Опубликовано в журнале Звезда, номер 7, 2003
В судах черна неправдой черной И игом рабства клеймена... А. С. Хомяков Во зле лежит, черна, но ведь сама - не зло Громадная страна... и нам-то повезло Что дышим здесь, живем и можем это зло Смыть словно грязь на лестнице, в подъезде * * * На кушетке признаний России душа, в совесть-офисе Психоанализа... И спрашивает аналитик Европеец пытливый: "Чего ж ты желаешь, душа? Войн, насилий или просто житья без усилий Жадной радости рабьей?" Русофобия Русский русофоб спешит к реке - топиться ("Жить обрыдло в этих мерзостях всегдашних!") Но одумался: есть выход - заграница Или (вариант): сердечный, гневный жар Высказать в стихах презрительно-кромешных Напечатают - получит гонорар * * * Да, беспощадным, но не бессмысленным вовсе Был русский бунт, и какая была б безнадега, Если б все мужики как Савельич любили сердечно Своих жизней хозяев Вопленица Причитая над пьяным своим мужиком, плетя кружево Слов старинных, над пьяным как мертвым плетя За урода-дитё, за побои почти ежедневные Плач-рыданье плетя, слова гневные Над живым как над мертвым, чтоб сдох через миг, не проснулся Он наутро погиб, он в блевоте своей захлебнулся Схоронила не плача, но петь с той поры не могла * * * Есть на Ленинском проспекте Ресторан "Обломов" За стеклянными дверями Сбитнем, квасом, пирогами Угощающий всегда Посетите, господа Тут же рядом на проспекте Зал дворянства областного Крепостной оркестр снова Там играет как тогда Заходите, господа А на улице соседней Есть и церковка Христова Там Ульянова-младенца В медальоне в виде сердца Личико лежит, со свечкой рядом На лоточке у входа Воспоминание о занятиях по гражданской обороне в Эрмитаже Тамаре Буковской У плаката учебного апокалиптик ущербный Отставник неприметный говорящий о битве всесветной, Палкой-тыкалкой длинной в раскрашенный город руинный В человечков спасающих тыча Так и погибнет Земля, если, вовремя, мер не принять Не уметь измерять Радиации уровень, не уметь окопаться по правилу, Смертогрязь не соскабливать... Так и погибнет Земля... Станет черной и страшной... Но знайте, что фонд эрмитажный Красоту многотонную мы сбережем катакомбно Для планеты безлюдной * * * Филемон и Бавкида в своей развалюхе скрипучей На землице горючей напротив коттеджа роскошного Грома ждут укокошного - своей ликвидации плановой Чтоб пейзажа не застили * * * В день Рождества - там, на небе Праотцев пир и пророков Праведных пир за столом заоблачным Солнечно, празднично там Славят Бога ликуя Соломон, Моисей, Авраам А Давид, то танцуя, то на цитре небесной играя, Прославляет Творенье... Радостно всем на пиру И только Иов задумался * * * К светлой пещере, где родился младенец таинственный Мне уже не вернуться, не прийти с пастухами, с волхвами К яслям евангельским... Да и сами волхвы-персияне Испугались увидев в гадательном блюдце-экране Его муки грядущие * * * Город мой... Серебристая мышь аполлонова Все скребется в подполье... А мне-то, наверное, заново Жить придется по-страшному в декорациях прежних, покрашенных Серой краской с подтеками * * * Сон, сон - черный слон Как в словах ни скрываешься - знаешь - под окнами он Как забыть ни пытаешься - снится, по-прежнему, он Черный слон - слон тяжелый