Опубликовано в журнале Звезда, номер 12, 2012
ПОЭЗИЯ И ПРОЗА
Александр Стесин
1
Не глядя, не глядя, следишь, пока пьешь,
за жертвой, которую скоро убьешь, —
за временем. Длится годами
буддийская притча. А в притче воспет
расплывчатый образ, архат и аскет:
рассказывают о Готаме.
Скучающая соберется толпа.
И мышью под столиком юркнет стопа
в оранжевое одеянье.
В трактирной компании о “семенах
виджняны” толкует расстрига-монах
в надежде собрать подаянье.
Стакан за стаканом держа на весу,
увидишь промозглую эту весну;
как дождь поливает лачуги
предвечной окраины, где, хороня
не то бодхисаттву, не то короля,
усопшего просят о чуде.
А чуда все меньше. И хочется вдруг
кивать, соглашаться со всем, что вокруг,
признать, подавив ради тоста
к застольной патетике иммунитет,
что нет ни того, кого просят, ни тех,
кто просит, — но просьба зачтется.
2
Субхути дойдет до конца, разорвет
последние письма от тех, кто зовет
вернуться домой. Умоляют.
Но древом познанья оправдан побег,
и письма уже не тревожат, побед
над памятью не умаляют.
Нет-нет да всплывет еще памятный бред:
дворы, бельевые веревки, мопед,
привязанный к дереву бодхи.
В прихрамовый одноэтажный барак,
прихрамывая, поспешает дурак
со шваброй для влажной уборки.
В подгнившую дверь постучится и ждет,
и снова стучится. Никто не идет.
Но слышно: из внутренних комнат
доносится сдавленный чей-то смешок.
Дурак ставит швабру и лезет в мешок
с едой. Сторонятся, но кормят.
Потом соберутся, потянутся в храм
беззвучной шеренгой. Скользя по верхам,
свечу у изножья затепли,
как велено, прочих свечей не задев.
“Мы здесь потому, что в ответе за тех,
кем некогда были”. За тех ли?
В сансаре, где знание не углубить,
где ближнего легче жалеть, чем любить,
оставь прозелитам-потомкам
свой главный трактат, комментаторский труд.
“Субхути, о чем говорили мы тут?”
О том, как, сливаясь с потоком,
сознанье не чуяло дна под собой
и, как за буек, ухватившись за боль,
топило ее своим весом.
И нищих напутствовал храмовый гонг,
и капля, вместившая Ганг и Меконг,
дрожала под бронзовым веком.