Альфред Кох, Ольга Лапина. История одной деревни
Опубликовано в журнале Знамя, номер 1, 2015
Альфред
Кох, Ольга Лапина.
История одной деревни. — М.: АЛЬПИНА ПАБЛИШЕР, 2014.
Издательство
«АЛЬПИНА ПАБЛИШЕР» выпустило в свет выдающийся образец литературы нон-фикшн —
написанную Альфредом Кохом в соавторстве с журналисткой Ольгой Лапиной историю
немецкого села Джигинка Анапского
района Краснодарского края. По сути, это еще одна история российских немцев,
развернутая, однако, в очень удачно найденном универсальном плане. Старая как
мир борьба созидания и разрушения предстает здесь как противостояние
естественного хода человеческой жизни и искусственно внедряемой утопии.
Носителями созидательного начала в данном случае выступают немецкие переселенцы
и их потомки, построившие на юге России большое процветающее село.
Разрушительная же сила — так называемые большие идеи и их носители — существует
где-то на отдельном, параллельном уровне. Вторгаясь в реальную жизнь, абстракт-ные
идеи неизменно становятся причиной войн, революций, социальных катаклизмов,
репрессий и как следствие — массовой гибели людей. Первая мировая война —
первое в длинной цепи событий, оказавших самое непосредственное и самое
негативное влияние на судьбу российских немцев. Далее, как
известно, последовали революция, Гражданская война, коллективизация, репрессии,
Вторая мировая война, новые репрессии, насильственное переселение…
Жизнь, тем не менее, удивительным образом упорно стремилась взять свое. В
короткие промежутки между глобальными и локальными катаклизмами жизнь в Джигинке ценой нечеловеческих усилий ее жителей
возвращалась в налаженное русло. Однако всякий раз поднималась новая
разрушительная волна, приносившая очередное опустошение. Постепенно упрямая
сила, заставлявшая траву пробиваться сквозь асфальт, иссякла. Драматичная
история российских немцев имеет печальный финал: «Этого народа больше нет. В
течение ХХ века с этим народом русская и не только русская власти делали
столько страшных и нелепых манипуляций, что он весь кончился. Частично — умер
от тифа, цинги, был заморен голодом, частично — расстрелян. Зачем? Нет ответа…
Спокойные, терпеливые, работящие люди. Законопослушные и позитивные труженики.
… Почему они не пригодились?».
Ответ напрашивается не особенно
обнадеживающий: потому что устройство человеческого общества имеет страшные
изъяны, а люди легко теряют способность руководствоваться не только
человеколюбием и милосердием, но и просто разумом. Однако автор оценивает
ситуацию с другой стороны и приходит к неожиданно оптимистичным выводам:
«Первый урок состоит в том, что мы недооцениваем способность людей к
самоорганизации. … Если людям не мешать, если дать им жить
той жизнью, которую они сами считают правильной, если не соваться без конца к
людям со своими «сверхценными» идеями, если не заставлять их строить какие-то
умозрительные утопии, не морочить им голову теориями вселенского масштаба и
вселенского же идиотизма, если не устраивать им бесконечные децимации, не
отправлять их на бессмысленные войны и не обвинять их в несовершенных
преступлениях, то люди сами сначала распашут землю, потом соберут урожай, потом
построят мельницу и кирпичный завод, разобьют сады, посадят парки, проложат
водопровод и канализацию, сделают каменные тротуары. Скинувшись деньгами,
сообща наймут архитектора и построят себе храм и школу. … История моего народа…
показывает, что люди — не стая диких зверей, готовых перегрызть друг другу
горло, а здравомыслящие и созидательные существа, способные самоорганизоваться
на основе взаимовыручки и уважения к достоинству другого и к его
собственности». Второй вывод следует из первого: «люди могут жить фактически
вообще без государства».
Трудно поверить, но перед нами —
что-то похожее на рецепт вечной стабильности и бескризисного существования: у
мирового зла есть первопричина, устранив которую можно исключить вмешательство
деструктивных сил в естественный и нормальный ход вещей. Может быть, будем
надеяться. Только для достижения этой цели нам придется дождаться
цивилизационного, а лучше и надежнее — эволюционного скачка. Поскольку на
сегодняшний день стремление к разрушению и насилию, построению утопических
проектов и тому подобному является, как всем известно, такой же частью и
свойством человеческой натуры, как и противоположные им здравый смысл и воля к
жизни. Большие идеи и идеологи не являются чем-то чужеродным по отношению к
человечеству. Напротив: плоть от плоти. Конечно, люди всегда будут пахать
землю, строить дома, школы и больницы, прокладывать дороги, разбивать сады,
одновременно вырабатывая и совершенствуя нормы и правила общежития. Но рано или
поздно кому-нибудь из этих же людей придет в голову мысль: вот мы отлично
работаем, и все так хорошо получается, а своей земли у нас почему-то мало. А у
бездарных соседей за забором — территория во-о-он какая. Разве это справедливо? Нет. Так давайте их прогоним,
а землю заберем себе. Или, наоборот, соседи посмотрят в их сторону: как они там
здорово устроились, пусть-ка теперь поработают на нас.
И обязательно найдется кто-то третий, кто будет подталкивать под локоть и
нашептывать: напади, напади, я тебе помогу. Или еще вариант: мы так хорошо
обустроили собственную жизнь, надо и других научить. А то ведь они, бедные,
буквально прозябают в дикости. Это же наша прямая обязанность, миссия!
Возможных путей много. В любом из этих случаев стабильности и правилам придет
конец. И в любом из этих случаев движущая идея родится внутри, а не упадет с
неба.
Описанная Альфредом Кохом модель
саморазрушения обладает феноменальной живучестью и беспрерывно воспроизводится
на наших глазах. В разных формах и масштабах, конечно. Мелкий масштаб
определяет соответствующий жанр — своеобразный ретро-фарс с элементами соц-арта. Возьмем, к примеру, прости господи, деловую
сферу, с которой уважаемый автор книги знаком, конечно, гораздо лучше и глубже,
чем я. Работают себе люди где-нибудь в банке, или в авиакомпании, или на
металлургическом комбинате — не важно. Работают себе и работают. И все вроде бы
крутится в соответствии с некими более или менее разумными правилами и
регламентом. Сотрудники получают зарплату, покупают на нее новые автомобили,
брендовую одежду и путевки в Турцию. Но только все это как-то по-обывательски
просто, чтобы не сказать — скучно. Без огонька. Смысл жизни при этом ускользает
и совсем теряется из вида. Вдруг, как будто в ответ на эти невысказанные
душевные запросы, возникает идея: мы строим банк / авиакомпанию /
металлокомбинат / супермаркет / турфирму мечты! Или будущего! Или номер один в
мире к 2030 году! На этом — всё. Как сказано в бессмертном произведении:
«Пропал дом». Дебет с кредитом, билеты и самолеты, трубопрокат и все прочее
оказываются забытыми напрочь. На первый план выходят
лозунги: «Мы сможем!», «Изменим мир к лучшему!», «Сегодня — мечта, завтра —
реальность!»… Пишутся программы и стратегии, организуются целые
специализированные департаменты, созываются «круглые столы», среди сотрудников
проводятся конкурсы… На стенах появляются девизы,
эмблемы и доски почета. Пятидесятилетние дядьки с тридцатилетним стажем
надевают очки и пишут отчеты на тему «Мой первый шаг к мечте!» и выступают с
докладом «Клиент и я — одна семья». Всех быстро окутывает разъедающий мозги
дурман, и само дело можно считать загубленным. При этом явное ухудшение
показателей пресловутой коммерческой успешности предприятия до самого
последнего момента отказываются связывать с «мечтами» и грезами о будущем. Хотя
связь совершенно очевидна даже слепому. Людей, которые этому сопротивляются, —
считаные единицы. Чаще всего их нет вообще. Остальные либо делают вид, либо
искренне предаются строительству «мечты», черпая в этом источнике целое море
вдохновения. А вы говорите — оставьте людей в покое…