Cтихотворения
Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 6, 2023
МИХАИЛ ГУНДАРИН
Поэт, прозаик, литературный критик. Родился в 1968 году. Кандидат философских наук, преподает в вузах. Автор 8 книг стихов (последняя по времени — «Простые слова», 2020). Публиковался как поэт в журналах «Знамя», «Юность», «Урал», «Дружба народов», «Дети Ра», «Алтай», «Плавучий мост» и др. Живет в Москве.
ДЕНЬ РОЖДЕНИЯ
Здесь популярен особый спорт —
Танцы у ресторана.
Вот он и я — не последний сорт,
Но не герой романа.
(И ухожу, не доев свой торт,
Не докурив кальяна.)
Зря ты кичишься седьмым числом —
В небе закат восьмого.
Осень лежит под моим столом,
Выдуманная как слово.
Дальше фонарь, а потом отъезд
В завтрашнее похмелье…
Кто здесь хотел перемены мест?
Кажется, все хотели.
НАДПИСЬ НА КНИГЕ
Кто-то главный перемолол
свет и тьму в таинственный алфавит.
Я собрал со страниц эту смесь, прочел
и узнал, что нам предстоит
наливаться влагой, как санный след,
погибать под ногами бегущих из
обреченного города.
Сотню лет
выходить во сне на карниз!
НОЯБРЬСКАЯ ПЕСНЯ
Белым золотом ноябрьской тоски,
Белой скатертью на пиру воровском,
Дни мои режутся на куски,
Раздаются всякому кусок за куском.
Некому пожалеть меня, расстелить игру —
Клетчатый мир поверх дешевых ковров.
Распахивается, подставляется маляру
Черно-белый свет,
но больше нет маляров.
Пойти покрутить крышечку — покрути-покрути,
Ничего не выкрутишь:
бутылка пуста.
Пойти поглядеть в дырочку — погляди-погляди,
Никого не выглядишь:
чужие места.
ДЕКАБРЬСКАЯ ПЕСНЯ
Усидишь ли дома по ночам,
где лишь телевизор у виска,
если солнца неживой кочан
засолила на зиму тоска?
Выйдешь в поле — темные торчат
сухостоем в ледяных полях
черенки невидимых лопат.
Сделай шаг — напорешься впотьмах.
Тут и город, мертвый огород,
заливает каменный бензин
равнодушной тьме за отворот.
Заходи в закрытый магазин,
забирай что хочешь — все равно.
Ведь снаружи иней на губах,
а внутри дешевое вино,
и к подошвам липнет теплый страх.
* * *
Полдень декабрьский скользит и падает,
и застывает на миг в полете —
кажется, в позе крылатой статуи,
но в темноте ее не найдете.
Свет неисправный разъят по болтику,
пусть его чинит кому есть дело.
Но не механику и не оптику —
корпус пустой, ледяное тело.
НА БУЛЬВАРЕ
Бог знает из какой тоски,
Из перелома со смещеньем,
Из ночи, рвущей на куски
Своим тяжелым освещеньем,
Мы выплываем в темный час
Предновогоднего похмелья
Туда, где свет накормит нас
Горячей горькой карамелью!