Систематизация представлений о (не)актуальной «молодой» поэзии и мейнстриме в современной периодической критике (зима — лето 2023 года)
Опубликовано в журнале Знамя, номер 10, 2023
Предыдущие «Переучеты» были посвящены условно молодой современной поэзии, сборникам «двадцати-» и «тридцатилетних», и там же встретилось обидное замечание, что зрелые авторы порой списываются в читательский архив, потому что они уже удивили публику своим первым цветом, а эволюция их дара малоинтересна — таков уж нынешний мир. Здесь хочется обратиться к путям тех, уже знакомых читателю авторов, кто стал мейнстримом дня сегодняшнего. Удивительным образом мы видим, как само понятие основной тенденции потеряло определенность, появилось некое двое(без)властие, и каждое направление практически исключает, в том числе и вербально, существование конкурирующего. Есть и нечто третье: эскапистско-эстетическая ниша (молчание как направление мы, в отличие от некоторых исследователей, не учитываем).
Нашумевшая статья Сергея Баталова «Две стадии апокалипсиса», которую приютил известный поэтический проект «Prosodia» (08.07.2023)1, обозначает хотя бы системы координат, показывающие, что рассуждать о происходящем в поэтическом мире «возле тридцати» не только можно, но и познавательно. Анализируя поэтический авангард, сконцентрировавшийся в области актуальных событий (иронично, но разбираемые Баталовым антологии играют и неожиданные для себя роли — каталогизирующую, выявляющую: живет такой парень), автор приходит к забавному выводу. Хотя противоборствующие стороны идейно непримиримы, растут они из одной культуры, пользуются схожими поэтическими средствами и наследуемыми образами, разница поэтического языка или иных техник не так уж велика (и вообще не всегда есть). Однако каждое направление считает именно себя единственным преемником прошлой культуры, декларирует первенство, истинность, отождествляя себя с очень условным в наше время «голосом народа». «Разница <…> лежит в области политики, идеологии, мировоззрения, но в наименьшей степени — в области собственно поэзии. У авторов общее образование, общее представление о добре и зле, общий культурный код. Разница только в оценке событий. Плюс меняется на минус, но сами полюса остаются прежними». Проводя аналогии в историческом ключе, Баталов замечает, что никакое наследование традиций советской поэзии не вернет автору массовости восприятия и повтор тех взаимоотношений «поэт — слушатель / читатель» невозможен; при проигрывании схожей ситуации (в который раз?) не происходит совпадения, витки отличаются. В целом работа критика как бы дает условное добро на способ говорить о поэтических течениях вне идеологии или перехода на личности, адаптируя их к литпроцессу, который все же один.
Другой критик, только входящий в зенит, предлагает выкрикнуть свое мнение — и будь что будет. Именно так воспринимается нами напоминающая эмоциональную реплику статья популярной поэтессы и журналистки Стефании Даниловой в «Российской газете». Находясь на грани между официальным литературным сообществом и неформальной тусовкой, будучи полукритиком, полуобозревателем и в полной мере лишь поэтом, Данилова выступает скорее индикатором состояния среды («Что там можно, // Что нельзя»), нежели вдумчивым аналитиком или указателем. В материале «Чем объяснить рост интереса к современной поэзии и почему это важно» («РГ», № 9050 от 17 мая 2023 года) автор призывает принять многовекторность, неупорядоченность современной поэтической реальности, где один поэт поехал на Донбасс, другой публикуется в ROAR, третий летает на драконе, а четвертый предлагает читателю вариант новой искренности в надежде на грядущие воображаемые стадионы, высмеиваемые Баталовым. Поэтесса считает, что настоящая поэзия не может не быть актуальной, не отражать современность, и в этом мы с ней согласны, вопрос в том, какую современность и как именно, посредством чего она отражает. «Поэтическая река всегда отражает повестку. С обоих берегов конфликта появляются свои инициативы: антологии “ПоZывной — Победа!” от Союза писателей России у патриотов или “R.O.A R” Линор Горалик2. Спектр актуальных тем не ограничивается одной лишь СВО. Поэты не “бьют в лоб”, их интересуют сопутствующие вопросы: ожидания, веры, любви». Понятно, что ничего не понятно: это панорама на местах, которую Данилова, наиболее включенный в события участник и наблюдатель, рисует набросково, но максимально близко к реалиям. Жанр ее текстов по горячим следам нельзя назвать полноценной критикой, однако это флажок времени. Словно бы в юношеском максимализме она частично отрицает негласные правила функционирования устоявшегося литсообщества, соединяя в танцующее единство писателя, читателя, обозревателя, наблюдателя и просто случайного прохожего. В ее объективе не только и не столько двадцатилетние (как раньше), сколько ровесники и следующее поколение.
Есть участники литературного процесса, демонстрирующие крайние позиции в отношении движений условно молодой поэзии и самого их наличия. Издатель «Горького» Борис Куприянов в своей мрачно-пессимистической, на грани корректности статье «Поражение везде» (16.01.2023)3, опубликованной на родном портале в начале 2023 года, приходит к неутешительным выводам насчет буквально всего, в том числе и поэтического авангарда. По мнению журналиста, ни «актуальная» патриотическая, ни противолежащая ей оппозиционная поэзия не сказали ничего значительного, но, напротив, символизируют всю прискорбность картины нынешней литературы в целом. Попытки сформировать иллюзию творческого прорыва и обретения ориентиров делают еще более жалкой истинную характеристику нашей культуры с дутыми фигурами выдающихся дарований — еще немного, и мы увидим панораму заката цивилизации. «Еще до Нового года среди Z-поэтов начались драчки и взаимные претензии. Как и в ненавистных им “либеральных кругах” (в чем апологеты “новой” поэзии абсолютно уверены), и тут сложилась тусовочка не самых талантливых, но самых громких представителей, которые полностью приватизировали “патриотизм”, активно им торгуют и тщательно выбирают, кого допускать, а кого не допускать к ресурсам и аудитории. По поводу аудитории тоже есть вопросы, но если мы предположим, что она имеется и число ее превышает пресловутые 60 человек <…>, то она все равно не влияет на литературный процесс». Если в мире автора все тотально плохо, это говорит скорее не о состоянии культуры, которая неизбежно развивается и рождает из себя новое, а о психологическом настрое смотрящего. Ведь не так уж много в мире было спокойных эпох благоденствия и покровительства дарованиям, как при золотом веке Августа, а одаренные авторы все равно откуда-то брались, независимо от идеологического знака.
Напротив, в рубрике «Легкая кавалерия» вестника «Вопросы литературы» (№ 4 за июль 2023 года) мы видим дуэт редактора Анны Жучковой и поэта Анны Долгаревой, провозглашающий совершенно обратное. Культура переживает невиданный с 1980-х подъем, возрос интерес «народа» к национальной поэзии, писание писателей для себя и узкого круга, ставшее традицией за последние лет сорок, вновь получает шанс превратиться в былое «во весь голос». Тексты авторов играют роль манифеста (Долгарева) и свидетельства (Жучкова) о том, что есть такая дорога, которой нужно идти, есть такая фигура, за которой можно следовать, и никакого особого тумана, ни литературного, ни идеологического, на самом деле не наблюдается. Есть актуальное направление, есть эстетское — громкое публичное и тихое камерное, как и было всегда. Большой поэт приходит в ответ на глубинную потребность народа, по мнению Долгаревой, и именно народная реакция на культурное явление определяет, что перед нами. «Ведь, в конце концов, в чем феномен популярности патриотической поэзии? Оказалось, что у народа есть запрос. Запрос глубинного, экзистенциального порядка, на который не ответит ни один журналист, ни один политолог, а способен ответить на него только деятель культуры. И оказалось, что такие деятели культуры у нас есть. <…> И пока у народа будет сохраняться экзистенциальный запрос — они будут».
Конечно, находить связь между масштабом дарования и направлением, в котором оно зародилось, — вещь сомнительная. Да и возможно ли охарактеризовать направление в целом, ссылаясь на присутствие в его рядах выдающейся фигуры? — большой вопрос. Но очевидно: что для Куприянова видится полным провалом, для других — путеводная звезда во тьме. Отчасти реплика поэтессы противоречит и доводу Баталова, что ни о каком ренессансе народности по факту говорить не приходится в силу как меньшей литературоцентричности социума, так и размывания понятия «народ».
Что ж, перед нами ни больше ни меньше, как первые попытки говорить на уровне толстого журнала или известной газеты о современном поэтическом мейнстриме в его (не)целостной картине — очень разные, иногда тяготеющие к крайностям, но уже делающие шаг к анализу, систематизации происходящего в литературе. По разбросу взглядов старшего поколения и молодых литераторов, поэтов и критиков, людей с большим опытом прошлого и настоящего, мы видим, что единства нет. Оно разве что в косвенном признании того, что литературоцентризм сегодня снова актуален, стихи стали общественно значимыми, разговор о них — серьезным делом, а не вздохами на скамейке. А уж хорошо это или плохо — не мне судить.
1 https://prosodia.ru/catalog/shtudii/dve-stadii-apokalipsisa/
2 Внесена Министерством юстиции РФ в реестр иностранных агентов
3 https://gorky.media/context/porazhenie-vezde/