Стихотворения
Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 6, 2024
Евгений ЮШИН
Поэт, прозаик. Родился в 1955 году в городе Озёры Московской области. Школу и историко-филологический факультет пединститута окончил в Улан-Удэ. С 1986 года работал в журнале «Молодая гвардия», которым руководил с 2000 по 2015 год. Автор многих поэтических книг и публикаций. Лауреат ряда литературных премий, в том числе премии имени Александра Невского «России верные сыны», Большой литературной премии России. Заместитель председателя приемной комиссии СП России. Живет в Москве.
АКВАРЕЛЬ
В осенний вечер, в тихий дом
На теплый зов огней
Вошла, пропахшая дождем,
И встала у дверей.
По рукавам текла вода
И по лицу текла.
И, словно мутная слюда,
Порожек запекла.
И горячо гудела печь,
И пили красный чай.
У ней платок спустился с плеч
Как будто невзначай.
И все манил к себе огонь,
И стягивалась мгла,
И половица — только тронь —
Вздыхала у стола.
И пел огонь, — она лгала,
Он пел, — она лгала.
И все же не было тепла
Теплей того тепла.
Потом она открыла дверь,
Потом совсем ушла,
Как будто смыли акварель
Или слеза взошла.
РАССТАВАНИЕ
Улыбкой дерзкой не играй.
Я стал спокойнее и тише.
Прости, хорошая, прощай,
Ведь без любви душа не дышит.
Я не желаю слов пустых
И приключений невзначайных.
Кто сердцем женщину постиг,
Судьбу прочтет в глазах печальных.
Немало я наворотил,
Набедовал, накуролесил!
Водил девчонок, водку пил.
Я сам себе не интересен!
И ты меня не обнимай.
Ночной проспект огнями вышит.
Прости, хорошая, — прощай! —
Ведь без любви душа не дышит.
* * *
Смейся всем — ничуть не заревную.
Нет любви. А день суров и сер.
Выпил рюмку, выпью и другую:
Я ведь русский, не какой-то «гер».
У тебя глаза, конечно, — вишни.
Ну, красива! Ну, и хороша!
Только смейся, милая, потише,
У тебя ж не пьяная душа.
Ни к чему нам петь и обниматься,
Задыхаясь в страсти гулевой.
Нет любви, так хоть налюбоваться,
Хоть налюбоваться мне тобой.
* * *
Как рассказать тебе, что я
Ни с кем тебя не предавал,
Что мне приятна грусть твоя,
Припухших губ твоих овал?
Да, были женщины, и я
Не мог сдержать свой жаркий пыл.
Но верь, любимая, что я
Другую вовсе не любил.
Я изменял?
Не изменял!
Но был с другой?
С другою — был.
Весна. Распутица. Вокзал.
Но и с другой — тебя любил.
* * *
У нас на калине смеются синицы,
Но давят зарю облака.
Зачем же слеза у тебя на ресницах,
Ведь я не уехал пока?
Прости, что достал я дорожную сумку.
Пройдемся с тобой у реки,
Где птичьих следов кружевные рисунки
И тычутся в берег мальки.
Куда заведут поцелуи с тобою,
В какой охмуряющий мед?
И кружится туча, как дым над трубою,
И дождик по лесу поет.
Любимая, чувствуешь, дождичек студит
Дорогу, ведущую нас.
Что было — то было, что будет — то будет,
А есть только то, что сейчас.
* * *
Дождь! Барабан! Держись, дорога!
Смотает всю тебя в клубок!
Сороки помахали стогу
И скрылись в реденький лесок.
И что за музыка явилась,
И засияла, проходя!
Трава и та, как сердце, билась
В объятьях страстного дождя.
От поцелуев капель звонких
Робели нежные цветы.
И дождь шумел, и в струях тонких
Из музыки явилась ты.
Смеясь, счастливая, босая
Ко мне бежала у берез.
И дождь все шел, не угасая —
Хватало музыки и слез.
* * *
И что тут поделаешь? Ну не клюет!
Наверное, рыба ушла под коряги.
Зато я услышу, как ветер поет.
И желтые листья трепещут, как флаги.
Зато я увижу: летит тишина
На тонкой и чуткой, как жизнь, паутинке.
Зато меня встретит сегодня жена
В любимой моей васильковой косынке.
И спросит, конечно: хорош ли улов
И где я так долго бродил на рассвете?
А я наберу на лугу васильков,
Чтоб разом на все ей вопросы ответить.
И вынесет Таня бидон молока,
И сядем под яблоней неторопливо.
И рыбами вдаль поплывут облака.
— Да вот она, рыба-то, вот она — рыба!
* * *
Я счастлив был. Но разве знал об этом?
Деревня, братья, бабушка, и дед,
И вся родня. В саду плескалось лето.
Запела мама и отец вослед.
Я счастлив был. Друзья мои, подружки,
Я помню и костры, и рюкзаки.
Мы пили пьяный дождь из мятой кружки,
Нам плечи наливали марш-броски.
Я счастлив был. Мы клеили обои.
И медленной улыбкою скользя,
Ты наблюдала, милая, за мною:
Не так, мол, клеишь, пальчиком грозя.
Я счастлив был, а вот не понимал,
Что счастье — это утро, сеновал,
Пылинок танец в солнечных лучах,
Слиянье губ и трепетный очаг,
Подтаявшие звезды на заре,
Пеленки на веревке во дворе
И воробьиный щебет у окна…
А в зеркало вгляделся —
Седина.
* * *
Я возьму с собою в зиму
Дымку глаз твоих озимых,
Перстенек росы на ветке,
Взгляд сосны из-под ресниц,
Гимны грома и дубравы,
Плач волны у переправы,
Мотылька огня лампады,
Охи-ахи половиц,
Лай собачий — дальний-дальний,
Огонек во тьме печальный
И шмеля в боярской шубе, —
Пусть покажет свой басок.
Будут мне светить всю зиму
Дымка глаз твоих озимых,
Огонек во тьме печальный
И на ветке — перстенек.
* * *
Ты знаешь, помнишь: утром алым —
Жар припеченых дремой щек,
И луч — над пьяным одеялом,
И губ не выспавшихся шелк.
Потом боры нам гимны пели,
Цветы бежали через луг.
О, боже, как они хотели
Коснуться ног твоих и рук!
И пучеглазые стрекозы,
Смеясь, летели в краснотал.
И тучи били шапки оземь,
И дождь под липами стоял.
Клубилось небо, расступалось,
Смотрелась в лужи синева.
И ты смеялась все, смеялась —
Еще со мной, еще жива…
* * *
Привет тебе, калина под окном!
Алеет шаль твоя, укрыла плечи.
Ты так нежна, как только перед сном
Моя родная, что теперь далече.
Так далеко, что холодно душе,
И никакая песня не поется,
Так далеко, что никогда уже
Она меня любовью не коснется.
Калина, помнишь, ты встречала нас,
Смеясь, шуршала юбкою зеленой.
Смотрели звезды миллионом глаз —
На нас смотрели — нежно и влюбленно.
Ты видела улыбки наших дней
И подпевала в праздничных застольях.
И потому теперь еще сильней
Твоя судьба с моей сроднилась болью.
И если раньше в звездную печаль
Ты улетишь, скажи, что я — тоскую,
И подари моей любимой шаль.
Она носила точно же такую.
* * *
памяти Т. Ю.
Все, словно бы, подернулось ледком:
И сад, и синь, и солнце за окном.
Присмотришься — ничто не изменилось.
Степенно дом оглядывает сад.
За банькой — тень и утренняя сырость,
И ветерки соломою шуршат.
На бельевой веревке спят стрекозы.
Играет с солнцем в прыгалки река.
И муравьи, как прежде, по березе
Бегут, бегут куда-то в облака.
* * *
Люблю я под вечер спуститься
К малиновой, теплой реке.
Заря пролетает, как птица
И волны поют на руке.
Кукушка, туман и лодчонка,
И сосны — в закатном меду.
И с самой красивой девчонкой
Я к дому по лугу иду.
Цветы улыбаются Тане,
И мне, и смиренным стогам.
И светит великая тайна,
От неба плывущая к нам.
Уж звездами ночь колосится.
Хмелит поцелуев вино.
И счастье все длится и длится…
Давно это было. Давно!