Кристо и Жан-Клод. (Christo and Jeanne-Claude.) Безграничные. 15 ноября — 22 января 2024 года. Галерея Саачи (Saatchi Gallery), Лондон
Опубликовано в журнале Знамя, номер 1, 2024
Десять разделов выставки — ретроспективный взгляд на карьеру супружеской пары и арт-партнеров Кристо и Жан-Клод, прослеживающий их творческий путь, начиная с ранних работ 1950-х годов и кончая нереализованным проектом «Мастаба» в Абу-Даби (Объединенные Арабские Эмираты).
В мире искусства у Кристо и Жан-Клод достаточно неофициальных титулов — от «великих упаковщиков» до «гениев ампакетажа» (оборачивание предметов тканью для создания арт-объекта). Все эти дефиниции, по сути, — недомерки, особенно если соотносить их с той безграничной свободой, которую эти художники позволяли себе в творчестве. Их проекты меняли облик Рейхстага в Берлине и Триумфальной арки в Париже, средневековой башни и фонтана в горном городке Солето в Италии, островов во Флориде и побережья в Австралии. При впечатляющей географической экспансии они всегда настаивали на самостоятельном финансировании своих проектов. Творить нужно, полагал Кристо, «без обязательств, без подчинения кому-либо, без спонсоров, без уступок…». Эти принципы успешно претворялись в жизнь. Средства на реализацию проектов обеспечивались через продажу подготовительных работ: эскизов, рисунков, коллажей, моделей, выполненных рукой самого Кристо. По мере роста славы Кристо и Жан-Клод, мировые музеи, арт-дилеры и коллекционеры готовы были платить за эти подготовительные рисунки десятки миллионов долларов. Набросок ценен сам по себе как свидетельство процесса творения, кристаллизации идеи и как отпечаток руки мастера.
Личная судьба Кристо Явачева, политического беженца из коммунистической Болгарии, культурно и идеологически предельно регламентированного пространства, всецело определена жаждой личной свободы. Окончив Софийскую академию художеств в 1957 году, Кристо уезжает в Прагу, а потом, подкупив рабочего железной дороги, в опечатанном грузовом вагоне бежит в Вену. Год спустя переезжает в Париж и, наконец, в 1960-х эмигрирует в Нью-Йорк.
Первые годы, обосновавашись в Париже, толкаемый нуждой, Кристо рисовал портреты состоятельных клиентов. «Портрет баронессы Дэнис Вайрис де Лесегно» (Denise Viaris de Lesegno. 1960), представленный на выставке, — фигуративная живопись, где все верно, все точно с цветовыми акцентами, но не более. Позже он рассматривал свои портреты, сделанные на заказ, как проституцию, и всегда подписывал их своей семейной фамилией — Явачев. А для проектов, созданных по выбору души, оставлял лишь первое имя — Кристо. На этой выставке его ранние работы впервые показаны в контексте с работами современников, с целью проследить возможные влияния. В серии «Кратер вулкана» (Cratиres series, 1959) Кристо словно ощупывает недра земли, вещественный состав ее расплавленного нутра, воплощая всю эту «геологию» через клей, смолу, краску, песок, застывших на порезанной доске. Создание трехмерного пространства на холсте, исследование фактурности материала — главный вектор его художественного интереса в то время. Здесь очевидно влияние Люсио Фонтана, признанного художника на парижской арт-сцене конца 1950-х, с его перфорированными и порезанными холстами, представленными на выставке.
Следующая глава его творческих экспериментов также лежит в поле модернистских течений 1960-х. Кристо создает скульптурные композиции из консервных банок, кувшинов, нефтяных бочек, полюбившихся ему как доступный подручный материал, из которого можно создавать скульптуры, сохраняя фактуру, вещность «исходников» как элемент художественного языка и исследуя взаимоотношения предмета и пространства. В 1962 году Кристо перегородил узкую улицу Висконти в Париже, соорудив баррикаду из металических нефтяных бочек («Железный занавес»), протестуя таким образом против сооруженной годом раньше Берлинской стены (фоторепортаж представлен на выставке). Его версия железного занавеса, в отличие от оригинала, просуществовала не более восьми часов и была разобрана по требованию полиции. Замысел предполагал, что жители французской столицы тем самым вступят в историю, физически и эмоционально освоят реальность заграждений как тупика, конца.
Одновременно в начале 1960-х годов Кристо начинает преобразовывать предметы, обертывая тканью, пленкой, бумагой коробки, стулья, бутылки, пишущие машинки и даже обнаженных женщин. На данном этапе эти упражнения с формой довольно просты: с помощью веревки в обернутом предмете подчеркиваются выпуклости, изгибы, ломаные линии. Но здесь уже звучит лейтмотив будущих знаковых работ: буквально на ощупь Кристо и Жан-Клод продвигаются к иному бытию каждой вещи, отчужденной от своей изначальной функции, сути, формы существования, чтобы преобразиться во что-то новое, неутилитарное, субъективное, символическое.
Масштаб и задачи их экспериментов стремительно растут. Вскоре они начнут обертывать известные городские здания, мосты, арки, деревья по всему миру: Триумфальную арку в Париже (1961–2021), Стену Аврелиана в Риме (1973–1974), старейший парижский мост Пон-Нёф (1975–1985), деревья в Риене (Швейцария). На согласование проекта с деревьями ушло 32 года. Каждое из 178 деревьев было измерено с учетом их роста с момента замеров до инсталляции, каждому подготовлен индивидуальный дизайн «одеяния».
И, конечно, «Обернутый Рейхстаг» (1971–1995) — самый известный и нашумевший проект Кристо и Жан-Клод. 23 года (!) уходит на согласование, преодоление бюрократических препон и получение от властей разрешения на реализацию. Годы подготовительных трудов: коллажи, десятки рисунков, эскизы, модели, чертежи, целая команда профессионалов, нанятая авторами для выполнения работ по проекту. Добавим к этому неоднократные отказы со стороны федеральных властей, чтобы в полноте явилась картина художнического подвижничества этой пары. В 1995 году обсуждение проекта проходило на уровне парламентских дебатов. Наконец, разрешение получено, и в том же году упакованный серебристым занавесом Рейхстаг увидели в Берлине. На обертывание здания ушло 100 000 кв. м синтетической ткани и 15,6 километра синей веревки, подчеркивающей формы и объемы преображенного сооружения. В новом обличии Рейхстаг простоял всего две недели. За это время его увидели более пяти миллионов человек. На фоне знакомых городских строений, отчужденное от своей привычной функции и облика, пересозданное силой художника, здание вставало подобно видению, приглашая прохожих вырваться из угнетающих объятий рутинности и внять творческому акту преображения. При дуновении ветра серебристая ткань струилась, создавая ощущение живого, дышащего существа. Вечерняя подсветка и лунный свет усиливали фантастичность картины.
От ампакетажа Кристо и Жан-Клод переходят к инсталляции. Один из масштабных проектов, представленный на выставке из этой серии, — «Ворота» (The Gates) в Центральном парке Нью-Йорка (2005). Вдоль 37 км прогулочных дорог Центрального парка устанавливают 7503 ворот с трепещущими на ветру нейлоновыми полотнами цвета шафрана. Сухие цифры раскрывают присущую шедеврам Кристо и Жан-Клодт гигантоманию: для изготовления ворот было закуплено 5300 тонн стали. Это приблизительно 2/3 массы стали, из которой сделана Эйфелева башня. Стоимость проекта — 21 млн долларов. Каждый проект Кристо и Жан-Клод рассчитан на определенное время года, когда пространство эстетически наиболее откликается замыслу. В течение 16 дней в феврале, со всей февральской бесприютностью и морозностью, прогулка в нью-йоркском парке напоминала величавое сакральное шествие: сквозь паутину черных оголенных веток вставали серые нью-йоркские небоскребы, и огненная река парящих на ветру ярко-оранжевых полотен, при всей метафоричности зрелища, создавала безупречную колористическую композицию.
Со стихией воды у Кристо и Жан-Клод была особая связь. Их преображенные острова и побережья рождали целую драматургию образов. В проекте «Обернутые острова» в Австралии. (Wrapped Coast, 1968–1969) 27,4 километра береговой линии, казалось, были приуготовлены Кристо и Жан-Клод для эпического действа вселенского масштаба. Притом очевидно, что это не концептуальное искусство, нет в нем мучительных, неразрешимых философских вопросов. Как говорила Жан-Клод: «Мы создаем образы радости и красоты».
Кто они в итоге? Покорители пространства, демиурги, пересозидающие окружающий мир, отчуждающие его от затертой, затягивающей повседневности, празднующие самобытие новой, преображенной вещи или пейзажа. При многолетней подготовке, громадных вложениях не только труда, но и личных средств, их проекты существовали лишь несколько недель. А иногда, дойдя почти до финальной стадии, они так и не воплощали своих идей из-за разногласий с властями. Казалось бы, безумство. Но они никогда не теряли цели. И в этой быстротечности, уникальности каждого их творения отзывается быстротечность самой жизни. Кристо говорил о пронзительной нежности и любви к тому, что не длится долго, об уникальности всего сущего: природного и сотворенного. Детство, юность, первая влюбленность — это случится однажды в жизни и никогда не повторится, как никогда не повторятся уникальные 28 часов, когда занавес, сотворенный Кристо и Жан-Клод , напоминающий озаренные заходящим солнцем гигантские крылья ангела («Занавес Долины», Valley Curtain, 1970–1972), перекрыл ущелье в горах Колорадо (США). Из-за надвигающегося урагана всю конструкцию через 28 часов пришлось демонтировать. Кратковременной жизни этого ошеломляющего проекта предшествовали почти два года подготовки, планов, чертежей, установочных работ, требующих участия скалолазов.
«Свобода — это враг обладания. А обладание равно статичности», — говорил Кристо.
В ноябре 2009 года Жан-Клод умерла.
После ее смерти Кристо продолжал работать над проектами, задуманными вместе с Жан-Клод. «Проект Мастаба» (The Mastaba Project) в Абу-Даби был спланирован еще в 1977 году. Предполагается, что это будет самая большая современная скульптура в мире.
Выставка в галерее Саачи, на которой собраны фотоматериалы, наброски, планы, чертежи — последняя, одобренная Кристо до его смерти 31 мая 2020 года. Основа выставки — артефакты из собрания Ингрид и Томаса Джочхейм (Ingrid and Thomas Jochheim), крупнейших коллекционеров работ Кристо и Жан-Клод.