названный «Комментарии». Его объем вполне соотносим с основной частью тома, включающий стихотворения, условно говоря, «раннего» и «среднего» Маяковского — с 1912-го по 1923 год.
Это особенно важно, потому что Маяковского с вариантами и комментариями довольно долго не издавали: последнее «серьезное» его издание — собрание 1955 года! Шестьдесят лет прошло, задумайтесь! Прошел почти век со времени написания стихов, и современный читатель уже очень многих реалий того времени просто не знает и не понимает. Поэтому-то в первую очередь и нужен академический Маяковский.
Кроме того, все без исключения предыдущие издания сочинений Маяковского были в той или иной степени политизированы, нынешнее — по сути дела первое объективное, научное. Это проявилось и в полноте публикации стихо-творений, и особенно — в комментариях, в их тоне, в описании исторических событий и реалий.
Например, в них учитываются многочисленные отзывы на стихотворения Маяковского. Но если раньше это были отклики только официальных советских изданий и соответствующих же писателей, то теперь в комментарии учитываются (разумеется, если это надо для понимания произведений) и мнения авторов эмигрантских изданий, в большинстве своем — скептические. Например, в комментариях к знаменитому парижскому циклу 1925 года учтены не только мемуары Ю. Анненкова и Э. Триоле, но и отзыв Георгия Адамовича на стихотворение «Жорес», напечатанный в газете «Звено»: «Стихотворение качества невысокого, без всякого одушевления, почти плоское <…>. Маяковский с каждым годом становится бессильнее в стихотворениях └героических“» — при том, что тут же известнейший критик зарубежья высоко оценивает сатиру поэта.
О необходимости комментариев лучше всего свидетельствует история стихотворения «Иван Иванович Гонорарчиков», напечатанного впервые в журнале «На литературном посту» в 1927 году. О чем конкретно в нем идет речь, современники Маяковского (по крайней мере, некоторые из них), возможно, понимали. Однако в позднейших изданиях, когда повод к написанию стихов забылся, в качестве объяснения остался только напечатанный вместо эпиграфа малопонятный текст: «Заграничные газеты печатают безымянный протест русских писателей». Из него совершенно не ясно, во-первых, какие именно писатели имеются в виду — живущие в СССР или эмигрантские; и что значит глагол «печатают»? (постоянно печатают, перепечатывают; печатают с продолжением из номера в номер) — не говоря уже о расплывчатом «заграничные газеты». В общем, короче говоря, не суйтесь!
Новое издание дает краткое, но точное объяснение: стихотворение написано по поводу публикации в парижских «Последних новостях» и «Возрождении» и перепечатки в берлинском «Руле» подписанного «группой русских писателей», живущих в Советской России, открытого письма «Писателям мира», авторы которого просили защитить их от давления власти и от коммунистической цензуры. «Правда» устами пролетарских и других верных режиму писателей, естественно, опровергла это обвинение (через месяц после Маяковского!), а спустя еще полгода Бунин и Бальмонт обратились к Р. Роллану с просьбой поддержать авторов этого письма. Точку поставил Горький, ответивший французскому левому писателю (с острова Капри!), что у него «родилось сомнение, что писатели могли это написать», поскольку живется им в Стране Советов очень хорошо!
Далее приводится ссылка на мемуары Берберовой и утверждается, что авторство письма, по необходимости анонимного (что послужило советским идеологам поводом к признанию его «фальшивкой»!), до сих пор не установлено. Хотя, на мой взгляд, можно было бы дать также ссылку на исследование Т. Марченко «Русские писатели и Нобелевская премия. 1901—1955» (Кёльн, 2007), на том переписки Горького и Роллана и на книгу «Цензура в Советском Союзе. 1917—1991. Документы» (Составитель: А. В. Блюм. М., 2004), где опубликованы материалы по истории этого письма и одним из инициаторов его составления назван руководитель ленинградского издательства «Время» И. В. Вольфсон, в апреле 1930 г. арестованный и привлеченный к «Академическому делу» (делу академика С. Ф. Платонова).
Есть в первых томах нового издания и абсолютно новые материалы самого Маяковского. Так, в первом томе в разделе «Dubia» (сомнительное) помещены два самых ранних известных нам стихотворения поэта, опубликованные в 1907 году в ученическом журнале «Порыв»; сам Маяковский называл их позднее «полустихотворениями», в них еще не чувствуется — в отличие от стихов 1912 года, открывающих первый том — будущий гений («Всей душой верить хочется мне…»; «Мысли счастья и правды живут…»; «Синела прозрачная даль…»), однако надо знать и учитывать и это.
А вот «Балалайка» 1913 года впервые трактуется составителями не как незавершенное стихотворение (как это делали их предшественники, помещая ее в последний том), а как вполне самостоятельное художественное произведение, сопоставимое с известной «Исчерпывающей картиной весны», на обороте черновика которой оно записано:
Балалайка
скрипки бала
оборвала
бала
лайка.
В третьем томе впервые опубликовано «агитационное» стихотворение 1928 года. «Невеселая страница про военных за границей», печатавшееся до этого только один раз в «Пионерской правде» без подписи. Ранее специалисты считали его подготовительным материалом к другому стихотворению Маяковского, но не так давно был обнаружен черновой автограф «Невеселой страницы…» (правда, под другим названием) в записной книжке поэта. В результате в списке стихов Маяковского появилось еще одно произведение.
Благодаря изучению записной книжки восстановлен авторский замысел цикла того же года «Электричество — вид энергии»: раньше составившие его пять стихотворений печатались порознь, хотя в первой публикации в журнале «Октябрь» они тоже напечатаны вместе.
Наконец, в готовящихся томах с агитлубками и «Окнами РОСТА» впервые будут опубликованы многие произведения Маяковского-художника, прежде печатавшиеся лишь на вклейках и в приложениях: только в первой из этих книг впервые появятся в цвете 22 плаката, 32 открытки (3 лубка подписаны Маяковским!). А ведь это — неотъемлемая часть наследия автора, причем не только революционных лет, но и периода Первой мировой войны, в годы которой он создал серию подписей и часть рисунков вполне патриотических лубков!
В общем, новое собрание не только значительно дополнит наше знание произведений великого поэта, но и изменит общественное мнение об этом художнике слова, позволит уйти от его упрощенной сталинской характеристики, ставшей в советское время обязательным общим местом, растиражированной массовой критикой и школой и в конечном счете приведшей к полному отторжению этой фигуры в годы, когда наше представление о литературе Серебряного века обогатилось во много раз, — до «агитатора и горлана» ли тогда было?!
Уточнению и дополнению представлений о поэте призваны способствовать также «спутники» собрания — два сборника «Творчество В. В. Маяковского», подготовленные научным коллективом ИМЛИ. Выпуск таких сопроводительных томов — тоже давняя практика составителей академических собраний: по традиции в ней собираются материалы и публикации, обнаруженные в ходе работы над изданием, а также статьи и доклады исследователей биографии и творчества поэта.
Второй сборник-спутник, выпущенный ИМЛИ в 2014 году, содержит прежде всего сопоставительные исследования, в которых творчество, язык и отдельные произведения Маяковского сравниваются с творчеством немецких экспрессионистов, Есенина, Крученых, Платонова, Чуковского. Ряд статей посвящен современникам и соратникам Маяковского: художникам Эль-Лисицкому и Малевичу, критикам футуризма Горькому и Полонскому. В разделе публикаций печатаются неизвестные воспоминания о поэте художника А. Лавинского, очерки М. Осоргина об итальянском футуризме, неизвестные архивные материалы о поэте. Многое из того, что вошло в состав «спутников», в той или иной форме попадет и в тома собрания — в этом главный смысл издания этих сборников.
Надо сказать, что в последние годы возникла своего рода мода на Маяковского: после десятилетий незаслуженного забвения выходят новые и новые издания, посвященные поэту. Так, несколько лет назад завершен выпуск подготовленной Российской национальной библиотекой четырехтомной сводной библиографии поэта, вышедшей в составе многотомной серии «Русские советские поэты». Как и положено, продолжает выпускать иллюстрированные издания московский музей Маяковского: это прежде всего альбомы и каталоги проходивших здесь выставок: «Маяковский. Коллекция фотографий (1896—1930)» (2011), «КиноФотоЛюдогусь. Маяковский и мировой художественный авангард в документах и киноматериалах» (2013), «Маяковский — художник. Изофонд: каталог выставки» (2013).
По традиции же музей издает под своей маркой книги, посвященные другим русским футуристам — соратникам Маяковского: Каменскому, Бурлюку, Терентьеву, русской футуристической книге; и в каждом из этих изданий, разумеется, немало места отведено «хозяину» музея.
Наконец, необходимо сказать еще об одной интереснейшей серии, выпускаемой Европейским университетом в Санкт-Петербурге; она получила название «Avant-Garde». На сегодняшний день в ней вышло семь книг. Это — необычные издания: основу большинства из них составляют репринтные воспроизведения футуристических раритетов: листовок и книг Хлебникова, Каменского, Терентьева, Филонова. Естественно, почетное место в этой боевой компании занимает Маяковский — ему посвящено три книги серии.
Первая — факсимильное комментированное издание поэмы «Про это» (1923) в легендарном оформлении А. Родченко. Удивительно, но никто ни разу не решился полностью воспроизвести этот общепризнанный шедевр книжного искусства. В папке — два томика: собственно репринт и небольшой сборник материалов, включающий подробнейший комментарий к поэме Т. Маляевой и А. Россомахина, статьи А. Лаврентьева, Е. Лобкова (с точнейшим названием «Незапланированная главная книга»), рисунок с пояснением Е. Семеновой; 13 цветных фотомонтажей Родченко к поэме — в общем, своего рода малая энциклопедия этого уникального синтетического произведения.
В следующем «маяковском» томе серии впервые воспроизведен фотомонтажный цикл Юрия Рожкова к поэме Владимира Маяковского «Рабочим Курска, добывшим первую руду» — еще один подлинный шедевр ранней советской книги, правда, так и не увидевший свет в 1924 году: сборник представляет собой реконструкцию этого издания, сопровождаемую статьями известных филологов и искусствоведов, добрая половина которых посвящена «большевику, художнику и инженеру-геологу» Юрию Николаевичу Рожкову.
Наконец, датированная 2015 годом книга, посвященная поэме «Флейта-позвоночник». Выпущенный к 100-летию создания поэмы конволют можно назвать первым опытом дешифровки этого великого произведения Маяковского. В состав издания входят факсимиле первого издания 1916 года и — что намного ценнее — рукописной книги 1919 года из коллекции Государственного музея В. В. Маяковского. Авторами-комментаторами здесь выступают куратор серии, петербургский футуристовед Андрей Россомахин и московский филолог Анна Сергеева-Клятис.
Особо хочется отметить уровень изданий серии, и эстетический, и научный: их и в руки взять приятно, и работать с ними — одно удовольствие, не говоря уже про обилие уникальных иллюстративных и фактографических материалов; не случайно именно книги из этой серии неоднократно отмечались на российских книжных ярмарках.
Вернемся, однако, к собранию произведений, точнее — к его не вполне обычному для академического издания виду. Нет, оно, разумеется, выглядит так же строго, как и предшествующие собрания классиков, но… Во-первых, нестандартный, увеличенный формат, что легко объясняется необходимостью помещения в состав издания произведений изобразительного искусства, которым неловко тесниться на стандартных страницах (например, киевские коллеги в своем новом академическом Шевченко пошли другим путем: тома с рисунками сделали большого формата). Во-вторых, цвет обложки: темно-синий (небесный), на котором серебром вытеснены фамилия и инициалы поэта и название издательства — «Наука»; третий цвет на обложке — красный, которым имя поэта выразительно отчеркнуто. О чем эти цвета говорят? Прежде всего, считают составители, о звездном небе («Ведь если звезды зажигают…») и о красном флаге, под которым прошла большая часть жизни поэта.
А на корешке кроме имени автора и номера тома разместилась знаменитая монограмма Маяковского «WM», имеющая кроме биографического смысла необходимое сегодня напоминание о том, какое огромное влияние оказал поэт на левых писателей всего мира: от Арагона и Неруды до Хикмета и Чака.
…Во втором сборнике «Творчество В. В. Маяковского» приводятся слова из дневника писателя Ивана Евдокимова: «Умрет он — и никто никогда не откроет его вульгарных и фальшивых книг». Похоже, давно и скорее всего заслуженно забытый современник поэта все-таки ошибся.