Леонидас Донскис. Малая карта опыта: Предчувствия, максимы, афоризмы. Перевод с литовского: Томас Чепайтис. Вступительное слово: Томас Венцлова
Опубликовано в журнале Знамя, номер 1, 2017
Леонидас Донскис. Малая карта опыта: Предчувствия, максимы, афоризмы.
Перевод с литовского: Томас Чепайтис. Вступительное
слово: Томас Венцлова. — СПб.: Издательство Ивана Лимбаха, 2016.
Афоризм — это то, что в конце концов
остается после изнурительной борьбы
с
преизбытком языка и опыта.
Стыд
— первичная этическая догадка, что я никогда и нигде не остаюсь один.
Леонидас Донскис
Книга
избранных размышлений литовского ученого, общественного деятеля и философа о
человеке и мире традиционна в том смысле, что естественно и вполне объяснимо
вписывается в европейскую традицию моральных медитаций. И понятно, что при
чтении ее — в интонации, ракурсе, выборе тематики каждого из изречений — от
единственной фразы до развернутого эссе на несколько страниц — вспоминаешь тех,
кто вошел в историю литературы и культуры в качестве публицистов. Леонидас Донскис продолжает
традицию ровно в той мере, чтобы сохранить и передать читателям восприятие
текущей реальности, то есть современности, человеком, зрелость которого совпала
с концом прошлого века и началом века теперешнего.
Леонидас Донскис — ученый, профессор Каунасского университета, и
политик, до недавнего времени бывший депутатом Европарламента. Очевидно, что в
его рассуждениях выразилось понимание мира и личности, государства и свободы,
этики и истории. Его тексты популяризаторские ровно настолько, чтобы не быть
академичными в присущей ученым писаниям наукообразности. Притом эмоция в них
по-прибалтийски приглушена, однако не настолько, чтобы быть незаметной. Взгляд
на вещи как бы со стороны не уводит в сухое и оторванное от земных забот
мудрствование по любому поводу. Упоминания авторов и персонажей литературных
произведений, имена художников, кинорежиссеров, социологов и философов прошлого
и настоящего всегда приходятся к слову и оказываются уместными.
Таким образом, изданная с изыском в формате pocket-book, и в этом соответствующая названию, данному ей
по начальной главе, книга избранных суждений Леонидаса
Донскиса есть отражение современного мироустройства в
слове, принявшем форму краткого или развернутого изречения. Все это
сформулировано человеком знающим, неравнодушным и честным, чья позиция
обнаруживается в сказанном четко и убедительно, но не столь безапелляционно,
как, например, у Ларошфуко или Шамфора. Несомненно и
то, что в выводах литовского мыслителя ощутимо влияние Библии, поскольку он
выступает религиозным философом в широком, так сказать, экуменическом,
культурологическом и эстетическом смысле данного определения. Опирающимся
прежде всего на ветхозаветный корпус библейских дефиниций с их разработкой в
том числе в контексте этики.
Донскис
не забывает о своих корнях, но не замыкается в том, что связано с ними, будучи
в подлинном смысле слова человеком мира, что в СССР нередко приобретало
отрицательную коннотацию. Гражданином Литвы он ощущает себя ровно настолько же,
насколько и гражданином Европы, европейцем во всех оттенках смысла этого слова.
Каждая единица текста, вошедшая в книгу «Малая карта опыта»,
есть, по сути своей, обозначение конкретной проблемы. Практически ее формула,
подобная как физическим и математическим выкладкам, так и химическим построениям.
Выводы Леонидаса Донскиса
подчиняются логике, но все же заведомо отличаются от перечисленного выше тем,
что материал освоен не исключительно разумом, но и пропущен через сердце.
Нередко одно и то же понятие передается в нескольких вариантах, представляя
разные точки зрения, разные интерпретации.
Для авторского стиля Донскиса
характерен и такой прием, как вариация — переложение чужих рассуждений. Прием,
скорее всего, не литературный, хотя книга ему подчинена формально: между ее
главами и отдельными высказываниями устанавливается взаимодействие,
продолжающееся за рамками рубрик. Прием этот становится способом обнаружения
своего присутствия и привязанностей, установления степени близости к сказанному
другими: «Человек не рождается свободным, родившись, он становится всего лишь
открытым выбором между свободой и несвободой; но это не значит, что из-за этого
его следует порабощать и не позволять быть свободным»; «Прекрасным нам кажется
то, что напоминает или открывает, кем мы были или кем могли стать, — природа,
вот проекция нашей души и памяти»…
Тот же прием находим в других книгах Леонидаса
Донскиса, вошедших в качестве глав в «Малую карту
опыта»: «Лицекнига — это Библия и
Интернационал отверженных глобализацией» («Простые истины»); «Всякая
политическая карьера начинается как эпос. Посередине она приобретает черты
трагедии, а в конце становится фарсом. Бойся бесстрашных и сомневайся в
уверенных»; «Каждая книга — форма негромкой благодарности, благодарности
сформировавшим ее идеям, людям и встречам» («Параллельные реальности»).
В переводах с литовского на русский язык построения Леонидаса Донскиса кажутся чуть
отстраненными, более философскими, как бы вневременными, что не совсем так.
Вбирая и фокусируя опыт прошлого и настоящего, главным образом они являются
прогностическими высказываниями. Однако прежде всего перед нами — компендиум,
то есть свод сведений, которые необходимо осознать как опыт жизни и вектор
частного и общественного бытования. Подкрепленных знанием политических реалий
изнутри.
Участвуя в социальных процессах европейского масштаба, Леонидас Донскис не вещает, как
пифия, не изрекает безоговорочные истины, а говорит о том, что представляется
ему важным для ощущения себя самодостаточным и честным человеком в перипетиях
начала нового века.
Вот как с афористической виртуозностью рассказал о Леонидасе Донскисе в своем
предисловии в два информативных абзаца Томас Венцлова, один из самых известных
литовских интеллектуалов: «Его работы являются существенным звеном литовской
либеральной традиции, которая во второй половине ХХ века разрабатывалась в
основном эмигрантами. Отличительные черты этих работ — эрудиция, безошибочное
моральное чувство, афористичность, юмор. Главные противники Донскиса
— бюрократические и технократические извращения ценностей гуманизма. Его
честная, бескомпромиссная позиция несомненно найдет отклик в современной
России».
Несомненно, выход в России «Малой карты опыта» — событие не
столько литературное, сколько общественно-политическое. Другое дело, что из
американского далека автор предисловия, как думается, несколько идеализирует
нынешнюю российскую действительность, которая становится все более и все
заметнее консервативной. Что, правда, отнюдь не исключает, а наоборот —
предопределяет появление на русском языке в свободном доступе таких книг, как
«Малая карта опыта».