Опубликовано в журнале Звезда, номер 6, 2003
Стыл стакан недопитого чая. Белый снег - покрывалом льняным. А над морем - истерика чаек И горящий осколок луны. Зимний ветер затравленно свищет. Умирает еще один день. Что сказать? Я не принц и не нищий, Я простой петербургский студент. Я рожден тут - такая награда! - В паутине канатов и мачт. Может, грязный роддом Ленинграда Еще помнит мой жалобный плач. Может, помнит, унылой зимою, Как я делаю первый свой шаг, Заскрипевший в тот час подо мною Пол прогнивший одной из общаг. Парков темных березовый остов. Крупный иней покрыл тополя. Тихо. Грустно. Васильевский остров В люльке бури качает меня. ЗАПИСКИ СТУДЕНТА Стол, перечирканный скучным матом. Скучная лампочка еле светит. Мрак коридора холодно матов. Где-то повыше гуляет ветер. Звуки, в пространстве огромном тая, Мечутся тихим и смирным ульем. Взгляд через линзы очков блуждает По перемешанным странно стульям, По штукатурке, дверям, паркету Серому. Вздох округляет губы. Мрачно жужжит полусонный лектор, Мелом царапая доску грубо. *** Тихо. Шуршание ручек. Шорох. Стрелки часов движет время туго. Мутные, темные, будто шоры, Окна. Растущая быстро скука В воздухе. Я ненавижу утро. Шлепая медленно, лишь в кальсонах, Видишь кастрюли, тарелки - утварь Разную. Все бесконечно сонно. Все перепутано тьмой, нечетко, Все нереально, красиво, пышно. Шаркаешь зубы облезлой щеткой. Льется вода. Но ее не слышно. *** Семь сорок две. Камень стен огромных. Птица закаркала, полетела. Мрак темно-красным пьянящим ромом Вылит над зданием Политеха. Ветер в лицо ударяет крепко, Будто бы мягкой, тяжелой палкой. Делаю шаг. Поправляю кепку. А за спиною ограда парка. Шум тополей, оголенных веток - Диким, лесным, вековечным зовом. Мысль возникает: "Скорей бы лето" - И пропадает куда-то снова. Я как и все. Я обычный парень. Я не считаю, что деньги - мусор, Но не ночую на тротуаре. Я лишь студент одного из вузов. Не представляется больше новым - Пьянства немного, немного блуда. Я после лекции ем в столовой И не боюсь, что болит желудок. Я не бросаюсь с ножом на шпаги. Сердце мое ничего не алчет. Мне ведь знакомы и шум общаги, И тишина одинокой дачи. *** Темный узор - скорлупой ореха. Свет фонаря потолок окутал. Слабое, слышное еле эхо Меж коридорами института Носится. Скованным и нелепым Почерком пишешь в тетради фразы. Лает собака в пустое небо, Громче и жалостней раз за разом. Лишь горизонт везде одинаков... Речь продолжает в сознанье литься. И непонятным тревожным знаком В воздухе клякса все той же птицы. *** Так и вся жизнь пройдет: утро, вечер... Кроликом перед удавом млея, Я бы хотел от всего отвлечься, Но, к сожалению, не умею. Надо орать, веселиться, драться. Времени чтоб не впустую трата! Господи! Мне ведь всего семнадцать, Я же спокойней твердынь Кронштадта. Я так устал. В этом скучном хламе Странное чувство (внутри, снаружи). Это нельзя рассказать словами. Просто паршиво. И даже хуже. *** Лектор все пишет и пишет мелом Формулы. Кажется, нет им счета. В рваном кармане рубахи - мелочь, Презерватив, карандаш, зачетка. Время подохло. Молчат куранты. Тихо. Никто ничего не слышит. Я бы ушел, только наш куратор Предупредил - без конспектов крышка. В окна просунулись мрака лапы. Спутаны мысли магнитной лентой. Ручка из рук выпадает на пол. Хочется спать тихим сном студента... В ПАМЯТЬ О ПАМЯТИ Люди, в нового омут дня С головой окунаясь всюду, Помнить будете вы меня? Нет? А я вас? А я вас буду! Нацепивши унылый фрак, И впетличив культурно розу, Я последний вхожу не так В наступающий век склероза. Отбурливши, времен вода Затхлой тины наденет платье. Я единственный в мире, да! - Помню миг своего зачатья. Поздним летом - закат бордов, Сидя, старый уже, в кофейне, Буду помнить - губой бортов Сухогруз целовал Литейный. Человечеству гимн мой вей, Срезав колоса зла серпом нить! Потому что, не будь людей, То кого же еще мне помнить?!