Перевод и примечания Людмилы Есаковой
Опубликовано в журнале Звезда, номер 9, 2004
Нартум. Воскресенье, 1 января 1989, Новый год
«Вельт ам Зоннтаг»: Сообщения о сталинском терроре: 30 миллионов. Один из палачей: «Мужчины молчали, женщины плакали».
«Зоннтаг»: «Роте фане» — история революционной газеты.
8 часов. Сон:1 не могу найти свое купе первого класса, и «ФАЦ»2 уже закончилась.
1989: Великий год памяти задирает юбки, соблазняет: 50 лет с момента начала войны, 40 лет существования Федеративной Республики и ГДР. — А мне исполняется 60! Двадцать лет с момента выхода первой книги.
Двухсотлетний юбилей французской революции. Ницше называет ее грандиозным кровавым знахарем. Я против революций. Что хорошего приносят такие встряски? Ничего! Не говоря уже об огромном количестве жертв! За первые 16 месяцев после Октябрьской революции было убито 16 000 человек.
А «национальная революция» нацистов? Эта узаконенная резня…
Наступление нового года меня мало интересует, просто выскочила новая цифра на календаре, все равно что прокрутился счетчик на спидометре. Переход в новое тысячелетие куда интереснее, он рождает в голове всевозможные сравнения и мысли.
У каждого человека, правда, свое летосчисление. Для меня, например, особое значение имеют годы «42, «48 и «56.
После Рождества снова начал играть на клавикордах. Только педаль, к сожалению, не работает. Сегодня по старой традиции сыграл замечательный баховский хорал «Nun lasst uns gehn und treten…».3
Положил перед собой раскрытый песенник и пропел текст Пауля Герхардта4 1653 года, все пятнадцать строф.
Всю жизнь мы пытаемся избавиться от старика с бородой. Кальвинисты, те знали, зачем убирали лики святых из церкви. Бог — дух, он в нас самих…
Вот уж поистине изнурительная погода. Изо дня в день серое небо, хмурость, да еще эта морось «сопливая». Не хватило бы даже на приличный мыс Горн. Слезы и только. При удачном стечении обстоятельств из такого дождичка мог бы выйти приятный пушистый снежок.
«Не видать нам больше снега», — любила повторять мама. Обычные разговоры о прошлом. Раньше, мол, снегу было больше. Но, похоже, так оно и есть.
В октябре разговаривал с Юргеном Кольбе5 об «Эхолоте»,6 моем новом большом проекте. Он считает, что это археология. Моя идея сделать все на дорогой бумаге, с французской брошюровкой ему очень понравилась, подзаголовок «Коллективный дневник» — гораздо меньше. Он согласился выплатить аванс. В этот момент мы ехали по Штахусу,7 на светофоре загорелся красный свет. Дурной знак?
Подведение итогов, 1988 год: «Жаркие дни»,8 90 чтений, различные семинары, поездка в США. Приобретение компьютера и начало работы над «Эхолотом».
О «Жарких днях»: издательство довольно книгой, как мне сказали. Феминистки ее саботируют.
В апреле начал «До мозга костей»9 и «Сириус10«. К последнему проекту, как и к работе над «Эхолотом», меня подтолкнуло приобретение компьютера.
Немного прогулялся в последних лучах полыхающего заката.
Ночью встал и спустился вниз, чтобы размяться. Два часа просидел в библиотеке, глядя в окно. Над фонарем в саду струился падающий снежок, словно дым из трубы, необычное зрелище, превратившее мою депрессию в подобие благодарственной молитвы.
Прокофьев: Соната для флейты. Не понимаю, зачем столько ужаса.
Нартум. Среда, 29 марта 1989
«Бильд»: Жительница Берлина задушила насильника своей дочери.
«НД»11: В ходе предвыборной кампании прошло 12 777 демократических прений.
Целый день работал над «Эхолотом». Воспоминания Жанин Люкас, француженки, которую в 1942 году из-за пары ботинок приговорили к расстрелу (в Ростоке!). Ее спасла немка, директор тюрьмы. Этот случай снова представляет собой своего рода «горизонталь», за которой вот уже несколько месяцев подряд следует текст. Я думал, ее записи будут подробнее. Когда пришли русские освободители, в 1945-м, они первым делом ее изнасиловали.
Сельская идиллия: ласковое солнышко, я около часа просидел на улице, наблюдая за курами, которые тоже наслаждаются теплой погодой и моим обществом. Может, они радуются, что избавились от петуха? Я бы с удовольствием ласково почесал их за ушком, совсем как Франциск Ассизский? Но они не позволят. — Да и где, собственно, у кур уши? А пенис у петуха? Где? Где, ради всего святого, где?
Нартум. Среда, 5 апреля 1989
«Бильд»: Казначеи нации. Пенсионер Бенке, пенсионер Хелленбройх, пенсионер Шляйфер, пенсионер Кольбе. В супермаркете. Берлинский полицейский совершает акт самосожжения.
«НД»: Коллективы рапортуют: мы идем на выборы с выполненными планами.
Впервые снова позавтракал в студии. На небе своя жизнь: вороны над свежевспаханным полем, голубь. Потом еще одинокая цапля. Интересно: куда она летела? Когда я вышел на улицу, чтобы закончить прогулку, в нос тут же ударило инфернальным зловоньем выгребной ямы: навоз, который крестьяне «навозили» на поле, чтобы посевы лучше всходили. У соседей тарахтел культиватор, которым рыхлили землю в саду. И под конец еще два реактивных истребителя, на бреющем полете охотятся друг за другом. Все, бежать домой, за работу.
Меня всегда удивляло, что Гитлер в своих речах обращался к слушателям вежливо и на «вы». Геббельс же, напротив, грубо орал: «Хотите тотальной войны?» Представляю себе, если бы он кричал: «Не угодно ли будет тотальной войны?»
То, что вчера никто не попросил надписать книгу, меня очень обрадовало. Надеюсь, они когда-нибудь об этом пожалеют.
Весь день работал над «Эхолотом». Мучают сомнения, смогу ли осилить.
Хильдегард12 переживает из-за матери, стоило ли переселять ее к диаконисам. И напрасно: она там ни в чем не нуждается. У нее своя мебель, живет в доме настоятельницы, ее навещают подруги, с которыми они вместе читали в литературном кружке Бёлля, может приезжать к нам. Но, когда она здесь, ей хочется в Ротенбург. Когда она в Ротенбурге, тянет обратно сюда, это месть стариков своим детям, желание постоянно держать их за горло. И неугомонность тоже, вечные сборы в дорогу. Как сделать так, чтобы они не мучились? Даже те, что приняты в лоно семьи, мучаются и мучают сами. Бабушка — сложившийся общественный статус. Страшилки о стариках, которые по ночам бродят по дому. «Где же вы? Где же вы?»
Интересно, каким буду я, когда состарюсь. Буду относиться к молодым исключительно с пониманием. Буду тихонечко сидеть в уголке и мирно смотреть телевизор. Неужели стариков можно выносить, только когда они держат язык за зубами. От них пахнет — это правда.
В Ротенбурге накупил канцтоваров на 135 марок.
Хильдегард вымыла Мунтерхунда. Он лежит рядом с ней на диване, укрытый пледом, и смотрит страдальческим взглядом.
Готовясь к докладу в Гамбурге, я вдруг обнаружил, где скрыт тот источник, откуда я все это время черпаю свое вдохновение. Это тот случай с гладильной машиной в 1935 году.
Мама взяла меня с собой вместо брата. Я помогал ей расправлять простыню и случайно выпустил край из рук. «С твоим братом такого никогда не случалось!» — сказала она. До сих пор стучит в висках это унизительное, обидное сравнение и подгоняет карабкаться на пик совершенства. Гладильный каток, все перемалывающий в своих жерновах, зажим (здесь его можно трактовать по-другому), зной, потемки. Не дать прищемить себе пальцы. Вот, оказывается, откуда у меня это желание «втоптать в грязь семью» — это месть, месть матери? Простыня — удушающий покров, саван. В Баутцене над кроватью балдахин, расшитый звездами.
Нартум. Среда, 24 мая 1989
«Бильд»: 881 голос за Вайцзеккера13 / Рекорд/ Поцелуй Марианны/ Пощечина ХСС.
«НД»: Встреча Эриха Хонеккера14 с Военным советом Объединенных вооруженных сил.
Водопроводный кран сегодня утром четко и ясно изрек: «Проверка фактов». Будет теперь моим оракулом. Люди потянутся со всех концов, чтобы услышать пророческие слова. Тогда, чего доброго, вскоре из него пойдет алая вода. Это не суеверие, а повсеместно назревающее предчувствие. Суеверия проистекают из некоего магического центра, предчувствия же базируются на конкретном знании. Суеверия принимаются с добродушной улыбкой, предчувствия действуют на нервы, так как имеют обыкновение сбываться. Предчувствия, правда, тоже могут приобретать магический смысл. Например, когда мы намеренно говорим о предчувствии чего-то дурного именно для того, чтобы этого избежать.
В «Шпигеле» статья о Дюке Эллингтоне. Он родился со мной в один день, только на тридцать лет раньше (ему исполняется девяносто, а мне — шестьдесят). Упоминается «Sophisticated Lady»,15 я сразу же вижу себя сидящим в мансарде, старая пластинка, граммофон, я слушаю музыку. Потом еще «Creole Love Call»,16 она мне тогда не нравилась, казалась слишком скучной. Ветераны джаза привлекали нас своими чарами до тех пор, пока оставались на экранах телевизоров. Каунт Бэйзи, например, смешные потуги быть не как все. Роберт подарил мне пленку с записью «Echos of Harlem» и «Clarinett Lament».17 Боже мой — как давно это было. В 1943-м или, может быть, в 1944-м.
Помню, как распахнулась дверь и в комнату вошел гитлерюгендовец, он должен был отвести меня на работу. Я в это время лежал на диване, курил и слушал джаз — вся стена увешана фотографиями великих джазистов. Но он промолчал. Я не знал тогда, что он был из числа сомневающихся, незадолго до конца войны бросился под поезд. Жаль, что теперь уже не вспомнить его имени. Написать историю о скрытом сопротивлении и его результатах. Пассивное сопротивление, ломающее энергию угнетателя. Ульбрихт-то18 знал, к чему приводят полосатые носки.
Из Федерального архива Кобленца пришел счет на 425 марок за 850 копий фотографий.
Стефания Вукович в «Новых венских письмах»19 задает вопрос: «Что такое «Жаркие дни» — ироничный портрет удачливого писателя, который, преисполненный гордости за самого себя, едет в «первом классе» нашего потребительского общества?..»
Тщетные попытки читать Бальзака. Двенадцать томов в переводе Эрнста Зандера без толку пылятся в библиотеке. Но какова биография! Грандиозный замысел «Человеческой комедии»! Он запланировал 132 произведения, которые должны были стать частями единой системы. 49 из них, если не ошибаюсь, так и не увидели свет. С Хубертом Фихте20 случилось то же самое. Вывод: не стоит преждевременно рассказывать о своих планах. Как-то неловко потом, если они остаются неосуществленными. Хотя строить планы порой бывает самое интересное. Может быть, в следующем году будет время заняться Бальзаком.
Нартум. Среда, 21 июня 1989
«Бильд»: Слава тебе, Господи! / Айсберг столкнулся с «Максимом Горьким» / Немецкие туристы спасены, все 563, в том числе 30 берлинцев / «Мы уже распрощались с жизнью».
«НД»: Соцсоревнование должно значительно сократить сроки строительства.
Жара. Новый почтальон тоже постоянно опаздывает, но ему прощается, потому что это несчастный человек с большими проблемами. Мы стараемся обращаться с ним как можно приветливее. Каждый раз думаем: «Накричишь на него, а он врежется в дерево или, еще чего доброго, повесится». Работа почтальона не для него.
Ночью было неспокойно. Собаки лаяли рядом с домом и по всей округе. Утром на аллее нашел мертвого, выпотрошенного голубя. По нему уже ползали хлопотливые муравьи. Я его похоронил. Теперь ветер разгоняет остатки пуха по земле. Так жарко, что приходится постоянно мочить землю под ногами, я сижу как обычно со своим зверьем под источающим медовый нектар орешником и размышляю, какой бы еще «сюжет» пристроить в «До мозга костей». Решаю, что там опять должны появиться сварливые бабы. Петух купается в песке. Они опять повздорили с Мунтерхундом. Набросились друг на друга прямо на глазах у живого бога.
Как приятны эти часы в одиночестве. Я думаю о мужчине из Каульсдорфа, который постоянно переезжает со своим гардеробом. (Сквозной мотив в «Тадельлёзер & Вольф»21 ). Работа над «Эхолотом» потому доставляет такое удовольствие, что не нужно работать над ним постоянно. Между делом можно посвятить себя чему-то еще. На каждый «Эхо-день» приходится три, четыре, иногда пять записей воспоминаний очевидцев. Такие дни я называю «скудными». Ведь бывает и по двадцать. По какому принципу появляются живые свидетельства человечества? Когда что-то происходит, у них нет времени, когда ничего не происходит — желания? В основном я вношу только то, что самому интересно. Сегодня пытался найти подходящую фотографию для каульсдорфца. Ничего не выходит. Физиономия и биография: физиономия — зеркало биографии. Возраст, образ — чудо, если все это совпадет. Читатель, не знающий, что ему подсунули фальшивку, конечно, ничего не заметит. Но на такие хитрости пускаться все же нельзя. Параллельно собирать статистику: когда и какие дневники велись? Мужчинами? Женщинами? Почему?
Письмо от читателя: интересуется, где можно приобрести «Дневник американского пилота»,22 — несмотря на все усилия никак не может его найти. Книга уже вышла. Достать ее теперь так же трудно, как для меня когда-то было раскопать его фотографию. Даже еще труднее. Но задача решаемая, отдельные экземпляры поступили в библиотеки.
Похоже, нашу планету погубит не загрязнение окружающей среды, а пустая болтовня.
После обеда приходила молчаливая группа учащихся из какого-то профессионального училища. Я задал несколько вопросов: как они представляют себе профессию писателя и что знают обо мне? Они ничего не знали. По-видимому, плановый культпоход. Мы долго молчали, глядя друг на друга. Вечером играл в детский бильярд и думал о Йонатане.23 — Одна девушка из группы, приходившей после обеда, на мой вопрос, кем она хочет стать, ответила: коммерсантшей. Подумать только. Все равно что маникюршей. Аналогии образуются, чтобы запечатлеть искусственность слова. Кристиан Моргенштерн.24
Читал дневники Шницлера.25 Тезис о диктатуре пролетариата он считает омерзительным, его раздражает «разящая большевизмом позиция социал-демократии». Когда это было? В 1919-м. «Так называемую веру в человека» находит абсурдной. «Те, кто, рассматривая перспективу улучшения мира, рассчитывает на возможность этического улучшения человеческой массы, сродни математикам, которые пытаются решить задачу, исходя из уравнения
2 х 2=5″. Его меткие замечания, его прозорливость — кому они помогли? Голосу разума никогда не внимали и не будут внимать. — Называет большевиков «шайкой разбойников с политическими амбициями». — «За любое преступление наступает возмездие, но обрушивается оно на головы невиновных».
Надо видеть, как в наших газетных ток-шоу отстаивают одно-единственное, однажды канонизированное недоумками мнение. Любое инакомыслие тотчас же пресекается. Собственное мнение становится оружием против того, кто его выражает, а не поводом для дискуссии. Надо хоть раз увидеть, как они раздувают ноздри, как сидят наготове, ожидая, что собеседник вот-вот допустит ошибку. А стоит им разрешить, они тотчас же, если это не противоречит их основным принципам, развернут перед ним свой лагерь, пусть даже и с заправленными койками.
На взаимосвязь 1919-го и 1933 годов нельзя даже намекнуть. — Идеологический террор ужесточился, того и гляди дойдет до физической расправы. Единственный выход — прикинуться глупцом.
Нартум. Понедельник, 11 сентября 1989
«Бильд»: Венгрия: долой беженцев / Хонеккер при смерти.
«НД»: 200 000 на массовом митинге в Берлине за укрепление дела социализма и мира во всем мире.
Утром, едва раскрыв глаза, заметил мекленбургский флаг перед домом, ночью было слышно, как хлопает его полотнище. Наш участок — экстерриториален. Поднять над домом черно-красно-желтый флаг я бы не рискнул, меня тут же обвинили бы в национализме. Или стали бы приходить люди, решив, что здесь почта.
Утром первые комментарии: они здесь! Дискуссия по поводу трабантов26; бензин, который используется для них, у нас запрещен из-за превышения нормы выхлопных газов. Но им все равно дадут разрешение «во избежание социальной нужды».
Девятичасовые новости. Хонеккер все еще в больнице, утратил волю к выздоровлению. Он только сейчас узнал о масштабах эмиграции. (Только сейчас? Как это понимать?) К утру границу пересекли около 2000 автомашин; выходит, гораздо больше, чем ожидалось. Некоторые так и ехали до самой Баварии. В новообразованных лагерях пока еще тихо. (Думаю, самые ушлые отдыхающие просто остались в гостиницах и ждали момента, а потом взяли и рванули!)
Десятичасовые новости. Волна беженцев нарастает. Их уже более 10 000. С первой волной приехали 10 000 человек на 3000 автомобилях. Водители-проводники. Журналист на экране ждет появления колонны. Меня охватило чувство внутреннего ликования. У большинства родственники, они не хотят в лагерь. Это что-то невообразимое, грандиозное. Можно только сидеть с раскрытым ртом, наблюдая за тем, как на твоих глазах бурлит мировая история, сбрасывает панцирь и расправляет плечи. Евангелическая церковь на Востоке «скорбит» по поводу такого количества беженцев, покидающих страну. Вместо того чтобы пожелать им «доброго пути»! Епископ католической церкви Берлина изрек: «Господу это не угодно».
Одиннадцать часов. Самый большой поток беженцев со времен Второй мировой войны, тысячи и тысячи автомашин. Поезда стоят пустые. Большинство предпочитает вшестером тесниться в одном трабанте, они образуют «группки». ГДР говорит об организованной торговле людьми. «Наконец-то, вырвались!» — скажет один из беженцев.
Воспоминания Толстого. Описание ненависти, которую он испытывал к своему гувернеру. Себя описывает растрепанным, нескладным подростком. Я сразу же нашел массу его фотографий, в юности он не выглядел ни растрепанным, ни нескладным. Даже наоборот. Как и все святые, для домашних, наверное, был совершенно невыносим. Он был коротконог, то есть невысокого роста.
Брошюра под названием «Каракатица» 1971 года. О тех, кто участвовал в сумасшедшей, необузданной эйфории 1968 года.
Опять писал человеколюбивые письма, со стиснутыми от злобы зубами.
Сельская идиллия: куры поджидают меня у дверей. Кошки тоже прибегают со всех ног, когда выхожу кормить птицу. Петух уже так разъелся, что настил качается у него под ногами.
Последний летний денек. Нытье. На здоровье не жалуюсь. Никаких болячек.
Нартум. Пятница, 10 ноября 1989
«Бильд»: Бундестаг поет германский гимн / Свершилось! Стена пала.
«НД»: Четвертая партийная конференция СЕПГ пройдет в Берлине с 15 по 17 декабря.
Почему никто не запел хорал «Nun danket alle Gott!»27? — Потому что никто из них не помнит текста. Откуда же тогда они знают шлягер «So ein Tag…»28?
8.30 утра
Болей29 несла несусветную чушь. Пожелала западногерманским политикам трудиться до седьмого пота. / Мы никогда не теряли нашей веры, и граждане ГДР снова обрели веру в себя. / Бомбоубежища, госпитали, казармы. / Ожидается около миллиона беженцев. / Болей считает, нужно объявить особое положение, задействовать военных и т.д. / Коллеги проявляют «наивысшую заинтересованность». (Министр внутренних дел земли Нижняя Саксония). / «Мне кажется, я брежу». / «Ради этого я полтора года просидел в тюрьме!» / «Главное — можно посмотреть своими глазами!» / 100 восточных марок за 9 западных можно обменять на почте. / «Надеюсь, еще открыта какая-нибудь дискотека!»
В Хельмштедте то же самое. / Все это выглядит как фантастический фильм, кем-то срежиссированный. / Он здесь сегодня уже второй раз. / «Мы снова вместе, так и должно быть». / Диктор как пастор Зоммерауер.30 / Эти крики радости предназначены, естественно, не только для микрофона. / «Грандиозно!» / Воссоединение народа — вот что это такое.
Ему не нужна роскошь, он готов жить очень скромно. / Один из контролеров: «На нас просто плюют». / Падение курса, 5 западных марок за 100 восточных. / Момпер31 изображает регулировщика движения, не думая о том, что это исторические кадры, дороги должны быть свободны.
«У нас там своя квартира, все нормально! Мы не собираемся здесь оставаться». / Некоторые приехали на велосипедах. / Штамп в паспорте останется на память о незабываемой ночи. / Мариенфельд, сотни каждый час. / Проводники — работы у них, как сто лет назад. «Я рад», — говорит комментатор. Мне слышится: «Виват!»
Люди карабкаются на стену. / В такт песням, которые распевают повсюду, мужчина работает молотом и ломом.
«Здесь все так здорово, так необычно».
Вот такой день, такой чудесный день. / Крымское шампанское и McDonald’s символизируют объединение Востока и Запада. / Электрички. / Как на Рождество. / Прокатиться, сменить обстановку. / Трабанты, они напоминают машинки на детской карусели. / «Это словно расставание с прошлым!» / «На выходные снова, вместе с детьми». / «Сначала посмотреть, просто посмотреть…» / «Непривычно?» — «Еще как!» / «Это моя Германия, и точка!» (Такой вот ветеран-фронтовик.) / Вильмс32 говорит: «Добро пожаловать». / «Прекрасное осеннее утро…» (Журналистская лирика.)
Царрентин.33
Полицейский получил в подарок торт, житель ГДР заплатил ему 10 марок за разрешение отведать западногерманского кофе. Границы опять восстановлены.
Безумный шаг, вещает один гэдээровский философ, слово «безумие» употребляется чаще всего. / Много школьников. / Крохотный гэдээровский полицейский и огромный фээргешный коп. Трагедия! Неужели восточные люди не могут быть по крайней мере такого же роста? / Не преминули вспомнить и о могиле матери.
Спортзал для отдыха… / «История мчится с сумасшедшей скоростью, хватайте ее за хвост, не дайте промчаться мимо» (Уильмс). / Воздух отравлен выхлопными газами трабантов, но одна жительница Западного Берлина заявляет, что постепенно привыкла, и теперь ей даже нравится. Эти машины, можно сказать, крестили в шампанском. / Согласование электронных систем. / Запрещен транзит через Темплин. Скандал. / Мекленбуржец: «Я считаю, это очередная провокация».
Берлин: Шёнебергская ратуша.34
Коль35 качает головой — Момпер слишком много болтает. / Брандта36 почти не видно из-за микрофона. Лица не разглядеть. В речи ничего выдающегося! / Знамя «ФРГДР» на первом плане.
Брандт рассказывает истории из своей жизни. / Намеки, предназначенные для Коля, пропускаю мимо ушей. / Геншер37: серьезная речь! / Коль почему-то кажется не в своей тарелке, этого я никак не могу понять. Брандт и Момпер успокаивают. Коль читает свой текст наизусть и очень достойно. С помощью подобного хаотичного бунта невозможно навязать гражданам ГДР демократию. Кто посеял эту смуту! Мы знаем. А потом национальный гимн! Фальшиво, как сапожники, просто ужас. Непонятно, почему не поставили докладчиков на балкон ратуши, и если заранее было известно, что будут петь гимн, почему не пригласили музыкантов? Недостойно, стыдно, противно.
«Это были все новости на сегодня!»
Я все еще смотрю телевизор, 20.15, он меня успокаивает и в то же время раздражает, они все какие-то дерганые! В некоторых враждебность! По «3 sat»38 вполне квалифицированная беседа. Вичорек-Цойль.39 Выступает как типичная западная вертихвостка. Считает, что нет теперь никакого смысла разбираться, кто прав, кто виноват. Еще бы! Ведь в числе виноватых она сама. — Нет, хватит. Бросается в глаза, насколько плохо, неуклюже и непрофессионально задают вопросы журналисты и как плохо они умеют слушать. — Гэдээровский репортер утверждает, что граждане Восточной Германии, с высоко поднятыми головами и преисполненные уважения к самим себе, вернутся скоро обратно, в свою Республику. Представляю себе.
Как это глупо и как «чисто по-немецки». Обрушить все свои чувства на стену, наброситься на нее в припадке необузданной ярости, а потом еще распинаться в ток-шоу о феномене. Большей глупости даже представить себе невозможно! — Фольмер40 предлагает основать у нас Восточный фонд, чтобы на эти деньги у них там что-нибудь построить! Восточных денег у нас тут, видит Бог, предостаточно.
В поезде на Бремен. Нартум. Суббота, 2 декабря 1989
«Бильд»: Херрхаузен41 / Полиция ищет подонков.
«НД»: Руководящая роль СЕПГ вычеркнута из конституции.
Солонка в форме карандаша.
Римляне строили добротно, картезианцы довольствовались всякой дрянью. Это и сейчас видно по руинам (Трир). ТV: Ликующие школьницы: нет, объединения они, конечно же, не хотят. Хонеккер просидел одиннадцать лет — значит, это ему зачтется. В Ольденбурге вдруг исчез плакат немецкой компартии, огромное полотно с четырехцветной печатью. Как будто его там и не было.
«Вы уже нашли издателя?» — спрашивают меня.
При этом присутствовала некая особа из восточного Фридхельма, потом она с радостью делилась тайнами происходящего за кулисами средств массовой информации. Преследования прессы. Бойкот. Верю на слово. На эту тему и мне есть что рассказать. Но лучше все-таки оставить все это при себе.
Я все еще не могу осмыслить, что они там не хотят объединения. Что это, бедняцкая гордость? Или снова всеобщее оболванивание? Даже каменотес — он недавно зашел к нам и принес изготовленное надгробие — и тот покрутил пальцем у виска.
По телевизору утром викторина: правда ли, что в Сан-Пауло каждый день возникает 4000 новых улиц? — Да! — «Правильно! Вы выиграли!»
Автономные42 освистали речь Коля в Берлине.
Нет, я не хочу, чтобы меня несли на плечах до Ростока. Бирман43 бьет себя розой по лбу. Разыгрывает смятение чувств, которое его якобы охватило. Они переправили за границу на безымянные номерные счета 100 миллионов марок. По-моему, не так уж и много. У Маркоса, например, были еще те аппетиты.44
Кёльн. На перроне Копелев.45 Только бы не подсел ко мне. Его жена тяжело больна раком, они путешествуют вместе, чтобы она напоследок смогла со всеми попрощаться.46 Я поздоровался с ним как с «товарищем», он удивился: «С чего это?» — «Мне ведь тоже впаяли четвертак». — «Ну, это совсем другое, разве можно сравнивать мои двадцать пять и ваши…» <…>
Нартум, 23.00.
Сегодня, после обеда помчался в Плён, где в здании окружного парламента должно было состояться мое выступление, жаль, что не в великолепном замке. Дело дошло до дружеских братаний. Я честно высказал свое мнение. Передо мной в первом ряду сидел «гражданин ГДР» (он, правда, был против такого определения). Он немец, этого вполне достаточно, заявил он. Что я сегодня запишу в свой дневник, поинтересовалась молодая женщина.
Не выпить ли нам по кружке пива, спросил я одного нашего писателя, которого случайно встретил на улице. Нет, спасибо. С такими, как вы, порядочный человек не сядет за один стол.
Оба президента великих держав попадают в шторм на Мальте, крохотная моторная лодка доставляет Буша на корабль к Горбачеву. Могли бы устроиться и поудобнее.
Кренц47 орет на своих соратников по СЕПГ.
Бирман по радио рассказывает дурацкие истории. Уровень — ниже нулевой отметки.
Стрельба на Филиппинах, танки; в Эль Сальвадоре то же самое. Такое впечатление, что все в этом мире достигло своего апогея, «мир трещит по всем швам», все меняется.
Нартум. Четверг, 7 декабря 1989
«Бильд»: Кренц свергнут / Его ждет тюрьма / Свобода всем политзаключенным / Хонеккер отстранен от власти.
«НД»: Правительство ГДР призывает к спокойствию и благоразумию.
Сон: Я иду по узкой песчаной косе, на которую накатывают волны, дальше придется идти по воде, но здесь глубже, чем казалось, мне не дойти до горы. Лучше повернуть назад. Приняв, в конце концов, решение повернуть, чувствую облегчение.
Теперь они жгут документы Штази.48 По телевизору показывают печную трубу, из которой валит дым. Этого еще не хватало! Вряд ли это порадует тех, кто на той стороне. Еще, чего доброго, дойдет до судов Линча. Показывают дом, в котором жили агенты Штази. Женщины испуганно выглядывают из-за двери. На балконе развешено белье. Атмосфера крайне нервозная.
Передача из Баутцена. Скольжу глазами по окнам зала заседаний, как бы хотелось залезть в телевизор, чтобы увидеть, что происходит там внутри, в «Радне», как называют «Родину» жители Рудных гор.
Если бы католическая церковь сохранила свои традиции, с мессой на латыни и всеми сакральными ритуалами, мне бы пришлось изменить веру. Наверняка это придало бы моей жизни особый поэтический лоск. Но у них там слишком много чужого, что пришлось бы проглотить и принять, например, почитание девы Марии. Или, может, я придумал бы новую интерпретацию? Имею в виду лоск жизни — что за чудесный мир! И как жаль, что они теперь пытаются разрушить все, что выстроено за века. Они думают, что народ к ним толпой повалит, стоит только отменить ладан. Совсем по-другому дело обстоит у православных, с этими шутки плохи. Церковь споткнулась на том, что хотела непременно объяснить все чудеса и тайны.
Потом думал о самоубийцах: неудачные выстрелы. Генерал-полковник Бек49 и Робеспьер. Они промахнулись. В Баутцене читал роман Фонтане «Штине»50; в конце Вальдемар отшвыривает пистолет и растворяет в стакане снотворное. Но и это не гарантирует результата. Добрый совет неудачникам: проглотить цианистый калий, а потом застрелиться. Гитлер? — Эмпедокл, по преданию, бросился с Этны, а Вирджиния Вульф утопилась.
TV: Взволнованная толпа, собравшаяся перед штаб-квартирой Штази. Некоторых агентов выпускают, им свистят вслед. Они не реагируют. Вчера один из тех, кто пытался прикарманить деньги, повесился. В остальном никакого кровопролития, что меня поражает. Ни одна мало-мальски порядочная революция не обходится без крови. Какие из этого можно сделать выводы?
Длинный сюжет о Вилли Брандте из Ростока, жаль, что меня там не было. Он держал речь в Мариенкирхе. Неужели не нашлось никого из СДПГ, кто бы сказал: «Возьмите с собой Кемповски»? Неужели никто из них не читал «Тадельлёзер & Вольф»?
70 миллионов марок получили в прошлом году западные коммунисты от своих восточных коллег, сообщает «Шпигель». Перевод денег остановлен.
Читать дополнительно газеты за последние дни не имеет смысла. Вот, к примеру, несколько строк из «Цайт»:
Все запороли, говорит один из членов СЕПГ. (А что, если это правда!)
Стена по причине ее «товарной перспективности» была моментально разобрана. (Имеется в виду, по-видимому, что лучше было бы сделать это по идейным соображениям.)
Если СЕПГ получит голоса всех своих членов и помимо того еще 800 000, тогда у нее будет 25 процентов. (Весьма любопытное вычисление. По результатам позавчерашнего опроса, 30 процентов отдадут свои голоса за СЕПГ. Почти как при нацистах: пять процентов восторженно «за», пять процентов решительно «против», и в результате 90 процентов всех голосов. Многие уловки самореабилитации также напоминают о «наци»: «Мы ничего не могли поделать, нам приказали, мы только выполняли приказ». Фатальная зависимость от приказа при социализме — это что, оправдание?)
Упущения Хонеккера и его соратников называют «субъективными заблуждениями».
«Нойес Дойчланд» выходит общим тиражом в 1,1 миллиона, себестоимость каждого экземпляра составляет 50 пфеннигов, в продажу они поступят по 15 (ежегодная дотация составляет свыше 100 миллионов марок). Замечательное высказывание, содержащее много правды: «Присоединение — наилучший способ проведения реформ».
На перроне стоят две девчонки. Видимо, учатся в техникуме. Вспоминают, как прошел экзамен: «Уве ответил, что этика — это когда умеешь есть ножом и вилкой».
Обсуждал с плотником новый курятник. Оказывается, они понятия не имеют, как должен выглядеть приличный курятник. Хорошо, что нашлась какая-то книжица нацистских времен, вот ее-то и взяли за руководство.
Госпожа Дингворт-Нуссек51 недавно рассказала мне, как ее уборщица порвала и выбросила все ее личные записи, дневники и письма только потому, что они лежали на полу. Эйнштейн всегда все выбрасывал — до чего жалкой кажется мне моя привычка все собирать, даже как-то неловко. Чем больше коплю, тем тверже уверенность, что никто никогда не захочет заниматься моим наследием.
Хильдегард снова читает «Добро пожаловать». Я бы, не задумываясь, сделал из этого романа три, не меньше. Трехчастные фолианты должны завершать собой хронику, в отличие от романов, где счет идет на «главы».
Об Амвросии помнят сегодня разве что католики, да и те едва ли.
Амвросий был сыном Амвросия, префекта города Рима. Однажды, когда Амвросий, будучи еще ребенком, спокойно спал в своей колыбели во дворе дворца, налетел рой пчел и, опустившись ему на личико, покрыл его целиком, а некоторые из пчел даже заползали в рот младенца, словно это был их улей. Спустя некоторое время они взлетели и скрылись из глаз в небесной вышине. Отец, наблюдавший за этим, ужаснулся и изрек: «Раз дитя осталось в живых, значит, ему уготовано великое будущее».52
1 В дневнике В. Кемповски обозначено буквой «Т» (Traum — сон; нем.).
2 Т. е. «Франкфуртер Альгемайне Цайтунг» — одна из ведущих немецких газет.
3 «Теперь пойдем отсюда…» (нем.).
4 Пауль Герхардт (1607-1676) — немецкий евангелистский священник, автор духовных песен.
5 Юрген Кольбе — журналист, литературный критик.
6 «Эхолот» («Das Echolot», 1993) — документальное произведение В. Кемповски (из четырех книг), посвященное событиям января-февраля 1943 г.
7 Штахус (Stachus) — местное название площади Карлсплатц в Мюнхене.
8 «Жаркие дни» («Hundetage»; 1988) — книга В. Кемповски.
9 «До мозга костей» («Mark und Bein», 1992) — роман Кемповски.
10 «Сириус. Наподобие дневника» («Sirius. Eine Art Tagebuch», 1990) — книга В. Кемповского, представляющая собой его дневниковые записи за 1983 г.
11 Имеется в виду «Neues Deutschland» — орган СЕПГ (Социалистической Единой партии Германии), официальная партийная газета в бывшей ГДР.
12 Дочь В. Кемповски.
13 Рихард фон Вайцзеккер (р. 1920), барон — адвокат по профессии; политический деятель (ХДС). В 1981-1984 гг. — бургомистр Западного Берлина; в 1984-1994 гг. — Президент ФРГ.
14 Эрих Хонеккер (1912-1994) — политический и государственный деятель ГДР. Антифашист (с 1935 по 1945 г. провел в заключении). В 1971-1989 гг. — первый секретарь ЦК СЕПГ.
15 «Изощренная леди» (англ.).
16 «Креольский зов любви» (англ.).
17 «Эхо Гарлема» и «Жалоба кларнета» (англ.).
18 Имеется в виду Вальтер Ульбрихт (1893-1973) — политический и государственный деятель, в 1920-1930-е гг. — член ЦК КПГ; один из основателей СЕПГ (1946). В 1950-1971 гг. — первый секретарь ЦК СЕПГ (ГДР); с мая 1971 г. — председатель СЕПГ. Председатель созданного в 1960 г. Госсовета ГДР.
19 «Neue Wiener Bucherbriefe» — венский журнал, своего рода «Книжное обозрение» Австрии.
20 Хуберт Фихте (1935-1986) — романист, автор «этнопоэтических» произведений. В последние годы жизни работал над многотомным циклом, составленным из собственных произведений, под общим названием «История чувствительности» (напечатано после смерти автора).
21 Роман В. Кемповски (1971).
22 «Дневник американского пилота» («Tagebuch eines amerikanischen Bombenpiloten», 1989) — книга Кемповски.
23 Главный герой романа Кемповски «До мозга костей».
24 Кристиан Моргенштерн (1871-1914) — поэт, переводчик, журналист; антропософ.
25 Артур Шницлер (1862-1931) — известный австрийский драматург и новеллист.
26 «Трабантами» (в буквальном переводе — «спутниками») назывались автомобили восточногерманского производства, которыми в основном пользовались граждане ГДР.
27 «Возблагодарите же Господа» (нем.).
28 «Ну и денек…» (нем.).
29 Бербель Болей (р. 1945) — художница; правозащитница, подвергавшаяся в ГДР неоднократному тюремному заключению; одна из основателей Нового Форума в 1989 г.
30 Популярная в Германии телевизионная передача под названием «Пастор Зоммерауэр отвечает» (прекратилась в 1978 г.).
31 Вальтер Момпер (р. 1945) — один из лидеров Социалистической партии Германии (СПГ). В 1989-1991 гг. — бургомистр Западного Берлина. С 2001 г. — президент Берлинского парламента.
32 Доротея Вильмс (р. 1929) — западногерманский политик (Христианско-демократический союз); в 1987-1991 гг. — министр внутригерманских отношений в правительстве ФРГ.
33 Город на севере земли Мекленбург-Форпоммерн.
34 Шёнеберг — один из районов Западного Берлина.
35 Имеется в виду Гельмут Коль (р. 1930), председатель ХДС (с 1973 г.); в 1983 — 1998 гг. — канцлер ФРГ.
36 Вилли Брандт (1913-1992) — политический деятель, один из руководителей Социалистической партии Германии. В 1957-1966 гг. — бургомистр Западного Берлина; в 1969-1974 гг. — канцлер ФРГ.
37 Ганс-Дитрих Геншер (р. 1927) — вице-канцлер и министр иностранных дел ФРГ в 1974-1992 гг.
38 Один из каналов немецкого телевидения.
39 Хайдемари Вичорек-Цойль (р. 1942) — учительница по профессии; политический деятель (СПГ); в 1979-1987 гг. — член Европейского парламента; с 1998 г. — министр экономического сотрудничества и развития.
40 Антье Фольмер (р. 1943) — политический деятель; публицистка; в 1990-е гг. — вице-президент Бундестага.
41 Альфред Херрхаузен — банковский служащий; убит террористами в 1989 г.
42 Члены лево-экстремистской организации, основанной в 1970-е гг.
43 Вольф Бирман (р. 1936) — немецкий поэт-песенник; считал себя коммунистом, однако был противником социализма в той форме, в которой он был построен в ГДР. В 1963 г. исключен из СЕПГ; в 1976 г., во время пребывания на гастролях в ФРГ, лишен восточногерманского гражданства.
44 Имеется в виду филиппинский диктатор Фердинанд Маркос (1917-1986), президент Филиппин (с 1965 г.). После бегства свергнутого диктатора и его жены выяснилось, что в западных банках на их счета положены огромные денежные суммы.
45 Лев Зиновьевич Копелев (1912-1997) — писатель, публицист; германист. За свою правозащитную деятельность лишен в 1981 г. советского гражданства. Жил в Кельне.
46 Раиса Давыдовна Орлова (1918-1989) — писательница, правозащитница. Жена Л.З. Копелева. С 1981 г. — вместе с мужем в Кёльне.
47 Эгон Кренц (р. 1937) — политический деятель; в 1989 г. сменил Э. Хонеккера на посту Генерального секретаря ЦК СЕПГ; тогда же избран Председателем Госсовета и Совета Национальной обороны ГДР. Занимал эти посты лишь в течение нескольких месяцев. В 1997 г. приговорен Федеральным судом Германии к шести с половиной годам тюремного заключения — в связи с разрешением вести огонь по гражданам ГДР, пытавшимся прорваться через Берлинскую стену (в результате погибло несколько человек).
48 Штази (сокр. от Staatssicherheit) — Министерство государственной безопасности в ГДР.
49 Имеется в виду Людвиг Бек (1880-1944), генерал-полковник вермахта. Участник Июльского заговора 1944 г. После провала покушения на Гитлера покончил жизнь самоубийством в здании Военного министерства.
50 Роман Теодора Фонтане (1819-1898), опубликованный в 1890 г.
51 Юлия Дингворт-Нуссек — журналистка; в 1976-1988 гг. — председатель Центрального банка в г. Ганновер.
52 Имеется в виду Амвросий Медиоланский (ок. 340-397), епископ миланский, получивший известность как богослов, проповедник, реформатор церковного пения и т. д.
Перевод и примечания
Людмилы Есаковой