Опубликовано в журнале Звезда, номер 6, 2007
Как нищий ныряльщик в тропический омут, —
твой образ вдохнув до отказа, уйду
в слоеную глубь… но сравнения тонут,
и суть не клюет на пустую уду.
Как тощий ныряльщик, тобой обожженный,
с грузилом в обнимку на мутное дно,
нашаривать раковины обреченный,
вываливать в лодку тугое рядно;
как нищий и тощий, но вещий ныряльщик,
тобой совращенный однажды, как тот
мечтающий в лодке тропический мальчик,
таскающий перлы из преющих вод,
я снова бросаюсь в бесплодные волны,
где жемчуг со жребием слился в одно,
где носятся образов пестрые сонмы,
а в створках сомнений зажато зерно;
я здесь глубиной, как стеной, огорожен,
и нет здесь для слов ни лазейки, ни зги,
но слов мне поверхностных много дороже
высокая суть из жемчужной лузги.
* * *
Меня твоя страсть не застала врасплох,
я всполохи наших свиданий
задумывал впрок, как собранье стихов,
для будущих неких изданий.
Тебя вычисляя в грядущем, я мнил,
ты будешь другая, но, встретив,
мечту я с реальностью соединил,
слияния их не заметив.
И все же, как утренний в небе зазор,
как шов на застиранных джинсах,
порой проступает первичный узор
и образ твой, сложенный в мыслях.
Пометки на полях
Тряхнет, отпустит лихорадка,
и вновь тряхнет, и зыбь в костях.
Я как раскрытая тетрадка:
пометки на полях.
Сквозь все напластованья плоти
сочится холодок извне;
от автостанции напротив
гуляют тени по стене.
В той пантомиме бездна смысла:
скрещенье, дрожь, наплыв — и вновь
дрожанье; то как будто числа,
то вдруг лицо: улыбка, бровь.
Все это страшно интересно,
я сам люблю писать впотьмах,
и точно так же не известно,
кто разберется в словесах.
Что там за образы маячат,
что за метафоры сквозят?
Но Парки шепотом судачат,
и за спиною что-то прячут,
и даже ты отводишь взгляд.