Стихи
Опубликовано в журнале Знамя, номер 10, 2003
* * * В лоб озарён уральской домной Иль обуваясь на стерне, Он жил в поистине огромной, Неповоротливой стране. Она всегда была нелепа, И не хватало ей не раз То сострадания, то хлеба... Зато хватало общих фраз. * * * Развалилась былая компания. Что тут скажешь — такие дела! — Просто очень уж быстрой кампания По разгону живущих была. Просто дело в отлаженном методе, Что у нас применялся всегда. Понимаете? Были — и нетути! Так зачем прибывали сюда? Находились в условиях прессинга, Но бывало, что слёзы из глаз Выбивала негромкая песенка Или трогательный рассказ. Жизнь разбросана в кинутых стойбищах. Хмурый ветер подчёркнуто-строг. Но осталось хоть несколько стоящих И волнующих книг или строк. Оккупация Не любила страдавших под оккупацией Наша власть, — Как гуляющих где-нибудь под акацией Ночью всласть. Но сама же безжалостно там оставила Их одних. А позднее придумала эти правила — Против них. Окружила рассчитанными анкетами Навсегда. Объявила разбойниками отпетыми Без суда. Лесная дорога Воинственных ёлок суровые позы... А мы, заплутавшись, бредём наобум. Запомнились старые эти берёзы И странный, как в детстве, шипящий их шум. Возникла старуха у дальней развилки И словно в раздумье смотрела на нас. Запомнились красные эти прожилки Не плачущих — просто слезящихся глаз. Этот переезд В дымке здешних мест, Возле поля — Этот переезд Без контроля. Иногда мечты Слишком шатки — На машине ль ты, На лошадке. Этот переезд Без контроля — Как на жизни крест, Божья воля. Захотел быстрей Сделать выбор — С золотых полей Тут же выбыл. Этот переезд, Где хохочем, Душу переест Многим прочим. «Скорая» «Скорая» в уличной пробке — Снова ни взад, ни вперёд. Да и попытки-то робки, Только сирена орёт. Только мигалка мигает, Напоминая о том, Что человек умирает В городе этом крутом. Вечер Устойчивая усталость Средь новых его трудов — Вот главное, что осталось От прожитых им годов. Отчётливая отёчность Лица и разутых ног. Житейских привычек точность, Поскольку так одинок. Ограничения То запрещают да это, Кстати, решительно столь. Бессолевая диета — В чём её главная соль? В жёстко отмеренной дозе Вся эта пресная суть И в незаметной угрозе: Втянешься — не обессудь! Андрей Ранним утром ранило парнишку, И с тех пор, то в зное, то в пурге, Он по жизни движется вприпрыжку На своей негнущейся ноге. В небесах полоска голубая, И живёт без устали душа, По делам куда-то шкандыбая, К нужному троллейбусу спеша. * * * Бывало, у костра присяду, Ещё не ведая всерьёз, Что раз мы приняли присягу, То с нас теперь особый спрос. Что средь полей холодных где-то Мы приняли свою судьбу, Которая была одета В х/б, а также и в б/у. 1947-й Зима. Подогретое пиво В зелёном базарном ларьке. Ворона взлетает брезгливо, Бульвар гомонит вдалеке. Мы с круглыми ядрами кружек. Случайной таранки привес. Прозрачность берёзовых кружев На фоне морозных небес. А прочие мелочи мелки, И нет настоящих обид. У бывшей солдатской шинелки Сугубо студенческий вид. * * * Прядь из-под платка. Нежная рука. Милая черта — Уголочек рта. И в мечтах не смей Ты равняться с ней. А решишь забыть — И начнёт знобить. Трамвай Как мы ехали в трамвае, — Разговор не прерывали, Лишь смолкали иногда, Чтоб едва расслышать: «да»... А трамвайные маршруты Той порой бывали круты: Вниз от Сретенских ворот К Трубной — оторопь берёт. Ночь. Витрины — как впервые. Остановки, сплошь пустые. В переулки залита Под завязку темнота. Вывозящая кривая Запоздалого трамвая. Слева нежная щека. Поцелуй исподтишка. Дождик Ночь. За окнами дождик стучит, На бульварах и в рощах шуршит. Как бывает, из тьмы занесён, Наплывает на женщину сон. Чем желать потихонечку встреч, Лучше с книжкой на коечку лечь. Чем на мокром крылечке дрожать, Лучше в тёплом местечке рожать. Общая постель Вместе в общей своей постели — После свадьбы лишь в первый раз. Прежде много уже успели, И стыдясь, и не пряча глаз. Но является его тело В ослепительной темноте — На него она то и дело Натыкается в тесноте. Книга Сразу, в прологе, Страстью сражён наповал, Думать про ноги Женские не уставал. Двигался к женской Прелести новой главы, — Взор её гжельской, Самой густой синевы. Вечная книга В чутких руках шелестит, — Высшая лига, Что самолюбию льстит. Ходок Ту помнит, а тех забыл. Наскучили те и эти. Спокоен всегда за тыл — Красоток полно на свете! То женится, чаще — так. То на год, то на неделю. То вроде любовь — пустяк, А то словно тяга к хмелю. ...Неважно, как сложена Проникшая в душу ловко Единственная жена — Конечная остановка. Зимний закат Зимний пепельный закат С тускло-розовым отливом Преподносят нам за так На пути неторопливом. В приоконной шторе щель, И, прикрыв лицо от света, Смотрит, всматриваясь, дщерь: На тропинке — я ли это? Неудобный пас Понимал судьбу — Словно пас в борьбу. Неудобный пас, Что коробит нас. Мяч сошёл с ноги. Или мы строги? Зацепись за мяч, Глубже гонор спрячь! На своём горбу Испытал не раз Этот пас в борьбу — Неудобный пас. Отпрыски Те слухи одних поразили, — Кого-то, быть может, и нет: Детей оставлял по России Её знаменитый поэт. Себя заносить на скрижали Не тянется каждая мать, Но многие не возражали Чуть что беззаботно рожать. Никто и не думал жалеть их За их откровенный запал. ...Кого-то из отпрысков этих Я лично когда-то знавал. Листва Весна свои следы Сама невольно выдаст: Окрестные сады Стоят в листве навыпуск. Но будто налегке, — Она ещё невзрачна. А роща вдалеке Как осенью прозрачна. * * * Мир снова окутан сном В тумане садов соседних, И дождь за ночным окном — Единственный собеседник. * * * Холодною листвой Насыщенные рощи, И выглядит всё жёстче День с мелочью любой. А небеса — вверх дном. По области осадки, Вернее, их остатки Пред чьим-то синим днём. Жизнь, будто на века... А ведь по сути это Лишь беглая примета, Листок черновика. * * * Снова некуда деться от них! — Строчки давние брезжат при виде Этих грустных пейзажей родных... Но иначе печаль проявите. Посмотрите на лес, на закат, Догадайтесь, что дело за вами. Осознайте: довольно цитат, — Расскажите своими словами. Похороны И чего это ради С барабаном и с медью На ужасном параде Встреча жизни со смертью? Разных планов смещенье И, как будто впервые, Небольшое смущенье, Что ещё мы живые. * * * Вновь о себе, о судьбе, о душе... Слушай, а может, и это — клише? Надо на Обь и на Каму, — Во всю широкую гамму. Вместо домашних занятий и ласк Вдруг закатиться в какой-нибудь Братск Или, к примеру, в Анадырь... — Слушай, а надо ль?