Стихотворения
Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 3, 2022
Андрей ТОРОПОВ
Поэт. Родился в 1978 году в городе Каменске-Уральском Свердловской области. Окончил исторический факультет, аспирантуру Уральского госуниверситета, кандидат исторических наук, доцент, автор научных трудов по истории уральской промышленности. Стихи публиковались в журналах «Урал», «Дети Ра», «Зинзивер», «Новая реальность», «Воздух», «Белый ворон», «Байкал», «Артикль», «Крещатик», «Волга», «Новая юность», «Зарубежные записки», «Стороны света», «Вещь», «Spoke», в «Литературной газете», газете «Поэтоград» и др. Автор четырех поэтических книг. Живет в Екатеринбурге.
МАРТА 2022 ГОДА
Когда я учился во втором или третьем классе
Отец полетел в командировку в Киев
и взял меня с собой
Я помню курицу в самолете
Дозаправку в Уфе
Несколько ночных часов в аэропорту в Борисполе
С газировочным автоматом
Я помню Софийский собор
Мощи в Киево-Печерской лавре
Памятник Лесе Украинке
Покрытый снегом стадион
Где играло киевское Динамо
Отец хорошо знал Киев он служил там
И водил меня по городу в свободное время
Обратно мы возвращались поездом через Москву
Я увидел купе с двумя кроватями
Красную площадь и скрипку Страдивари
Еще я запомнил вкус кока-колы
Которую впервые попробовал в Киеве
В какой-то кафешке
* * *
Положи возле зеркала —
Станет больше в два раза.
Что судьба исковеркала,
То — на дно унитаза.
Что уже достигается,
Нам всегда будет мало,
Потому не считается
То, чего не хватало.
И, что было достигнуто,
Ляжет скоро на полку.
Загадай безобидное —
Никогда не умолкнуть.
* * *
Этот мир не может быть случайным,
Даже в боли есть какой-то смысл.
Мы произошли все чрезвычайно
И должны беречь любую жизнь.
Должен быть какой-то смысл и в смерти,
Боль пройдет, но что же будет там?
Потерпите, сплачьте и поверьте.
Вырастите счастье всем смертям.
* * *
Женится один на проститутке,
А другой получит ордена.
Доля счастья притаилась в шутке —
Зыбкая глазная пелена.
Сильно было сказано вначале,
За чужой, добытый потом, счет.
Но и мы немало испытали,
Продолженье следует еще.
* * *
Начинают желтеть березы,
В миллиардный раз поспевают.
По-банальному, словно роза,
Поезд мой вперед уезжает.
Оставляет не свинопункты,
Покидает другое время.
Наше прошлое — тело в грунте —
Пожирает поганый гремлин.
Но вернется всегда обратно
После жизни, когда захочешь.
Это стало до слез понятно.
Так кричи, перебитый кочет.
* * *
Музыка из «Рокки»
распускает слезы,
завтра будут сроки,
а сегодня розы.
Мокрым воскресением,
за ночь до работы,
с кротким настроением
отлежать заботы.
Пусть оно закончится
так несправедливо,
если очень хочется,
то побудь счастливым.
* * *
Тот, кто захватывает замок,
Кого-то выгоняет вон.
И я хочу гонять на «Раме»
И времени иметь вагон.
Но предначертано другое,
И, чтобы изменить судьбу,
Необходимо стать ковбоем
И бесом вылететь в трубу.
Мчит на пикапе черный костнер,
Жрет далматинов миссис Смит.
Такие миленькие кости,
Такой прекрасный аппетит.
* * *
Взгляды, амбиции и интересы —
Надобно что-то одно выбирать.
Да мы — не крезы, а дамы — принцессы:
Цели добиться — себя потерять.
Это я шел за второю вакциной.
И притащил бесполезный стишок,
Из интереса грязной скотиной
Общей получки целый мешок.
* * *
Пишут — начинается дождь,
Но, на деле, нету дождя.
Бросили тебя, бедный вождь,
И не стало больше вождя.
Жизнь — такой опасный предмет,
Смерть подстерегает везде.
У тебя сегодня секрет,
Завтра лишь мечты о дожде.
Но прольется дождь, не балуй,
Может, через несколько дней
Будет у тебя поцелуй,
Правда, даже если не с ней.
* * *
Непросто-нелегко
На свете жил Далмат.
Сто лет прожил всего
Бесхитростный солдат.
Построил монастырь,
В нем — стали проживать,
Под баню и пузырь —
Унынье убивать.
У Каменки-реки
Есть много древних ям,
Их в поисках руды
Монахи рыли там.
Когда Петра магнит
Европы позовет,
Поставить здесь велит
Наш Каменский Завод.
Так заложили град,
А в нем родился я,
Все сделано, Далмат,
Для моего нытья.
ПАМЯТИ ЮРИЯ КАПЛУНОВА
Теки, река Камышенка,
В другие берега,
Кому досталась вишенка,
Кому — одна шуга.
Мы пили сок березовый:
Бесплатный и сырой,
Мы Павлика Морозова
Увидели весной.
Пока речушка теплится,
Он тоже будет жив,
И солнышко не сердится,
Себя и всех простив.
В походном настроении
Апрельские деньки,
От литобъединения
Остались лишь пеньки.
Но коль они останутся,
То можно посидеть.
Березы вновь потянутся
И будут соком греть.
* * *
Оказывается, Клод Миллер снимал «Чайку»,
Один из любимых режиссеров,
Я об этом узнал случайно
В представлении местных актеров.
Вот и все, что я из этого вынес,
Посмотрев, наконец, в театре.
Но и это я все-таки вынес.
Ни за что не верну обратно.
Это хуже, чем «Дядя Ваня»,
Но получше «Вишневого сада».
Не мираж, а весь мир в кармане,
«Трех сестер» вспоминать не надо.
* * *
Великие фильмы умрут вместе с нами,
Их некому будет смотреть и любить.
Мы станем травою, цветами, грибами,
Когда перестанем людишками быть.
Мы станем стихами, своими стихами,
Которые нам удалось записать.
Великие книги умрут вместе с нами,
Их некому будет любить и читать.
Чужие шедевры становятся нами,
И мы остаемся запасливо жить.
Мы станем резиновыми сапогами
И будем опять за грибами ходить.
* * *
Летний дождь уменьшает мир,
И становится мир уютным,
Для спокойных и милых лир
Конформистским, легко доступным.
Для больных и дрянных людей
Появляется здесь надежда,
И становится мир добрей
К перевозрастному невежде.
Он устроит себе привал,
Из кармана достанет строчку
О приливе простых начал,
О которых взаправду хочет.
Выйдет вечером после дождя
В полноценное ощущенье,
Примет парк своего вождя
В этом пошленьком стихотворенье.
Где остаточную сирень
Вождь понюхает и запомнит
Мокрый вечер, пустую хрень
И намек свой не очень скромный.
Жалкий, с шубой в рассрочку моль
Принимает за суд расправу.
А кому достается боль,
А кому достается слава?