Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 4, 2024
Инесса Ильина. ЮЛИЯ, БЕГУЩАЯ ПО…
Мистика: Реальность или Вымысел?
М.: «Вест-Консалтинг», 2024
В творчестве Инессы Ильиной волшебство так тесно переплетается с реальным миром, что кажется, будто нет в мире ничего невозможного: игрушечная лошадка может и разговаривать, и превращаться в живую, а тень красавицы способна занять ее место среди живых. Сверхъестественное не только диктует автору сюжет, но и само оказывается в центре внимания, становясь сюжетом. При этом в новой книге нашлось место и серьезным мистическим историям, и добрым сказкам, транслирующим приверженность автора вечным человеческим ценностям.
Жанр современной литературной сказки накладывает на автора большую ответственность: она предназначена как для взрослых, так и для детей, а значит, к выбору сюжета, персонажей и места действия автору стоит подходить очень внимательно. Немаловажна и концовка: все-таки «сказка ложь, да в ней намек…». Инесса Ильина не из числа «позитивистов», ее сказки порой заканчиваются печально. Лошадка Зорюшка из сказки «Деревянная лошадка» навсегда остается игрушкой, потому что ее маленький хозяин не сдержал свое слово. А ведь так важно беречь того, кто тебе доверил свою тайну! Пусть даже твой доверитель — всего лишь лошадка-качалка.
В сказке «Белый воробей» главного героя ждет трансформация. Образ белого воробья отсылает нас и к устойчивым словосочетаниям, обозначающим инаковость персонажа, а также показывает, как непросто живется на свете, когда ты маленький и слабый. Воробей упоминается в литературе для обозначения чего-то незначительного. Известный пример находится в Евангелии от Матфея (10:29): «Не за грош ли продаются два воробья? И все же ни один из них не упадет на землю помимо воли твоего Отца». Но в то же время эта птица наблюдательная и сообразительная. Автор превращает драчливого и задиристого мальчика Серёжу в воробышка, а не, допустим, в ворону (что было бы логически оправдано): из птиц мы ожидаем непохожести на других именно от ворон, поскольку эти пернатые довольно сильны и способны постоять за себя. А Серёжа заколдован. Он не слишком похож на свое новое окружение. Но возвращает себе человеческий облик, искупив свои злые поступки добрыми делами.
Но тут хотя бы финал счастливый. А вот сказка про Хлебного Мальчика заканчивается трагически. Хлеб символизирует основную человеческую потребность, поэтому к этому герою читатель изначально относится заинтересованно. Что он сделает, как преодолеет испытание, вернется ли с радуги? Казалось бы, перед нами хэппи-энд. Героя ждут овации, его подбрасывают, качают на руках. И… губят: «Но никто его не слышал. Так, мало-помалу, от высоких шумных бросков, Хлебный мальчик весь раскрошился. А когда люди опустили саночки, то в салазках только кусочки хлебно-восковые остались. Очень огорчились люди, что так бестолково с героем своим поступили…». Очень хочется, чтобы все хорошо закончилось, но история интересна именно тем, что от восторгов людских можно погибнуть быстрее, чем от превратностей судьбы: осторожно, перед нами добрые люди, залюбят до смерти…
Для взрослых в этой книге написаны серьезные философские притчи. Детям старшего возраста они тоже понравятся, хотя некоторые из произведений адресованы в первую очередь тем, кто уже сам имеет детей и отвечает за их благополучие. Например, «Притча о слепой родительской любви», которую Инесса Ильина завершает поучительно и оригинально: «Королевич долго и счастливо правил страной. И во время его правления не было, ни войн, ни раздоров. Бывает и так — добро силой побеждает зло». Жестко. Но ничего не поделаешь. Любящий родитель должен понимать, что, потакая всем детским прихотям, он растит белоручку, эгоиста, неприспособленного к жизни. Надменные, капризные дети требуют к себе особого внимания, ухода за собой, принимая все услуги как должные. Отношения этих детей с родителями нестабильны: пока те потворствуют им, они ласковы, но стоит озвучить запреты, — они становятся грубы и дерзки.
Когда-нибудь такой ребеночек захочет любой ценой удовлетворить свое «хочу», и, как правило, такие попытки заканчиваются плачевно, прежде всего, для него самого. В сказке это показано метафорически, но зловещие символы — орел, огненный круг, защищающий от нечисти, атрибутика войны — все это говорит нам о том, что история разрешится хоть и конструктивно, но с немалыми потерями для главных героев.
Жанр мистики — благодатный жанр для автора, которая тонко чувствует окружающий мир. В отличие от классического «ужастика», мистика по сути своей социальна и работает по принципу «как аукнется, так и откликнется». В произведениях Инессы Ильиной этот универсальный вселенский закон соблюдается неукоснительно. Добро побеждает, хотя порой победа дается дорогой ценой, приходится пройти и через предательство, как в рассказе «Измена», главная героиня которого в случившемся виновата сама: «„Счастье мое, не было б никакой Клавы, если бы я не отдалилась от тебя”, — прошептала она и заплакала, — «Это не измена, это материализация пожелания подруги-завистницы!”». К счастью, вывод из этой истории женщина сделала, и концовка оставляет надежду на то, что подобное в семье не повторится: «Странно, обида исчезла. Муж вернулся, проводив несостоявшуюся возлюбленную на вокзал. Они никогда не вспоминали об этой истории».
История старого пианино трогательна еще и потому, что автор через переживания музыкальных инструментов пересказывает историю нашей страны. Искусство и жизнь тесно связаны друг с другом. Музыка помогает выжить в голодные военные годы, приносит радость в мирное время и утверждает непреложную истину — жизнь сильнее смерти. Старое пианино находит «своего человека»: «И пускай, новым домом ему стала не зеленая гостиная богатого особняка, а обычная городская квартира, пианино было счастливо. Оно вернулось домой. Начался новый круг жизни. Девушка станет пианисткой, а старое пианино будет ей помогать обучать музыкальному искусству ее детей и учеников. И никогда не настанет этому конца». Проза Инессы Ильиной светла и терапевтична. В ее произведениях знакомые читателю образы и мотивы (например, образ злобной и наглой человеческой тени) в конструкциях авторского мира приобретают новое наполнение, превращаясь в детали индивидуального мифа. Мы обращаемся к волшебным историям снова и снова, раскрывая силы нашего воображения, способного в сжатые сроки изменить нашу жизнь в лучшую сторону.