Стихотворения
Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 5, 2021
Михаил КУЗЬМИН
Поэт, журналист, художественный критик. Автор книг «Дом, отапливаемый утопиями», «Дневные листья — ночные корни», «О. поэтах. и. о. поэзии», «Летопись молчания», «Я жалуюсь на свое воображение» (Mi lamento della mia immaginazione — билингва), «Расстояние между галактиками» (Galaksien välisestä etäisyydestä — билингва). Живет в Санкт-Петербурге.
* * *
Не только детство,
но и взрослая жизнь
этого слова
прошла
в уменьшительно-ласкательных
суффиксах.
В конце концов
само слово забылось,
а суффиксы остались.
* * *
Я готов
уважать всех глупцов,
но только до тех пор,
пока они
не поумнеют!
* * *
Абсурд
на весах истории…
Кто будет
взвешивать?
* * *
Ищет
родственников
в галактике славы
безымянная звезда.
* * *
Разделяю
все сущее
на хаос
и космос.
Вот так
и властвую!
ЭВКЛИДОВО ЧЕЛОВЕЧЕСТВО
Цифра семь страшнее мухи.
Любит бегемотов цифра пять.
Цифру шесть в гостях у старухи
Собираются усыновлять.
Цифра девять — на хозрасчете.
Цифра два — калиф на час.
Цифру три на самолете
Щупает летчик-папуас.
Цифра восемь — профессор медицины:
Лечит от простуды рак.
Цифра четыре собирает малину
Кое-как.
Цифра один философствует лихо:
С Гегеля стаскивает доху,
В Заратустру влюбляется тихо,
И в Канте находит блоху…
И опять на подушках душистых
Развлекается мудрый ноль:
На его губах серебристых
Дон-жуановская мозоль.
* * *
Родились
две истины
и такие амбициозные,
что спорить
друг с другом
не хотели.
Хотели
сразу же,
одним махом,
попасть
в философский
словарь.
И попали,
потому что
я, автор,
сам их туда
и определил.
Сам их
туда
и поместил.
ПЕРФЕКЦИОНИЗМ
Сто пятнадцать
фрагментов
бездействия…
* * *
Вообще-то
я себя
не люблю.
Именно так
я пытаюсь
мстить себе —
эгоисту!
* * *
Все очень охотно
брали напрокат
ее крепкое
женское тело.
Ну, чтобы оно
коня
на скаку
останавливало
и в горящую избу
входило…
* * *
Вдали
от вечного начала
и бесконечного конца —
моя вселенная.
* * *
Книги —
корни мирового древа…
Но ведь нет
такого выражения
«пустить корни
в свою любимую книгу»,
а надо,
чтобы было.
* * *
Первый в мире
музей для бродяг
и бомжей.
В зимнее время
скульптуры отапливаются,
и бродяги согреваются,
прижимаясь к ним.
Некоторые
даже засыпают,
а во сне
уходят
в мир иной.
* * *
Чтобы быть
похожим на людей,
огонь
изобрел пепел.
Под пеплом
он теперь
спит,
не угасая.
* * *
Уравнение с тремя неизвестными
Вы плюс Я
Равно Ты!
* * *
Когда-нибудь одноногий
разбежится и прыгнет
в воспоминания…
Когда-нибудь заика
вырвет язык
у громкоговорителя…
Когда-нибудь слепой
без посторонней помощи
поднимется на эшафот…
Когда-нибудь глухой
растворится
в шуме леса…
Когда-нибудь и я
перестану чувствовать себя
В Е Л И К А Н О М…
* * *
Надо учиться,
плывя по течению
собственных мыслей,
переходить idée-fixe
в самом глубоком месте.
* * *
Стремится ли крошка
в созвездие Хлеба
или хочет жить
на Земле?
ОТРИЦАНИЕ ОТРИЦАНИЯ
Меня манит неизвестность
с нерешенными проблемами
и пугает несогласие
с невысказанными фразами.
Меня притягивает немота
несмолкающего внутреннего голоса
и отталкивает нерешительность
с незапятнанной репутацией.
Меня радует немечта,
не ставшая реальностью,
и бесит неложь,
не съедаемая противоречиями.
* * *
Выехал
на летний отдых
вместе
с гамлетовским вопросом.
И там,
на лоне природы,
этот вопрос
пустил корни,
зацвел
и заколосился…
* * *
Ваше место
под солнцем
уже занято,
а на глобусе
оно еще свободно.
* * *
Время движется
по вертикали,
а пространство —
по горизонтали.
Они часто
меняются местами,
но никто
этого
не замечает.
Почти киносценарий
Ты кивнул,
как кивают на прощание
во всех фильмах
со счастливым концом.
И через секунду
твое тело исчезло в вагоне.
Я не жду,
когда завертятся колеса поезда.
Я шагаю по снегу перрона.
Грязь и слякоть.
И мокро под глазами.
Телеграф.
Стол завален листками.
Хочется их расправить,
разгладить
и стопкой сложить:
сотни черновиков
на синих стандартных бланках.
Девушка,
накрашенная почти как кинозвезда,
щелчком длинных пальцев
отфутболивает мне
огрызок карандаша.
Я кручу его вокруг оси,
и это похоже на колдовской ритуал:
ВАГОН… ПОЕЗД… НОМЕР… ПОДПИСЬ…
Дома,
оставшись одна,
я решаю вымыть пол
и сменить занавески,
но руки сами тянутся к томику Сандрара.
Я читаю,
а потом закрываю глаза.
Я иду босиком
по шоколадному берегу
Гвинейского залива.
Волны эпичны,
лиричны
и фантасмагоричны.
А ровный мокрый песок
похож на зализанную рану.
Я прижимаю к уху
темно-зеленую раковину,
только что выброшенную на берег,
как старинное морское письмо,
и отчетливо слышу,
с каким скрежетом и стоном
тот поезд,
в котором уехал ты,
сходит с рельсов
моих износившихся нервов…
1977
* * *
Не обращайся
за помощью
к другим.
Возненавидь себя
сам!
* * *
В сказках
чудеса происходят
по сказочным законам.
Вера — это тоже
территория сказки.
Но сказочные
законы
там
не действуют.
Пролетая над Софией
Всичко наоколо ми е познато:
мысль беспомощна
душа горбата
жизнь — не платина
и не злато…
* * *
Пусть хоть
целое тысячелетие
смеются
сквозь слезы
дождь и зонтик.
НА ВЕСАХ ИСТОРИИ
На костре горит
Джордано Бруно,
а я дую
на горячий суп,
чтобы он побыстрее остыл.
Достоевский падает
в припадке эпилепсии,
а я проглатываю
кусочек
люля-кебаба.
Дымят на полную мощь
трубы освенцимских крематориев,
а я выпиваю
стакан компота
и выкуриваю сигарету.
Деревянный конь
въезжает
в легендарную Трою,
а я проверяю
на весах истории,
насколько я поправился.
* * *
Разговор в темноте
и на пороге молчания
яркий свет.
* * *
— От кого вы скрываете
свой интеллект?
— От себя.
— Почему, если не секрет?
— Хочу выглядеть глупее,
чем я есть
на самом деле.
— Не боитесь, что и другие
это заметят?
— Нет, моя глупость
видна
только мне!
* * *
И тогда
отдохнет
век двадцатый
в энциклопедии новой.
* * *
А вдруг мне
или тебе
умирать придется
без соавтора…
* * *
Для человека — музыка,
для раба —
симфония кандалов.
* * *
Как тебе пишется,
пишущая машинка?
Как тебе лжется
детектор лжи?
Как тебе поется,
меццо-сопрано?
* * *
Моим деньгам
счет
не нужен.
Да и моя любовь
им
тоже
не нужна.
* * *
Поменяйте местами
суффиксы
и приставки.
Вот вам
и языковая революция.
* * *
Как плесень
на маске клоуна —
больная улыбка.
* * *
Нужна ли музыка,
чтобы признаться
в любви
к Иоганну Себастьяну Баху?
* * *
Перелетная птица:
из маленькой клетки
в большую.
* * *
— Вы хотите коллекционировать
порывы моей страсти?
— Хочу, но только
при одном условии.
— При каком?
— Если и вы, в свою очередь,
будете коллекционировать
порывы моей страсти…
— Нет, на это я не могу пойти.
— Почему?
— Потому что все это очень похоже
на перекрестное опыление.
А я ботанику никогда не любил…
* * *
Оставьте себе
шапку-невидимку!
Я так часто
мысленно
представлял себя
невидимкой,
что никакая
шапка-невидимка
мне теперь не нужна.
* * *
Из новых
риторических вопросов
Как просиять
без
Северного сияния?
* * *
Воображению
нужен праздник.
Уму — работа.
* * *
Он
пригласил ее
на свидание…
в душевную пустоту.
И она пришла
в количестве
пяти человек.
* * *
Границы ненависти,
границы любви —
это сфера прозы.
Безграничная ненависть
и безграничная любовь —
это уже поэзия.
* * *
С кем
ваш гнев,
мастера культуры?
Вполне возможно,
что он
сам по себе.
И к вам
не имеет
никакого отношения.
НАКАЗ
Правописание,
только правописание
и ничего,
кроме правописания.
* * *
Передо мной
стояла
очень
красивая девушка.
И чтобы ее
не видеть,
я просто
закрыл глаза.
Когда
вновь
их открыл,
то она
мне уже
не показалась
красивой.
* * *
Я могу
выиграть сражение
у всех
непрочитанных книг,
но войну
с прочитанными томами
я уже
проиграл.
* * *
Воздушный замок Сатиры…
Неужели и в нем
живут романтики?
Элементарная частица «Не»
Не согнать мне веса на телеэкране…
Не влюбиться меж газетных строк…
Не философствовать о самообмане…
И не встретить на овощебазе рок…
Не отыскать мне рифмы к кружке пива…
Для батона не найти стеллажа…
Не убежать мне от коллектива…
И не дождаться мятежа…
Не избавиться мне от неверия…
Не расплакаться под дождем…
Не покончить мне с лицемерием…
Не отложить свою жизнь на потом…
* * *
Хоронить
весеннюю улыбку
в осенней роще —
НЕ ВОЗБРАНЯЕТСЯ!
* * *
Зачем
вы подсовываете мне
роман
длиной
в тысячу страниц?
Да,
я хочу быть
долгожителем,
но ведь
не долгочитателем!
* * *
Если у человека
есть выбор,
значит,
нет судьбы.
Если нет выбора,
значит,
это судьба.
* * *
До чего же
это смешно:
полкоролевства —
шуту.
Deus Ex Machina
Бог из машины
и Бог
из трансцендентного бытия…
Они когда-нибудь
встречаются?
* * *
На черном рынке поэзии
он торговал самым дорогим,
что у него было —
вдохновением.
* * *
Кто-то
живет в эмиграции,
а кто-то —
в словаре
иностранных слов.
* * *
Мысль,
оторвавшаяся
от мозга,
встретилась
с душой,
покидающей тело.
Можно было бы
назвать
это событие
экстраординарным.
Но язык
не поворачивается.
* * *
Небытию быть? —
самый опасный
риторический вопрос.
Небытию не быть? —
вопрос тоже
риторический,
но уже
не такой
опасный.
О ХУДОЖНИКЕ
Он обожал пейзажи,
но отдыхать любил
в натюрмортах.
* * *
В тайне
от древних греков
ты стал
сердитым
и слабым.
* * *
Жизнь — это
два пишем,
три в уме,
четыре в воображении,
пять — в грезах…
* * *
Поэты
делятся на тех,
кто играет в слова,
и на тех,
кто играет словами.
Какие лучше?
Зависит от таланта!
* * *
Болезни
уснувшего тела
мешают душе
путешествовать.
* * *
Как умер
этот интеллектуал?
Очень красиво:
его смыло
потоком сознания…
* * *
Испуг
и поцелуй —
родные братья
и враги.
* * *
— Эй, миф,
ты когда-нибудь
умрешь?
— Не знаю,
но этот вопрос
я задаю себе
каждый день.
* * *
Улыбнись
и усни
на самом дне океана
с Атлантидою рядом.
* * *
Не родиться —
самый
распространенный способ
предательства
своей родины.
* * *
Когда тянули за веревку,
то еще были слышны
отдельные смешки.
Но когда открыли
памятник
чувству юмора —
не смеялся уже никто.
ФАНТАЗИЯ МОЕЙ МЕЧТЫ
Не оказался бы я
в пустыне —
не ожили бы
миражи.
* * *
Старость —
это когда
год
и час
длятся
одинаково…
* * *
О, сколько нам
незамеченных опечаток
готовит
долгая
читательская жизнь!
* * *
Эгоист-минималист
любит себя
очень маленького,
особенно
на детских фотографиях,
где он
с соской во рту.
* * *
Я потратил
целую пустыню
на починку
песочных часов.
* * *
Вышла замуж
счастливая девушка
за инспектора морщин.
Вопрос-пробуждение
На каком вокзале
встречает
утреннюю росу
бессонница?
* * *
Несговорчивую тьму
луч целует
в бессонные губы.