Перевод Анаит Татевосян
Опубликовано в журнале Знамя, номер 11, 2015
Об авторе | Грант Алексанян — поэт, переводчик,
публицист. Родился в 1961 году в Арцахе. Получил
высшее техническое образование в Ереване. Кандидат филологических наук. Автор
пятнадцати поэтических и одной научной книги. Его произведения
в переводе опубликованы на русском, английском, персидском, боснийском,
македонском, французском, немецком, украинском, китайском, румынском, польском,
болгарском и испанском языках. Алексанян
осуществил объемные переводы современной мировой поэзии, он известен
многочисленными эссе и публицистическими статьями. Лауреат премии
Союза писателей Армении имени Д. Варужана.
Главный редактор литературно-переводческого журнала «Гехarm». В настоящее время живет в Степанакерте.
Чёрный зной = чёрный холод
Между чёрным зноем
и чёрным холодом
ветер чертит знак равенства —
всегда видно, как они
трансформируются один в другой.
А ветер смертельно боится чёрного,
и звезда смертельно бледнеет от чёрного,
и горная цепь, бабочка, душа…
На слове «чёрный» спотыкается и новоиспечённая эпоха,
которая ещё неопытна, и ей кажется —
она может пройти по извилистым тоннелям тьмы.
…Я
инстинктивно люблю жизнерадостный абрикосовый —
абрикосовый зной, абрикосовый холод,
и между ними ставящий знак равенства —
это я — бренный, уходящий вдаль.
Чёрный ничто рядом с абрикосовым,
поскольку так и не научился свои тёмные
хмурости втягивать обратно в ярких сферах
или просто — во имя братства…
Список жертв
Ищешь тайком —
на какой странице напечатано твоё имя;
листаешь вперёд и
назад, вправо и влево, вверх,
вниз направляешь свой взгляд, но
глаза неявно постоянно устремлены на Список жертв, который
как прозрачных-невидимых страниц набор
подрагивает-проходит сквозь воды, землю, эфир,
и тебе кажется —
это единственная достоверная информация,
это окончательный приговор.
И задумываешься с
сизифовым усилием,
каким парафразом веры
можно изменить Список жертв,
чтобы имя твоё не сверкало там —
словно отсутствующим поражённое несуществующее…
Но оно будет
вписано в какой-то новый список —
Возможно,
более ужасающий.
Всеобщие сыновья
Однажды опустеет
бурлящая земля,
солнце превратится в гигантский ледяной шар,
вместе со всеми животными сгинут бабочки, пчёлы, змеи и соколы,
лишь немногочисленные звёзды будут сиять на небе,
будет темно и холодно
(как в дни войны и анархии),
окаменеет тишина
(как случается в ограбленной гробнице);
но из-под земли или из лона тьмы
выйдут усердные всеобщие сыновья —
с кипящей кровью, с жаждущими глазами —
лихорадочно будут искать оставленные сокровища,
сплотятся в группы, полки, заключат союзы,
будут сражаться друг с другом, захотят большего —
и вновь оживёт мёртвая Земля,
новые ростки и существа поднимутся
из пустого сердца Земли,
и гвалт сыновей вновь воцарится в сердце бесконечности…
Тогда начнётся запустение новое.
Ad infinitum*
Слово исчезает и
вновь появляется
в дыхании какого-то другого времени
и в каком-то другом месте —
с той же привлекательностью и теми же акцентами,
если даже сгорело в немоте
или было истерзано яростными языками.
Увы, ты опять тот же непосвящённый —
тебе неизвестны достоверные сведения
об этом времени и этом месте,
где Слово по сиянию
нашло бы и тебя.
Слово
подобно пространству и времени тянется бесконечно —
распространяя жизни свежие формы…
Но всё это я должен
был сказать по поводу любви —
схожесть пленительна исключительно —
и Слово, подобно любви,
от бессердечия беснуется и
всякого побуждает — найти удалившихся ангелов…
Перевод Анаит Татевосян
С. 25
* Ad infinitum (лат.) — до бесконечности, без конца.