Сергей Солоух. Рассказы о животных
Опубликовано в журнале Знамя, номер 3, 2017
Сергей
Солоух. Рассказы
о животных. — М.: Время, 2016.
Название
книги обескураживает: все-таки рассказы или роман? Все-таки роман. О животных?
О животных — можно и так сказать. Хотя Солоух совсем не последователь Пришвина
и Бианки1,
язык не поворачивается назвать большинство персонажей романа людьми. И уж точно
к месту здесь будет классическое «чем больше я узнаю людей, тем больше люблю
собак».
О собаках нам предстоит отдельный разговор, начнем же с
завязки сюжета. Доцент Политехнического университета, кандидат наук Игорь
Ярославович Валенок уходит из вуза, чтобы стать коммивояжером. В «Рассказах о
животных» Солоух заостряет внимание на нескольких актуальных для нашей страны
проблемах. Причем актуальных не единственно по состоянию на сегодняшний день. И
десять, и двадцать пять лет назад, и даже больше они тоже были актуальны. Все
эти годы звучат призывы решать данные проблемы, да только воз и ныне там.
Торгаши с девятью классами образования, на новый лад именуемые менеджерами по
продажам, зарабатывают больше, чем преподаватели ведущих высших учебных
заведений России. Кандидаты и доктора наук, давно не надеясь на государство,
живут по принципу «помоги себе сам»: параллельно преподают в богатых
коммерческих институтах, пишут учебные пособия, редактируют чужие статьи для
средств массовой информации и научных сборников или доводят до ума «шедевры»
обеспеченных графоманов. А кто-то не выдерживает и сбегает. Куда же?
Оттолкнувшись от одной общей точки для персонажей —
университета, — автор вычерчивает несколько линий-образов. Игорь — обычный
человек, копающийся в себе и желающий понять, что такое его жизнь — повинность,
череда ошибок или что-то иное. Герой Солоуха —
находящийся «в разладе сам с собой и с жизнью» типичный интеллигент в типичных
условиях современной России: чтобы все удачно сложилось, надо постоянно
барахтаться, обгонять, топить конкурентов, выгрызать свое счастье. Типовая тема
нынешних романов! Как в мире животных-хищников: либо ты съешь, либо съедят
тебя. Запотоцкий — начальник Игоря — хищник, большой,
успешный бизнесмен. И это при аналогичных исходных параметрах — до начала
девяностых нынешний босс был старшим товарищем Валенка по вузовской кафедре. В
вузе Игорь познакомился со своей будущей женой Алкой.
Алка с годами тоже превратилась в животное — начала
спиваться. Животные и новые коллеги Валенка Полторак и Гусаков, которые вечно
«собачатся» друг с другом. Да и дочка Настя поступила в медицинский не ради
благородного призвания лечить людей, а для того чтобы стать косметологом и грести
денежки лопатой. Солоух, взирая на происходящее глазами главного персонажа,
констатирует грустные факты: обрести звериные черты в злом, агрессивном,
несправедливом мире очень просто. «Как быстро, как легко вовлекаешься в эту
игру. Становишься животным».
Еще одна актуальная для страны и магистральная в книге
проблема — дураки на дорогах, или животные за рулем. Думаю, каждый хотя бы раз
воочию видел последствия дорожно-транспортных происшествий. В новостях же
регулярными стали сюжеты о том, как золотая молодежь на дорогих авто устраивает
гонки, играет в «шашечки» и распугивает пешеходов. Правила дорожного движения
не так давно обогатили термином «опасное вождение»… В «Рассказах о животных»
представлена целая коллекция аварий. Солоух великолепно работает на контрастах
— во многих эпизодах полновесной героиней становится удивительная природа Южной
Сибири, обволакивающая со всех сторон автомобилистов. Способная создавать
тысячи картин с сугробами в человеческий рост, густыми молочными туманами и
буйством летних красок. Но чем прекраснее и насыщеннее пейзаж, описанный
автором, тем страшнее нарушают эту негу животные за рулем. «Сиреневая
ошеломляющая чистота. <…> Это от края и до края земли, на сколько глаз
хватает, цветет кипрей. Сибирский иван-чай. Самый фантастический, самый химический
из всех цветов в школьном карандашном наборе, толстенький пряный грифель,
который не затачиваешь никогда, поскольку знаешь: нет и не может быть ему,
безумному, восторженному осколку радуги, какого-либо применения на белом повседневном
свете. И вдруг все вверх тормашками — оказывается, вопреки всему и вся,
стрекозье молоко, мед бабочек не просто существует под синим небом
обыкновенного и будничного, он торжествует. Марсианский колер праздника
затапливает, поглощает и обещает, обещает, обещает что-то в немолчном гомоне
кузнечиков…» Красота! По такому дивному природному ковру должны бежать
счастливые молодые влюбленные. Солоух, настроив читателя на романтический лад,
вырубает всю романтику на корню, рисуя на сказочном фоне обстоятельный портрет
погибшей в ДТП девушки. Жестоко, страшно, но заставляет задуматься. Только
расслабишься, успокоишься — автор преподнесет мертвую окровавленную голову
овчарки, оторвавшуюся от тела в очередной аварии, свидетелем которой стал его
герой. Прием кажется дидактическим, но действенным — после таких историй
читатель-автолюбитель вряд ли будет лихачить. Ну хоть какое-то время.
Третья узловая для книги тема преподносится писателем на трех
уровнях. Вспомним роман Александра Терехова «Немцы». Критики по-разному
интерпретировали его название, но в одном сходились: тереховские
«немцы» — чужаки, а значит — враги. В «Рассказах о животных» подход похожий:
немец — враг, однако у Терехова под «немцами» понимались прежде всего
чиновники, люди «системы», — у Солоуха же иносказаний
нет. Во-первых, немцы — это историческая память о Великой Отечественной войне,
отпечатавшаяся в фотоальбомах каждой семьи, — и семьи центрального персонажа
тоже. Во-вторых, его дочка встречается, а впоследствии выходит замуж за
обрусевшего немца. В-третьих, немцы — руководители российского филиала
германской корпорации — стали крупнейшими клиентами Игоря Валенка. И первые, и
вторые, и третьи вызывают у героя лишь отторжение. Первые — это прошлое,
исправить которое нельзя, сколько ни смотри на черно-белое фото. Вторые —
будущее, и снова непоправимое: Настя мечтает о Германии, хочет стать немецкой
фрау. Писатель пессимистичен: выдумывать благостные истории не в его правилах —
уж лучше говорить правду, какой бы неприглядной она ни была. Родная дочь
Валенка сама превращает себя в чужака, с высоты нового положения бросая
родителям вызов: «Мне жалко вас, вы такие… такие с мамой <…>
неприспособленные, — наконец нашла нужное слово, — такие слабые, нежизнестойкие…». Третьи — настоящее, кажется, что доступное
для воздействий. Но и эти немцы хотят разорвать контракт, уйти к конкурентам.
Тем не менее потеря клиента — не самое ужасное.
Пора, наконец, уйти от аллегории как основного приема романа
и поговорить о настоящих животных. В повествовании есть яркий образ-символ —
щенок, живший возле трассы, по которой постоянно ездил Игорь. Песик рос на его
глазах и был, по сути, единственным светлым пятном, примирявшим его с жизнью,
заставлявшим забывать о коллегах-хищниках, о животных за рулем, о пьющей жене, о
дочке-предательнице и о клиентах-немцах. Эти самые немцы не позволят персонажу
исправить настоящее — забрать маленькую собаку домой. Справедливость не
восторжествует — глава российского филиала германской корпорации собьет щенка
на своей иномарке. С Валенком останутся лишь воспоминания о хороших моментах
былого.
Научный руководитель Игоря, случайно повстречавшийся спустя
годы после увольнения из университета, скажет ему: «Теперь, вы знаете, такие
времена, что уж и непонятно, по поводу чего надо бы соболезновать. Чьей-то
смерти или, наоборот, чьей-то жизни…». С этими словами можно не согласиться, но
общую интонацию книги Солоуха они передают точно.
Если герой ничего не добился, никого не обогнал и не сумел выгрызть положенное
счастье, он — неудачник, ему можно только соболезновать. Но не удача ли — не
превращаться в зверя, а оставаться человеком? Пусть даже в мире животных.
1 Скорее Пелевина времен «Жизни насекомых». —
Ред.