Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 3, 2024
Вячеслав Харченко, «Русалка»
М.: «Вест-Консалтинг», 2024
Русалка — существо мифическое. В мировой культуре образ полуженщины-полурыбы, пленяющей моряков своим дивным голосом, выглядит прекрасным и зловещим. Встреча с хвостатой прелестницей не сулит человеку ничего хорошего. Так, согласно славянским поверьям, с русалкой возможна счастливая семейная жизнь. Правда, на дне морском. И для этого коварная дева должна защекотать своего избранника до смерти, а потом утопить.
Что же касается Вячеслава Харченко, то в его рассказе морская красавица вполне осязаема, более того, ходит по пляжу на своих двоих. Едва наметившаяся лав-стори резко прерывается, но до седых волос сохраняет человек детскую веру в чудо: вот бы все у нее сложилось хорошо, вот бы мы еще раз встретились… И жили бы долго и счастливо. И умерли бы в один день. А герой рассказа хоть и выглядит по людским меркам состоявшимся, все тоскует по сказке… Здесь речь идет даже не о том, что идеала не бывает, а о том, что у каждого из нас в душе гнездится стремление к нему. Хотя история и выглядит сюрреалистичной, эта тоска по светлому, большому чувству сочится из каждой строки, взывает к сочувствию читателя.
А рассказ «Черный камушек» пропитан светлой грустью. Встретились двое, впору вспомнить прошлое, а там, глядишь — «перезагрузить» отношения… Но не случилось. Почему? Да как-то все нескладно получается, и черный камушек — мрачноватый символ — теряется. Мы даже не знаем, как он называется — агат или сердолик, и это напрягает. Что за камушек, чем все закончится, неужели ничего не выйдет. Хотя подспудно уже знаем концовку рассказа, до последнего думаем, что безымянный минерал отыщется… О несбывшемся герой Вячеслава Харченко не тоскует, а одно-единственное символическое действие заменяет несколько абзацев пространных размышлений: «Я поднял черный камушек с пола и бросил его в море, потом достал смартфон и набил Нюте в вотсапе, что не нашел черный камушек». И все. Чуда не случилось, тонкая мистическая связь между мужским и женским персонажами оборвалась, так и не успев начаться. Да и как она могла возникнуть? Для этого нужно бережное отношение друг к другу, которое проявляется в мелочах.
Кстати, приморский город, в котором обитают персонажи Вячеслава Харченко, тоже назван красиво и расплывчато: Южный город. Вообще-то, имеется в виду Алушта — название мы легко угадаем по номерам троллейбусных маршрутов. Но что такое реальный топоним? Это жесткая привязка к месту действия. Испаряется очарование художественной прозы, универсальность, свойственная юмористическим рассказам или долгим разговорам «за жизнь». Если герой идет с племянником на рынок — это про Алушту. А «Южный город» — это простор фантазии, поэтому, вспоминая о былой любви, конечно, лучше завуалировать, где это было. Помните знаменитую комедию, в которой закадровый голос сознательно не говорит, куда приехал главный герой, потому что такая история могла случиться в любом другом горном районе? Так и здесь: не все ли равно, где, когда, зачем?.. Главное — что удалось сохранить в памяти.
Читая короткую прозу, мы в своей голове достраиваем варианты развития событий: что было до того, как нам рассказали историю, и варианты того, что могло случиться после того, как автор ставит финальную точку. Мы догадываемся, что маленький племянник его героя не будет читать пухлый том «Незнайки на Луне». Достраиваем историю Славы и Кости из миниатюры «Февральский миндаль» до логического завершения — рано или поздно они сварганят отличное вино. Спокойны за судьбу яблонь из рассказа «Соратники» …Это содействие, скажем так, ментальное соавторство вовлекает читателя в книгу: не успеешь оглянуться — а уже — бац! — заключительный рассказ. Если учесть, что рассказы во многом автобиографичны, и место действия статично, перед нами разворачивается вполне обычная жизнь, но это повседневная жизнь незаурядного человека. Во-первых, он писатель. Во-вторых, философ и мыслитель. В-третьих, способен резко изменить свою жизнь — переехал жить к теплому морю. И, что замечательно, не потух в нем интерес к жизни, а к себе он относится с изрядной долей самоиронии.
Повествуя о сугубо бытовых вещах, будь то сцена на рынке (поиск спортивного костюма) или обучение племянника игре в шахматы, в каждой частной вещи автор подводит читателя к высокому смыслу — как данного события, так и осмысления жизни в целом. Герою Вячеслава Харченко хочется сопереживать, поскольку мужчина он умный и склонный к рефлексии. Анекдотичная, на первый взгляд, ситуация — в ателье не взяли на починку старые брюки — приводит мужчину к неутешительным выводам. Контраст между философскими размышлениями героя о тщетности всего сущего и невозможностью осуществить мелкий ремонт одежды встречает у читателя понимание. А между строк — и сожаление об ушедшей юности, и одиночество героя, и невозможность красиво выйти из данной ситуации, «сохранив лицо»: «Это было поражение. Когда вы живете в одном доме с котом, то любая ваша одежда, как ни старайся, как ни чисть ее, все равно будет в кошачьей шерсти, хотя бы одна-две ворсинки. Я не стал больше спорить. Я пристыженно собрал штаны и пошел домой. Шел и думал: “Вот в 18 лет мне молодые девушки не отказывали, а сейчас хоть заулыбайся. Все тлен”».
Чтобы создать короткий рассказ, автору нужна наблюдательность. Внимание к мелочам проявляется у Вячеслава Харченко в каждом тексте, но особенно ему удаются те, в которых автор погружает читателя в яркие эмоциональные состояния, связанные с близкими, будь то забота о маме или тревога о пожилой соседке. Короткая история «Зина» — одна из самых ярких. Старушка возвращается из больницы и в энный раз, указывая пальцем на кота, спрашивает у соседа: «Это кот или кошка?». И сколько же теплого чувства, сколько радости вызывает у него этот простой вопрос: «“Кот, кот!” — радостно закричал я. Потом поднял своего кота с земли и дал Зине его погладить. Коту не понравилось, но что уж тут делать».
Заключительная часть короткого рассказа призвана завершить историю, а оттого должна быть как минимум небанальной. Так, например, история о сбежавшем коте могла бы завершиться шумным выяснением отношений после дружеской подначки: «— Даааааа, стар ты стал, Слава, — сказал Костя, — даже коту вломить не можешь». Мы ожидаем перебранки, переходящей в легкую потасовку, но вместо этого неожиданно получаем подтверждение сказанному: «Мы все помолчали и продолжили пить пиво. Кот немного покрутился у наших ног и пошел спать. Мы еще немного попили пиво и тоже пошли спать». Тишь да гладь. Вот и запомнился текст читателю, вот и добился автор своего. И так — на протяжении всего сборника. Непродолжительные события завершаются оригинальной концовкой: «Мне кажется у автобуса, ходящего не по расписанию, была бы небольшая, но устойчивая потребительская страта». Авантюризм гипотетического водителя антирейсового автобуса и удивляет, и вдохновляет читателя: надо же, мечтает, ишь, до чего додумался!.. Между тем, практика показывает, что кажущиеся нелепыми товары и услуги приносят своим изобретателям немалую прибыль. Например, большим спросом пользуется «шампанское для собак», котокафе, аренда домашних животных…
Короткий рассказ — это широкие возможности для проявления авторской индивидуальности. При этом позиция автора на нас не «давит». Оценку излагаемым событиям мы даем сами, что называется, в меру собственной критичности, динамичные диалоги не дадут нам заскучать. Книга Вячеслава Харченко «Русалка» — сборник маленьких историй, которые удивляют, вдохновляют и надолго остаются в памяти читателя.