Опубликовано в журнале Звезда, номер 10, 2012
ПОЭЗИЯ И ПРОЗА
Василий Ковалев
* * *
Газоны в наплывах снега,
опять ледяной норд-вест,
сияющая аптека —
гирлянда и красный крест,
сквер, выметенный и голый,
закрытый кустами корт,
троллейбус плывет тяжелый,
качнувшись на правый борт,
и кажется, никогда не
пройдет это — жди хоть век —
оркестрик, деревья, зданья,
зернистый осенний снег…
* * *
Сквозь высокие темные окна
разрешали смотреть по ночам,
как горят золотые волокна
на безлюдном проспекте, а там
фонари, провода — все так ярко
в неподвижном сгорало огне,
и деревья размокшего парка,
тяжело шелестя в полусне,
лишь угадывались… Словно некто
написал акварелью — свечной
небосвод, дрожь сырого проспекта,
наплывающий холод ночной.
* * *
В честь южного праздника — монтируют ель у метро,
вдоль грязных цветочных киосков гуляют собаки,
и две продавщицы выносят большое ведро
и моют витрину в холодном густом полумраке.
Какой-то сигнал наполняет дрожащий эфир,
я слушаю тоже, поскольку… не слушать попробуй!
И светятся окна тех благополучных квартир,
где люстры горят и в прихожей составлена обувь.
Стоишь у дороги. Верблюды, слоны и волхвы
бредут сквозь сознанье тяжелой походкой неловкой,
и тонет их пластика южная в волнах ночной синевы,
и светит звезда над стеклянной пустой остановкой.
* * *
Мелкий дождь, рождественские огни,
перекопанный темный двор,
ни одной не видно звезды — взгляни —
фонари, бетонный забор.
Дай мне, Господи, выдержать тишину,
пустоту эту переждать,
не остаться в этом немом плену,
научиться снова дышать
и щемящий холод вдохнуть, как нег
обещание, — чтоб слились
ледяной Твой свет, этот мокрый снег…
эта выброшенная жизнь…
* * *
Я хотел бы легкости балетной,
жить, теряя счет слепящим дням,
я хотел бы умереть от этой
сумасшедшей жалости к огням,
заливающим вечерним светом
Ветеранов, Стойкости, Труда,
я хотел бы с розовым билетом
ехать в том трамвае никуда,
в том пустом, разболтанном трамвае
с надписью на спинке “…был Олег”,
в мире, где песок, покрышки, сваи
засыпает ленинградский снег.