Студия Андрея Дорофеева
Опубликовано в журнале Знамя, номер 12, 2001
Опасней только спички
КУЛЬТУРНАЯ РЕВОЛЮЦИЯ. Музыка бунта! Студия Андрея Дорофеева. Москва. — ИпВ продукт, 2000.
Чтобы сразу стало ясно, откуда ветер дует: в “Скромном обаянии буржуазии” неисправимого фрейдиста Бунюэля зачуханная и глупая террористка бросает в лицо гадкому представителю “сливок общества”, наркобарону и послу республики Миранда: “Правильно говорил Мао, что вас нужно уничтожать!” А импозантный негодяй умно возражает. И как смешно!
Я это для примера, чтобы обозначить “духовную сферу” протестного словоизвержения и прочее. Пускай распускаются все цветы — кажется, так? И если есть (предполагается) некая “культурная революция” — значит, должна существовать “предкультурно-революционная” ситуация. Наблюдается ли таковая? Опыт китайских товарищей проигнорируем. Оставим Мао в нашем бунтарском пантеоне в качестве европеизованной мифологемы, пускай пребудет только лишь истребителем гадких коррумпированных послов. А насчет “всех цветов” — точное попадание. По крайней мере в отношении подобного музыкально-поэтического материала.
На черно-белой обложке альбома детишки покемоновского возраста с пластмассовыми пистолетами и автоматами — лица сосредоточенные, вглядываются, блин, в будущее эти будущие солдаты бунта. Так кто они, каэровцы (позволю себе такую аббревиатуру)? И главное — с кем (сейчас я, этакий въедливый “критик”-пассионарий, без зауми, без всяких там филологических шарад, а просто, по-человечески, как говаривал Шариков, задаю протухший, в общем-то, вопрос: “С кем вы, мастера культуры, простите, культурной революции?”).
Голосовые связки надрывает Артур Струков, он же — автор большинства композиций. Таинственный Джейк заведует “всяческими гитарами”; Александр Андрюшкин отвечает за ударные, бас и клавиши, а также за “фулдупство по—хорошему” (а как по-плохому?). Андрей Дорофеев издает “разбойничий свист” и оказывает “чисто русское гостеприимство”. Ну и прочее в том же разнузданном рокерском духе начала 80-х. Но скромно так притаился в списке бунтарей обласканный общественностью Сергей Летов… Ладно, есть в аннотации еще кое-что любопытное: “Спаси Бог всех, кто вызывает в нас крайнее раздражение, послужившее причиной появления альбома”. Далее следует благодарность Мирославу Немирову за “прочно привитую им нелюбовь к Америке…”.
Но прежде — реплика. Тут я недавно в “Октябре” (2000, № 9) прочел заметку Владимира Березина именно о “нашем мальчике” — “Левая и экстремальная литература”. Вводный абзац: “…Левой литературы сейчас нет. Ее нет в том смысле, который применялся к ней еще двадцать—тридцать лет назад. Есть литература левацкая. В этом слове нет ничего уничижительного. Просто писателей-коммунистов видно плохо, а писатели-экстремисты видны гораздо лучше…”. Но беда (для некоторых радость), что у нас нет и левацкой литературы “в том смысле, который применялся к ней” в прошлом и — на Западе, конечно. А все оттого, что “чистые леваки” (не литературные, но политические субъекты) отсутствуют (разнообразные маргиналы не в счет, иначе придется признать существование Даждь-божьих внуков-ведистов-язычников). А есть коктейль, и чаще всего — молотовский. Возьмем тех же нацболов и “Лимонку — газету прямого действия”. Какая гремучая рецептура, поистине экзотические вкусовые сочетания. Блюдо сие, по-моему, предназначено для “племени маленьких огнеедов” (Карлсон, полное собрание сочинений, том такой-то). От истории “Фракции Красной Армии” до сдержанной похвалы скинхедам (типа: ребята, не занимайтесь ерундой, а идите к нам). От имперских замашек, антисемитизма и Гитлера до Ленина, Сталина и Че Гевары — и т.д.
Проект Артура Струкова — апофеоз “коктейльной” суб- (или контр-, или нон-, или еще как-то) культуры.
Композиция № 1: “На нас идут” —
На нас идут чеченцы и албанцы, моджахеды, турки и американцы, коммунисты, либералы, демократы, все, кто слева, все, кто справа, все, кто НАМ (выделено мною. — Л.Ш.) не рады. На нас идут актеры, сценаристы, режиссеры и тележурналисты, олигархи, обыватели, бандиты, .....................СПИД и содомиты. На нас идут с пером и с автоматом, С «Харе Кришна» и в обличье Хакамады, они нас бьют, где нас достанут, в Интернете и в Югославии. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Я тоже мог быть с ними, но в таком пути сам черт им брат…
Вкрадчивый вокал, намеренно однообразный ритмический рисунок, жутковатый проигрыш летовского саксофона. Смотрите — от “левизны” они уже отмежевались (правда, на словах). Но все-таки самоидентификация туманная: что за оппозиционный элемент имеется в виду? Кто эти “мы”, которым не рады монстры, шествующие в этой пестрой шеренге?
“На нас идут” — репортаж. “Музыка бунта” — профессия — репортер. Камю в “Человеке бунтующем” не изощрялся: “Для того, чтобы усмирить коллективные страсти, необходимо испытать и пережить их хотя бы отчасти. Однако для художника, переживающего эти страсти, существует опасность того, что они поглотят его. Из этого следует, что наша эпоха в большей мере является эпохой репортажей, нежели произведений искусства”. Все простенько — но Артур Струков со своими каэрами неожиданно дистанцируется от коллективного эротизма (я только уточняю “страсть”) и заканчивает демонический карнавал пустяковиной: “Настроение испортила жена”. И то верно. И при чем здесь Хакамада с коммунистами? Но — не верь, Товарищ, автор замаскировался.
Шестой трек — “Хочешь жить — разрушь Америку”:
Миром доллару помолимся, ангел с крылышками «Олвейза» нас зовет в страну теней. Хочешь жить — разрушь Америку, Видишь — в небе, как всегда, над Российскою империей — Вифлеемская звезда. Клинтон с пухлыми губами, Олбрайт с хищными глазами, Майкл Джексон с пидарскими танцами — это США.
Ну и так далее. Снова кино: “Забриски пойнт” Антониони, последние кадры под психоделику “Пинк Флойд” — рванула Америка, разлетелись по белу свету ошметки — рекламные щиты, манекены, люди, телевизоры. Но там, во-первых, “художественная правда” (или художественный самообман — без разницы: в некой точке они совпадают), во-вторых, у модного итальянца — студенческая сага конца 60-х (паренек из “революционной группы”, болтовня под “травку”) без всяких несуразных вифлеемских звезд. Коктейль Молотова здесь не работает. Петарда из арсенала покемоновских киндеров с обложки альбома.
О качестве: кто лучше специалиста растолкует? Лев Троцкий в “Литературе и революции” (к этой книжке я еще намерен вернуться) так обкладывает Маяковского и его “150.000.000”: “Образы поэмы: “Вильсон, заплывший в сале”, “В Чикаго у каждого жителя не менее генеральский чин”, “Вильсон наращивает жир, растут животы за этажом этажи” — и все в таком же роде. Эти образы простоваты и грубоваты и вовсе не массовые… образы. Вильсона рабочий — тот, который станет читать поэму — видал на снимке: Вильсон худощав… В немотивированно примитивных образах, несмотря на громыхающий гиперреализм, слышится даже присюсюкивание, то самое, каким иные взрослые говорят с детьми. Не простота… а богемская дурашливость”. Сие применимо (даже в большей степени, чем к Маяковскому) и к “Культурной революции”. Громыхающий гиперболизм: Клинтон и Олбрайт — не такие уж пухлые губы и хищные глаза, однако. Сюсюканье (с пластмассовыми самураями обложки?)… И во всем, конечно, богемская дурашливость…
Под цифрой три — наезд на Бориса Моисеева (“О Борисе Моисееве”) — мол, позорит святую Красную площадь своим похабным кордебалетом.
Чтобы пидор гнойный прямо посреди Москвы со своей похабной рожею ходил? . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Для того ли Юрий Долгорукий звал в Москву, для того ль Кутузов бил французов, чтоб в Москве какой-то пидор пел про луну, чтоб в Москве орудовали пидарские музы…
И припевом — “Но пасаран” и “Эль пуэбло” и т.д. из чилийца Хары. Но с каких пор богемские дурашливые экстремисты выступают за правильную сексуальную ориентацию (а в том, что они “богемские”, у меня сомнений нет)? От традиции отрываетесь, комрадос. Хотя понятно: Борис Моисеев — “поганый истеблишмент” и все такое…
Но иногда прорывается нечто неходульное. Тот “кусок жизни” (по БГ). “Крест”, пятая композиция, регги:
У них есть все, что им нужно, их масть — это любая власть, но они знают, как это скучно, когда все есть, а хочется еще. Они захотят купить тебя, не понять, не полюбить, а купить, они захотят иметь тебя, создав иллюзию, что весь мир — их (выделено мною. — Л.Ш.). Не продавай свой крест — Это все, что у нас есть!
Иронизировать не хочется. Без комментариев. Но все же, несмотря на проблески изящества (кроме “Креста” “музыку бунта” “калечит” сюровая “Зачем”: “Я вижу девушку во сне / она идет под небосводом”), финальная ходульная гиперболизация убивает последние “эстетические надежды”.
Двенадцатый трек — это поваренная книга уж не знаю какого “иста” или рецепт того самого молотовского коктейля. “Гопники”: берется нейтральный Майк Науменко, добавляется антипоэтическая селитра и т.д. и т.п.
Кто врывается в наши квартиры с экрана, пытаясь продать свой «Дирол», кто сгоняет детей в максидромное стадо, как раньше нас в комсомол… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Смотри, кто таится за статуей Свободы, Смотри, если ты не ослеп. Это гопники — их оплот США. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . У кого вместо культуры Голливуд, Диснейленд, МТВ… . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . Их еще называют янки… . . . . . . . . . . . . . . . . . . Их число 666…
Пожалуй, хватит цитат. Наркобарон из Миранды трепещет (шучу).
Вернусь к “нашему мальчику”. Культурно-революционная ситуация — нонсенс. Бывают революционные ситуации. А подобная богема ничего спровоцировать не в состоянии — она играет, заигрывает. Имитирует.
Незаменимый Лев Давидович под рукой (статья о футуристах): “Футуризм возник как изгиб буржуазного искусства и иначе возникнуть не мог. Его бурно оппозиционный характер нимало этому не противоречит”. Очевидные вещи. Долой Америку? Прекрасно, ребята. Вы — НАШИ, и вы не первые — тут мы и фильм сняли, “Брат-2” называется. Наезжаете на “Дирол”? Пожалуйста, так мы еще доплатим вам за антирекламу, которая, как известно, и с приставкой “анти” остается отличным “двигателем торговли”. “Изгиб”? “Изгиб”…
И вообще, телепузики с обложки (и сам А. Струков с командой) для хозяев не опасны. Почему (качество агиток я уже затронул)? “Интеграция” в мире протестных идей грозит импотенцией. Идейный полукровка (монархист-левак-анархист-и черт знает что с хвостиком) в конце концов на поступок не способен. Ибо сразу несколько поступков совершить нельзя.
Ах, как, наверное, была счастлива в своей “целокупности” туповатая террористка Бунюэля!
Л. Ш.