Опубликовано в журнале Звезда, номер 8, 2011
ПОЭЗИЯ И ПРОЗА
Олег Юрьев
1
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
2
Слетай на родину, — я ласточке скажу, —
Где Аронзонов жук взбегает по ножу
В неопалимое сгорание заката,
И Вольфа гусеница к листику салата
Небритой прижимается щекой,
И ломоносовский кузнечик над рекой
Звонит в сияющую царскую монету;
Ты можешь склюнуть их, но голода там нету,
Там плачут и поют, и кто во что горазд,
И Лены воробей того тебе не даст.
3
…по берегу тому, вдоль ив меловолосых
На шелестящих, но с пристрекотом колесах
Одни, без спутников, по воздуха волнїм
Летим невысоко, куда — не видно нам,
Вдвоем опутанным литой из солнца сетью…
…Нет, сна не назову я маленькою смертью,
Он — маленькая жизнь: разрыв, отрывок, тень,
А маленькая смерть — наш каждый божий день.
4
О чем, о родине? О тайном свете моря?
О тайной тьме реки? О выговоре горя
В бесстрастном шопоте оцепленных садов?
О вздохах в глубине погашенных судов,
Которым снятся сны ужасные? Об этой
Печальной родине, льдом облачным согретой?
Я больше не о ней — ты знаешь почему:
Иную родину возьму с собой во тьму…
…О ком, о родине?
5
Ты просыпаешься, когда от тиса хрящик
Смутнеет за стеклом и весь небесный ящик
Слегка приоткрывается в окне, —
Ты видишь серый свет, рассыпанный по мне:
Как бы сухой песок упал на лоб, на веки,
В ушную раковину, будто порох некий, —
То времени труха, секунд мельчайший бой;
Ты наклоняешься, и темнота с тобой;
И чувствую во сне, в бессонном сне бесслезном,
Касанье с дуновеньем бесполезным:
Нет, этот прах не сдуть. Но счастье — этот стих:
И губ твоих тепло, и холод губ твоих.
6
Мы вышли Ез дому, был город странно пуст
И небывало тих — лишь осторожный хруст
Наших шагов по гравию аллеи
Висел, не двигаясь. И был закат алее
Себя, горящего в последних стеклах дня.
И догадался я, чтЛ это для меня:
Сирени вялые, как спящих сонм голубок,
И розы, вырезанные из гигантских губок,
Блаженством душащий акаций сладкий смрад —
Все это был мой рай. И я тому был рад,
Что мне до срока был он — для чего? — показан:
Любимой улицей под падубом и вязом
Идти с тобой вдвоем всю вечность дотемна… —
Так вот какая жизнь мне может быть дана.
2011