Опубликовано в журнале Звезда, номер 10, 2012
ПОЭЗИЯ И ПРОЗА
Владимир Британишский
СВЕТ ВО ТЬМЕ
с Викторией Осинской, старой девой,
ходили в храм, как вера им велела,
держались веры и держались верой.
Но вера в этом мире не держалась.
Закрыли храм, пораспугали паству.
Виктория Осинская старалась
хотя бы пироги испечь на Пасху.
Я верил ей, что Пасха — это праздник
и уважал ее пирог с капустой
как лакомство и маленькую радость
в обычной жизни — сумрачной и тусклой.
А что старухи были христианки,
я понял, но спустя почти что вечность…
И светит свет во тьме, но свет неяркий,
такой, что тьме не чересчур перечит.
* * *
Мелькнули мимо Мстинский Мост и Мста…
Сюда Мария, мамина сестра,
устав от ленинградской тесноты
уехала с семьей на берег Мсты.
Мифические Мстинский Мост и Мста —
так и не виденные мной места,
из этих мест двоюродный мой брат
Игорь — наведывался в Ленинград
и жил у нас и уезжал домой
и деньги и продукты вез с собой.
И мама долго этот крест несла —
сестра Мария, Мстинский Мост и Мста…
Но лучница спустила тетиву —
война перевернула все вверх дном,
Мария умерла в сыпном тифу,
ее детей забрали в детский дом.
Обоих младших взяли две семьи,
что было дальше с младшими детьми,
неведомо. А Игорь, старший брат,
после войны приехал в Ленинград,
нас отыскал и, как перед войной,
опять живал у нас денек-другой.
В стройбате отслужил, шахтером стал,
но Мстинский Мост и Мсту он вспоминал.
…А мне лишь поезд Ленинград—Москва
на миг напомнит: Мстинский Мост и Мста.