Опубликовано в журнале Звезда, номер 1, 2004
ИЗ БУНИНА Нине Прилетят грачи, улетят грачи, ну а крест чугунный торчи, торчи, предъявляй сей местности пасмурной тихий свет фотографии паспортной. Каждый легкий вздох - это легкий грех. Наступает ночь - одна на всех. Гладит мягкая звездная лапища бездыханную землю кладбища. ЛЕКЦИЯ* Каренина не виновата! Виновен чайник Джеймса Ватта, причинность, стрелочник, Толстой, патриархальный строй. Франкоязычный дед в тулупе? Муж? Устрица в Английском клубе? Незрячий паровоз? Фру-Фру? Невроз? Нет, вру. Ведь ради офицерской рожи сама забыла мать Сережи священный материнский долг, и обагрился шелк. На то, знать, воля Азвоздама, что перееханная дама отправилась не в рай, но в ад. (Но чайник тоже виноват.) ТРИ ЗВЕЗДОЧКИ ВМЕСТО НАЗВАНЬЯ "Названье со смыслом двойным и тройным отменим давай, навсегда устраним, поставим как знак и предвестье стиха тройное созвездье. А альфа созвездья большая, как Фет, она излучает лирический свет, который нам душу пронзает", - мне Кушнер сказал, он-то знает. А бета созвездья, белея как Блок, свой свет проливает туда, где листок предсмертной записки приколот: презренье, отчаянье, холод. А третьей звезды золотые лучи на белой бумаге как в черной ночи мерцают таинственным светом, чей смысл и самим нам неведом. 17 АГНОСТИЧЕСКИХ ФРАГМЕНТОВ ...бутылку 0.75. Толедской сталью снять заветную печать и вынуть рукопись. Ахти мне! Кислород, для нас живительный, для них наоборот - вещь в хладном воздухе распалась, как в огне. Остались лишь агнос агмен тическ фрагме. 1 ДХ: Бога нет? - Бога нет. ДХ: Ну, а ангелы-то есть? Ну, хоть крылья? Ну, хоть перья? Ну, хотя б одно перо? 2 - Ладно, есть. Но Он распят. Начинается распад и попов смурное пенье, что ни нота - невпопад. 3 МЦ: Рай - край. А антиGоd - dog. - А ад - распад? черти - черви? 4 Причаститься слезой в швейцарской дыре, тремя красными нотами в поми-до-ре, петухом взгромоздиться на рейку, распереть своих перьев ядреную медь и еще до рассвета три раза пропеть имяреку тебе кукареку. 5 Как говорил горбун Леопарди: "У меня есть горб - значит бога нет". 6 АА: Как бегун, другими обогнанный, в черной майке, прилипшей к спине, припадаю к отравленной, огненной страшной чаше, протянутой мне. 7 Многоочитая, как Ахиллесов щит, в лопнувших жилах рудных входов, гора отдыхает от трудных родов, новорождённая мышь пищит. 8 Там, в прошлом веке, ЛГУ, киоск газетный на углу, газета с хрюканьем хруща, общага с запахом борща. 9 картина удостоенная сталинской премии второй степени художник неизвестен 10 Вращались оранжевые абажуры в дни неизвестно зачем рожденья, вальс танцевали на сопках маньчжуры, вознагражденье было обещано - небо в колбасах... (удаляется, продолжая вальсировать). 11 Кто-то сказал отчетливо: "Аквариум с вакуумом". На нашем ненужном, расстроенном рояле стояла запаянная реторта с гелием, странный трофей моего отчима, лауреата сталинской премии второй степени (за массспектрометр - единственное слово, в котором следует писать три "с" подряд, если не считать "СССР"). 12 Радио: Говорит радиостанция "Зоотечественники". Московское особое время - сорок часов. Тассо уполномочен заявить, что Иерусалим освобожден. "Я иранскому лидеру бороду выдеру", - сообщил нашему корреспонденту Салман Рашди. Погода: солнечно, облачно, с переменными грозами, проливные дожди. 13 ТВ: Это бородатое не коряга, а товарищ из Никарагуа. 14 - А у меня ни кара, ни гуа. 15 Скрипучей бритвой щек мешочки брея, хрипучий, брюшковатый обормот, он думает, что убивает время, но Время знает, что наоборот. 16 В застенке поясницы костолом. Он требует признания: ты стар? Не признаюсь. Нет, признаюсь! Я стар. Друзей всех выдаю: да, сговорились поумирать и умерли. 17 - А ангелы-то есть? АП: Конечно, есть! Из золотых лучей и облаков Они построят город. Ровно в полдень Над главной крепостью взлетит пушинка И станет синий воздух щекотать. ПО БАРАТЫНСКОМУ Версты, белая стая да черный бокал, аониды да желтая кофта. Если правду сказать, от стихов я устал, может, больше не надо стихов-то? Крылышкуя, кощунствуя, рукосуя, наживаясь на нашем несчастье, деконструкторы в масках Шиша и Псоя разбирают стихи на запчасти (и последний поэт, наблюдая орду, под поэзией русской проводит черту ржавой бритвой на тонком запястье). "ДЕНЬ ПОЭЗИИ 1957" Убожество и черная дыра - какой? - четвертой, что ли, пятилетки. В тот день в наш город привезли объедки поэзии с московского двора. Вот, дескать, жрите. Только мы из клетки обыденности вышли не вчера... На пустыре сосна, под ней нора, тоскующий глухарь на нижней ветке... В наш неокубо- москвичам слабо, в сей- футуризм, где Рейн ревет: Рембо! - где Сфинкс молчит, но в ней мерцает кварц. В глазах от иероглифов рябо Ерёминских и Бродского ребро преображается в Елену Шварц. * * * Иуда задумался, пряча сребреники в суму, холодный расчет и удача опять подыграли ему. Срубить колоссальные бабки и прежде случалось подчас, но что-то становятся зябки апрельские ночи у нас, но падалью пахнут низины, но колет под левым ребром, но в роще трясутся осины, все тридцать, своим серебром. И понял неумный Иуда, что нет ему в мире угла, во всей Иудее уюта и в целой Вселенной тепла.