Премьеры Метрополитен-оперы. Прямые трансляции
Опубликовано в журнале Знамя, номер 4, 2017
Премьеры
Метрополитен-оперы.
Прямые трансляции. 11-й сезон. — NY, Метрополитен-опера.
8
октября 2016 года состоялась юбилейная (сотая) прямая трансляция из
Метрополитен-оперы в кинотеатры; ее одновременно смотрели более 350 тысяч
человек в семидесяти странах мира. Это была опера Вагнера «Тристан и Изольда»
со знаменитыми вагнеровскими певцами Ниной Стемме, Стюартом Скелтоном и Рене
Папе; за пультом — один из лучших дирижеров современности сэр Саймон Раттл.
Прошедший сезон трансляций тоже был юбилейным (десятым), а юбилеи — всегда
хороший повод поразмышлять о юбиляре. В нашем случае юбиляр необычный — это
новый культурный феномен, который я бы назвала «демократическим возрождением
оперы».
Началась эта прекрасная история в конце 2006 года, когда в
Мет пришел новый генеральный директор Питер Гелб. Перед ним стояла сложная
задача — увеличить доходы компании, и он ясно видел необходимость искать
нестандартные пути привлечения в оперу новой аудитории. У большинства людей
есть прочно устоявшиеся стереотипы по поводу оперы, и Питер Гелб собирался их
разрушить. Опера слишком дорогое удовольствие? Но если показать ее на большом
экране в кинотеатре, то билет будет в десятки раз дешевле, при этом
необязательно жить в Нью-Йорке, чтобы увидеть спектакль прославленного театра с
лучшими певцами и музыкантами. Поют на иностранном языке, трудно следить за
смыслом происходящего? Это легко исправить — при трансляции даются субтитры.
Многие люди никогда не были в опере, считают ее элитарным искусством — но в
кинотеатре они будут чувствовать себя гораздо увереннее и привычнее. Примерно
так размышляли Гелб и его единомышленники, когда планировали первый сезон
прямых трансляций. Тогда он предназначался в основном для Северной Америки
(присоединились еще семь кинотеатров в Британии, два в Японии и один в
Норвегии). Для первого показа 30 декабря 2006 года выбрали семейный
рождественский спектакль — сильно сокращенную версию «Волшебной флейты» Моцарта
на английском языке, в очень красочной постановке Джулии Тэймор, со множеством
сценических эффектов и прекрасным составом исполнителей, включая тогдашнего
музыкального руководителя Мет Джеймса Ливайна. Кроме «Волшебной флейты», в
первый сезон вошли «Пуритане» Беллини с Анной Нетребко, мировая премьера оперы
современного китайского композитора Тан Дуна «Первый император» с Пласидо
Доминго в заглавной партии, «Евгений Онегин» с Дмитрием Хворостовским, Рене
Флеминг, Рамоном Варгасом и с Валерием Гергиевым за пультом (кстати, весной
Хворостовский должен снова петь Онегина — на этот раз в недавней постановке
2014 года), и еще две потрясающие премьеры — «Севильский цирюльник» с Питером
Маттеи, Джойс Ди Донато и Хуаном Диего Флоресом, и «Триптих» Пуччини со
звездным составом исполнителей во всех трех одноактных операх («Плащ», «Сестра
Анжелика» и «Джанни Скикки»). Трансляции начинаются минут за пять-десять до
спектакля; камера показывает зал, публику, оркестровую яму, закрытый пока
занавес — у зрителя возникает ощущение, что он находится в театре. Гелб
придумал и еще один замечательный ход — у каждой трансляции есть звездные
ведущая или ведущий, которые перед началом рассказывают краткое содержание
оперы, а в антрактах берут интервью у исполнителей и дирижера, причем за
кулисами, на фоне смены декораций, и возникает уже не просто «эффект
присутствия», а ощущение, что тебя допустили в «святая святых театра». В первом
сезоне трансляции представляла Рене Флеминг, позже в этой роли стали появляться
и другие звезды — Дейбора Войт, Натали Дессей, Пласидо Доминго, Патриция
Расетт, Джойс Ди Донато, Сондра Радвановски.
Во втором сезоне количество транслируемых спектаклей
увеличилось до восьми, к программе присоединились Бельгия, Франция, Германия,
Италия и Испания, в третьем сезоне было уже одиннадцать спектаклей и новые
страны — Австралия, Австрия, Чехия, Венгрия, Нидерланды, Новая Зеландия,
Аргентина, Люксембург, Латвия, Литва и Пуэрто-Рико. С каждым новым сезоном
прибавлялись страны-участницы, росло количество кинотеатров в каждой стране, и
сейчас в текущем (одиннадцатом) сезоне в проекте участвуют две тысячи
кинотеатров и центров искусства в семидесяти странах; предполагается, что в сезоне
2016/17 оперные постановки Мет на экране посмотрят более трех миллионов человек
на всех континентах, кроме Антарктиды.
Россия присоединилась к программе в шестом сезоне (2011/12),
с одним кинотеатром в Москве и одним в Петербурге, при этом транслировались
только шесть постановок из одиннадцати, поскольку у организаторов были
опасения, что им не удастся собрать публику, особенно на менее известные оперы.
Эти опасения были быстро развеяны — билеты на все трансляции раскупались в
течение нескольких часов с начала предварительной продажи, и в следующем сезоне
в Москве появились дополнительные площадки; учитывая позднее время прямых
трансляций (многие длинные оперы заканчиваются далеко за полночь), начали
проводить повторы в дневное время, потом к трансляциям стали присоединяться
новые города… Сейчас оперы из Мет смотрят в 71 кинотеатре в 43 городах России,
а еще в Белоруссии, Грузии, Казахстане и Украине. За эту прекрасную возможность
мы должны быть благодарны Арт-объединению Cool Connections и особенно ее
основателю и руководителю Надежде Котовой, которая не побоялась рискнуть и
приобрести весьма недешевую лицензию на трансляции Мет, в то время как крупные
театральные фестивали не верили в успех и считали, что опера на экране в России
никому не нужна и не соберет публику. К счастью, они ошибались, а риск Надежды
Котовой оказался оправдан. Безо всякой государственной поддержки, только за
счет правильно продуманной стратегии, проект TheatreHD (дословно — «Театр в
высоком разрешении», а можно перевести и как «Театр высокого качества») стал
подлинным культурным прорывом. Благодаря Cool Connections в России
теперь показывают не только оперы, но и балеты из Большого театра, и
драматические спектакли из лондонских Национального театра и театра Глобус, из
Королевского Шекспировского театра, с Бродвея, и крупные международные
художественные выставки — и теперь даже жители небольших российских городов (в
списке есть Глазов, Новоаганск, Рязань, Череповец) могут в режиме реального
времени познакомиться с лучшими мировыми театральными постановками. Что еще
интересно и важно — показы в своем городе могут инициировать сами жители,
достаточно собрать нужное количество подписей; процедура включения в проект
подробно прописана на сайте. Однако драматические спектакли и выставки — тема
отдельной рецензии, мы же вернемся к проекту Метрополитен-оперы.
Невероятная популярность и успех этой программы во всем мире
обусловлены в первую очередь прекрасным качеством трансляций (несколько раз
случались сбои спутниковой связи, но в целом техническая сторона на высоте), а
также комфортными условиями для публики, о которых упоминалось выше (эффект
присутствия и возможность заглянуть за кулисы, титры, относительно невысокая
цена билетов, близость кинотеатров к месту жительства). Состав исполнителей,
как правило, звездный, а среди названий — как суперпопулярные оперные хиты
(«Травиата», «Риголетто», «Дон Жуан», «Свадьба Фигаро», «Аида», «Богема»,
«Кавалер розы», «Кармен», «Фауст», «Турандот»), так и редко исполняемые оперы —
например, где еще услышишь шестичасовую оперную дилогию Гектора Берлиоза
«Троянцы» или исторические оперы Доницетти («Анна Болейн», «Мария Стюарт»,
«Роберт Девере»)? Как правило, в афише каждого сезона соседствуют итальянские,
французские, немецкие, русские, австрийские и чешские оперы XVIII, XIX, XX
веков. Кроме того, Мет регулярно ставит и показывает в прямых трансляциях
современные оперы — «Сатьяграха» Филипа Гласса, «Никсон в Китае» и «Смерть
Клингхоффера» Джона Адамса, «Буря» Томаса Адеса, «Любовь издалека» Кайи
Саарияхо и др. Однако репертуарная политика Мет иногда вызывает вопросы. В
афише трансляций, как и в основной афише театра, уживаются яркие современные
постановки Робера Лепажа, Уильяма Кентриджа, Мариуша Трелинского и спектакли
сорокалетней давности с немолодыми певцами необъятных размеров; и даже если из
глубины зрительного зала морщины и габариты не так заметны, то экран беспощаден
— но ни режиссеры трансляций, ни руководство театра почему-то не задумываются о
том, чтобы на таких спектаклях пощадить певцов и публику и избегать крупных
планов. К счастью, таких спектаклей немного.
Благодаря прямым трансляциям Мет мы узнали и полюбили целый
ряд блестящих певцов, которые в России или совсем не выступают, или появляются
крайне редко, — Рене Папе, Йонас Кауфман, Петр Бечала, Мариуш Квечень, Хуан
Диего Флорес, Джойс Ди Донато, Рене Флеминг, Брин Терфель, Нина Стемме, Элина
Гаранча; познакомились с замечательными режиссерскими работами. Среди самых
сильных впечатлений от исполнителей — феноменальный дуэт Йонаса Кауфмана и Рене
Папе в «Фаусте» (они были хороши и вокально, и сценически), Элина Гаранча в
«Золушке» и «Кармен» (в обоих случаях она пела заглавные партии, и если в жизни
Элина похожа на Золушку, то в «Кармен» она замечательно перевоплотилась в свою
героиню); Брин Терфель — Вотан в «Кольце нибелунгов», чудесный ансамбль Анна
Нетребко — Мариуш Квечень — Мэтью Поленцани в «Любовном напитке», Мариуш
Квечень и Лука Пизарони в «Дон-Жуане», Йонас Кауфман и Софи Кох в «Вертере».
Из режиссерских работ особенно запомнились «Кольцо
нибелунгов» Робера Лепажа, «Сатьяграха» Фелима МакДермотта, «Любовный напиток»
и «Севильский цирюльник» Барлетта Шера, «Вертер» и «Свадьба Фигаро» Ричарда
Эйра. Приятно, что была возможность посмотреть классические постановки Франко
Дзеффирелли — «Богему» и «Турандот», а также противоречивую, но очень красочную
постановку «Князя Игоря» Дмитрия Чернякова.
Но настоящим потрясением стали три спектакля, совершенно
разные по режиссерскому подходу к осмыслению музыкального материала, но при
этом одинаково убедительные художественно и эмоционально — «Нос» Д. Шостаковича
в постановке Уильяма Кентриджа, «Замок герцога Синяя Борода» Б. Бартока в
постановке Мариуша Трелинского и две одноактные оперы, поставленные Дэвидом
МакВикаром как дилогия, — «Сельская честь» и «Паяцы». Кентридж не особенно
работает с актерами, делая ставку на внешние приемы, что для этой оперы вполне
оправданно. Знаменитый современный южноафриканский художник ставит
авангардно-абсурдистскую оперу Шостаковича в художественной стилистике русского
авангарда с активным использованием мультимедийных приемов. Получается очень
красочное и еще более акцентированно-абсурдное действо, которое публика смотрит
не отрываясь — даже те, кто не очень любит раннего Шостаковича и вообще
музыкальный авангард.
Шотландский режиссер Дэвид МакВикар знаком российским
любителям оперы по завораживающему саспенсу — «Поворот винта» Б. Бриттена в
Мариинке («Золотая маска» за лучшую режиссерскую работу 2007 года). В спектакле
Мет он помещает две одноактные оперы — «Сельскую честь» Масканьи и «Паяцев» Р.
Леонкавалло — в одно пространство (деревенская площадь на юге Италии), только
действие первой происходит, судя по декорациям и костюмам, в конце XIX — начале
XX века, а второй — после Второй мировой войны. «Сельская честь» поставлена
почти статично — персонажи в черных одеяниях сидят на расставленных по кругу
стульях, поворот круга символизирует смену места — кафе, церковь, площадь.
Минималистская сдержанность декораций только подчеркивает огромное внутреннее
психологическое напряжение, скрытое в музыке. В отличие от Кентриджа, МакВикар
делает акцент на работе с исполнителями, и все они (Эва-Мария Вестбрек —
Сантуцца, Марчело Альварес — Турриду, Георгий Гагнидзе — Альфио, Джинджер
Коста-Джэксон — Лола) были убедительны не только вокально, но и актерски;
думаю, даже Станиславский был бы доволен, и в данном случае это комплимент,
потому что «Сельская честь» максимально приближена к реальной жизни — насколько
вообще может быть приближен к жизни вид искусства, в котором персонажи поют.
Когда я думаю об этом спектакле, ассоциативно я вспоминаю «Болеро» Равеля, и
послевкусие — завораживающе-прекрасное. По контрасту с первой частью вечера
«Паяцы» поставлены со всей цирковой красочностью, и парад живописных обитателей
деревни напоминает фильмы Феллини. И вновь основной творческий акцент делается
на исполнителей, и вновь это актерские удачи (особенно хороши Патриция Расетт —
Недда и Марчело Альварес — Канио); но если в «Сельской чести» трагедия
угадывается с самого первого момента, когда открывается занавес и в центре
практически пустой сцены молча стоит Сантуцца, а хор выходит по одному человеку
и медленно рассаживается на стульях — это похоже на похоронный обряд, поэтому
ясно, что смертью все и закончится, то в «Паяцах» веселая карнавальность
скрывает трагедию до последнего момента, как это происходит и в том спектакле,
который показывает на деревенской площади труппа странствующих комедиантов. И
когда трагедия происходит, мы понимаем, что меняется мода, манера поведения
людей, внешние условности, но человеческая природа не меняется, и движут нами
все те же вечные эмоции — обида, ненависть, ревность, любовь.
Объединить в одном спектакле две одноактные веристские оперы
— идея очевидная, и театры делают это достаточно часто. Увидеть связь между
«Иолантой» П. Чайковского и «Замком Герцога Синяя Борода» Б. Бартока трудно;
до польского режиссера Мариуша Трелинского, насколько я знаю, это просто никому
не приходило в голову — очень уж далеки эти оперы друг от друга и по сюжету, и
по музыкальному языку. Однако Трелинский эту связь обнаружил в сфере
подсознательного и очень убедительно строит на этом концепцию спектакля. В
«Иоланте», которая в режиссерской дилогии идет первой, замысел едва
угадывается, многие детали постановки становятся понятными только после того,
как завершается вторая часть вечера — «Замок…». Однако именно в тексте
«Иоланты» лежит ключ к разгадке режиссерского замысла. В ариозо короля Рене,
отца слепой Иоланты, есть строчки «Господь мой, если грешен я, За что страдает
ангел чистый?». В большинстве постановок на это ариозо, как, впрочем, и на
самого Рене, обращают мало внимания — получается такой «проходной» благородный
страдающий отец. Трелинский задает вопрос: а чем же так грешен король, что в
наказание он получает слепую от рождения дочь? А что если в прошлом (а может, и
в настоящем) у Рене есть страшная тайна? А что если король Рене и Герцог Синяя
Борода — один человек? Тогда все объясняется: Иоланта слепа потому, что не
должна (и не хочет, как следует из текста оперы) видеть злодеяний отца. Чистая
любовь графа Водемона помогает ей прозреть и уйти из царства Рене — Синей
Бороды; в финале все персонажи оперы в белых одеяниях поют гимн свету, и только
Рене остается в черном — и с одной перчаткой на руке. После антракта в черном —
и с одной перчаткой на руке появляется Герцог Синяя Борода…
Режиссер мастерски использует мультимедийные приемы, чтобы
показать сны и грезы героинь обеих опер. Полное тревоги и тайны оркестровое
вступление к «Иоланте» начинается на фоне звездного неба, потом появляются
куда-то несущиеся олени, они падают, сраженные охотником; потом видео бледнеет,
исчезает, и мы видим на сцене кровать со спящей Иолантой. А позже, когда в
замок приезжает Рене, он появляется с тушей убитого оленя… Эти детали при
первом просмотре не очень бросаются в глаза, они вспоминаются, когда становится
понятен общий замысел режиссера. В «Замке Герцога Синяя Борода» все декорации
решены мультимедийно, и когда юная красавица в длинном вечернем платье выходит
у окраины леса из автомобиля, встречается со своим загадочным элегантным
возлюбленным и, несмотря на его предостережения, следует за ним в его мрачный
замок, мы словно попадаем в фильм Хичкока и с замиранием сердца следим за тем,
как героиня с широко закрытыми глазами идет к своей гибели.
В «Иоланте» занят звездный состав — Анна Нетребко в заглавной
партии, Петр Бечала (Водемон), Мариуш Квечень (Роберт), однако не они стали
героями вечера. Блестящее вокальное мастерство и изумительная актерская игра
немецкой певицы-сопрано Нади Михаэль и российского баса Михаила Петренко делают
замечательную постановку оперы «Замок Герцога Синяя Борода» самым ярким
событием прошедшего сезона Мет.
…На каждой трансляции из Метрополитен-оперы мы слышим один и
тот же призыв — ходить в оперу, особенно на живые спектакли, потому что ничто
не может сравниться с радостью от встречи с оперой. Трансляции Мет завоевали
многомиллионную аудиторию и дали опере новую жизнь и новую публику в XXI веке,
и за это всем, кто дарит нам радость встречи с оперой, низкий поклон и огромная
благодарность.