Стихи
Семен Липкин
Опубликовано в журнале Знамя, номер 12, 2000
Семен Липкин
Странный лучТелефон Пусть дерево не может поднять опавший плод, А я могу вернуться в тот незабвенный год. Забыл свои остроты, но помню я твой смех, Тот мягкий, тот волшебный, тот загородный снег. А летом шёл в Жуковский, чтоб позвонить тебе, Шесть вёрст шептал я строки при медленной ходьбе. Тебя не заставал я, — ушла с друзьями в лес, Сердился, ревновал я, уму наперерез. Ночь смолкнет, погружусь я в свой предпоследний сон, Но не забуду в будке висящий телефон. Отошедшие Нужна ли музыка едва родившимся? Не ведаю, но верю, что она Умершим, между небом заблудившимся И грешною землёй, всегда нужна. Таинственным звучаньем поражённые, Непрочное покинув бытиё, Казалось бы, в молчанье погружённые, Нездешним слухом слушают её. Да, слушают недавно отошедшие, Чтобы, отправившись в последний путь, Забыть своё ничтожное прошедшее И к вечному и нежному прильнуть. Сестра За окном огромно царство темени — Тождества пустынь, Но победоносно войско времени: Рассветает. Синь. Отделившись от сестричек, сосенка, Зная нрав людской, На меня глядит пугливо-косенько, — Мол, жилец другой. Здесь обосновался я в дни старости, — Будь мне как сестра, И ничьей не убоимся ярости, — Даже топора. * * * Может, в мою душу странный луч проник, Иль её встревожил непонятный крик? Что со мною стало, не могу понять: То ли горе близко, то ли благодать? Как я состоянье это назову? Только то мне ясно, что ещё живу. О смерти Жизнегубительница, ты костлява, Движешься только вперёд, а не вспять, Но лишена ты счастливого права — Вновь созидать. Мёртвый тебе драгоценней живого, Губишь и птиц, и зверей, и людей, Силу твою превосходит лишь слово Мощью своей. Толкователи Грехи прародителей множит Лихих толкователей рать. Индейцев сперва уничтожат, Потом их начнут изучать. Порой, опираясь на краткость, Иные беспомощно врут И эту научную гадкость Историей важно зовут. * * * Облаков кружева Разлеглись над балконом, А под ними трава Стала царством зелёным. Здесь деревьев семья Слышит голос угрозы: Умирают стоймя Две родные берёзы. Как завидна их стать! Это песни достойно: Гордо так умирать, Так безмолвно, спокойно. Башня В том государстве странном, Где мы живём, Мы заняты обманом И плутовством, Мы заняты витийством Там, где живём, Мы заняты убийством И воровством. Что завтра с нами станет, — С толпой племён? Вновь стройкой башни занят Наш Вавилон. О поэзии Два тысячелетия прошло С той поры, когда Христа распяли, Но, познав содеянное зло, Нам ли жить без боли и печали? Есть и ныне острые умы, Связанные, скажем, с Интернетом, Но вперёд продвинулись ли мы От слепца Гомера в мире этом? На земле, сияя, день встаёт, Где ползли когда-то динозавры, Как тогда, вселенная поёт, Как тогда, ей не потребны лавры. Грибной дождь Упадает год за годом Тёмный дождь грибной, И уйдёт с его уходом То, что было мной. Было мной, когда был молод, Жизни ждал иной, Летом каждый день был золот, Трепетен — весной. Каждый день в жилище тесном, С нищетой, с нытьём, Я о подвиге словесном Грезил, — о своём. Вот прошёл, едва родился, Я свой путь земной, — И ушёл: так прекратился Дождь грибной. 1999–2000