Опубликовано в журнале Знамя, номер 11, 2022
Дождевой водой колодцы не наполнишь. Нужны глубинные притоки, родниковая чистота возвращенной памяти о творцах колодезной речи и личный опыт погружения, которому в неисповедимой глубине открываются сверкающие струйки подземных родников и сияющая, как зеркало, линза живой воды, неиссякаемой, как океан. Размышляя о том большом и малом, что в равной степени питает нас в жизни и вдохновляет в творчестве, прихожу к выводу, что жажда утолима. Порукой тому большинство мероприятий культурно-просветительского проекта «Механика памяти», реализуемого в рамках гранта президента Российской Федерации для поддержки творческих проектов общенационального значения в области культуры и искусства и стартовавшего в Кирове за 650 дней до 650-летия так и не вернувшего себе историческое имя города, в котором я живу и все больше прихожу к мысли, что не только возвращение исторической памяти, но и развитие ее продуктивно на нынешнем этапе развития общества.
Не случайно изначально ставивший задачей спровоцировать драматургов на написание пьес о Вятке, ее истории и творцах этой истории проект «Механика памяти», поддержанный Вятским государственным университетом, Кировским отделением Союза театральных деятелей РФ, Кировским отделением Союза писателей России и Благотворительным фондом «Культурное наследие Вятки» не локальные задачи решает, а ставит проблемы, которые актуальны и в других городах и весях страны.
«Таких Вяток у нас миллион», — воскликнул драматург и режиссер, создатель и директор екатеринбургского «Коляда-театра» Николай Коляда после эскиза спектакля по пьесе Олега Богаева «ЧЭЧЭВЭ». Но тут же приходил к выводу, что Вятка — уникальное место, а вятский народ — особенный. Причем настолько, что если бы чаще вспоминать об этом, солнце станет светить ярче, воздух станет чище, люди роднее, а жизнь радостнее. Прибавьте к этому, что в разное время здесь подолгу жили такие незаурядные личности, как провозвестник космической эры Константин Эдуардович Циолковский, писатель-романтик Александр Грин, классик отечественной литературы Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин, известный драматург Евгений Шварц, жизни и творчеству которых посвящены пьесы молодых драматургов из Екатеринбурга, Кирова, читки этих произведений и эскизов спектаклей по ним, экспозиции музея А.С. Грина и литературного краеведения, Детского космического центра имени В.П. Савиных, — и вы поймете, что были, были у Николая Коляды основания, задаваясь риторическим вопросом: «Что может личность?», — самому же на него и ответить: «Личность может перевернуть мир, изменить город, сознание», развивая эту тему и на своей творческой встрече «Личность. Творческий капитал города».
И получается, чтобы приобрести и приумножить этот капитал, нужно личность ценить. Творить можно только под взглядом друга, человека доброжелательного и понимающего, которому говорить «Давай-давай, все у тебя получится!» легко и приятно, как правду.
Кто сказал? Коляда сказал! Человек, создавший свой театр, воспитавший целую плеяду учеников, многие из которых в том или ином качестве «засветились» на «Механике памяти». Даст Бог, и из них вырастут личности, творческие и несгибаемые. А примером могут стать такие творцы, как тот же Николай Коляда, о котором говорят: «Коляда — большой молодец! Всегда потрясает своим умением и желанием тащить на плечах целый театр со всеми его службами и актерами. Они играют по семьдесят спектаклей в месяц, чтобы себя прокормить, безжалостно расставаясь с постановками, на которые зритель не идет». Коляда считает, что главное в пьесе — мысль, слово, характер, боль. И сам пишет, в поисках нового языка не забывая о вершинах отечественной словесности, о несметном богатстве драматургии. И сам играет — короля Лира, тень отца Гамлета…
А искрометный драматург и переводчик, генеральный директор Гильдии драматургов России и член отборочной комиссии проекта «Механика памяти» Юрий Бутунин, сразу после своей творческой встречи занявший место в зрительном зале? Вот только что о себе говорил, о Матильде Кшесинской, которой посвятил киносценарий и пьесу. И как-то сразу — переводы с испанского…
Спустя четверть часа на полях драматургического марафона эскиз спектакля Народного театра драмы «Гротеск» (режиссер Галина Яссиевич) по пьесе молодого драматурга Ильи Перцева. Суровая реальность тиранит мечту, подгоняет ее под себя, но внутренний голос отрока в соломенной шляпе только крепнет, обещая дары Гринландии, чувствуя себя не исключенным, а исключительным. И так это проживалось на разрыв аорты, что, оценивая творчество молодого драматурга и театрального коллектива, после творческой встречи занявший место в зрительном зале генеральный директор Гильдии драматургов России Юрий Бутунин резюмировал: «Фальши не было, вошли в образ»…
А Евгений Ланцов, инициатор и руководитель проекта «Механика памяти», сумевший объединить молодых и зрелых авторов, профессиональные и любительские коллективы, вывел новую драматургию на новые площадки. Зачатки этого проекта я видел на подмостках Кировского драмтеатра в пору, когда Евгений Юрьевич был его художественным руководителем. Но контракт не продлили. И что, забуксовала «Механика памяти»? Как бы не так! Расцвела, заблистала, вышла на новую орбиту, обрела новую высоту, обогатилась новыми решениями, вышла на новые площадки. 72 заявки на участие в проекте, равного в России которому нет, 42 пьесы на вятскую тему, из которых выбрали 10 для показа в рамках драматургического марафона и несколько для знакомства на его полях. Какой спектр драматургии, какое пиршество лицедейства: десять эскизов, четыре читки, восемь лекций, две творческие встречи, одна экскурсия, одна (не)конференция в формате краеведческой ночи, один «круглый стол», посвященный итогам проекта, и концерт для одного дома — гостиницы «Чарушин», построенной по проекту знаменитого архитектора, храмами и зданиями которого украшены не только вятские города и веси, но и Елабуга, Сарапул, Ижевск. И бесценные советы молодым драматургам от Евгения Юрьевича в рамках лекции «Механика режиссуры».
«Я медленно читаю», — говорил он притихшему залу отдела редкой книги библиотеки имени А.И. Герцена, подводя к тому, что даже отвлеченное чтение, для души, рождает мысли, какая здесь могла бы сложиться мизансцена. И шитье, которым увлекся одно время, помогало в работе: спектакль нередко складывается из эпизодов, вдумчиво скроенных и тонко подогнанных деталей. И выбор материала, ой, что я говорю, конечно же, пьесы, более чем важен. «Об этом мало пишут, — уже не ссылаясь на Питера Брука и Георгия Товстоногова, продолжал он свой монолог, — но выбор пьесы — залог всего». И уже говорил о вторичности театра в движении от драматургического первоисточника и о его первичности, как это ни парадоксально, хотя бы потому, что в режиссерском замысле и трактовке, актерском воплощении новизна всегда присутствует… Он действующий режиссер, деятельный при любых обстоятельствах, что важно для людей этой профессии.
Есть, есть на кого равняться молодым режиссерам и драматургам, памятуя, что личность — это всегда настоящее, сегодняшнее. Но и работающее на завтра, конечно. Ведь увидим же мы рекомендованные отборочной комиссией к постановке пять пьес-победительниц — «Вятские сказки» Дениса Орлова, «Пасха на Вятских увалах. Новая версия» Андрея Антонова, «Вятский плен» Светланы Шимоне, «ЧЭЧЭВЭ» Олега Богаева и «Последнее лето на Сухой реке» Екатерины Бронниковой. А может быть, и не вошедшие в их число кто-то выберет. Ту же «Душевую» Дениса Смирнова, «Солнечное затмение» Ольги Шуклиной-Юрловой по одноименной повести Альберта Лиханова. Ей-богу, было бы интересно…