Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 3, 2021
Евгений Степанов, «Книга о поэтах и поэзии: Они ушли. Они остались. Том 3»
М.: «Вест-Консалтинг», 2021
Третий том поэтической антологии «Они ушли. Они остались» представляет из себя собрание отдельных произведений, составленное кандидатом филологических наук Евгением Степановым. Композиционные особенности третьего тома, как и его предшественников, предельно просты: под обложкой представлены произведения, чьи авторы уже покинули наш суетный мир. Здесь мы видим поэтов четырех веков — восемнадцатого, девятнадцатого, двадцатого и двадцать первого. Александр Сумароков и Анна Ахматова — что у них общего? Почему Иосиф Бродский с его фирменной отстраненностью вдруг вполне спокойно подготавливает читателя к прочтению знакомых со школьной скамьи басен Ивана Крылова?
Все дело в комментариях составителя. Евгений Степанов предваряет произведения представленных авторов своими рассуждениями об их жизни и творчестве. Теплота и трепет, с которыми составитель «настраивает» нас на столь разноплановые стихи, окутывает и увещевает: поэзия — отнюдь не язык сознания.
Есть некая пустота. Потом вдруг что-то появляется. Откуда?.. Рождается новая гармония, как у Вадима Степанова:
В юности мир идеален.
Ненависть или любовь.
Да или нет.
И меж красным и белым
нет перехода
из серого цвета.
Может, в отсутствии серого цвета
и заключается истина?
Интересно, откуда эта вопрошающая интонация, этот полуоткрытый конец, позволяющий отвечать на вопрос «свою» правду? Неужели поэта страшит утверждение: нет никаких так называемых «полутонов», есть только «да» и «нет»? Вряд ли. Но на то он и поэт, чтобы никому ничего не навязывать, но высказавшись, оставить неприкосновенной свободу читателя.
Истинные поэты входят в русскую культуру мучительно долго. Константин К. Кузьминский бросает читателю резкие вопросы:
почему не любят поэта?
почему поэт — любит?
На первый вопрос, пожалуй, можно ответить: потому что поэзия не приносит денег. Мне однажды так прямым текстом и сказали: «Кому нужна поэзия? На ней ведь не заработаешь!». А то, что коммерчески не выгодно, а напротив, энергозатратно и зачастую неблагодарно, у многих вызывает отторжение: о, тут же трудиться надо! Да и странный он какой-то, этот поэт: обидчивый, ранимый, все чего-то ему не хватает, и настроение у него меняется. Он то бьет себя кулаком в грудь, то впадает в черную меланхолию…
Просто поэт так устроен, что его обостренная чувствительность — необходимое условие и фундамент дарования. Особый склад восприятия — мира, людей, вещей, переживаний. Такое устроение, при котором все суетное отходит на задний план. Мудрые и неторопливые стихотворения Владимира Добина успокаивают и заставляют «сбавить скорость»:
Только медленно…
Так дольше жизнь продлится.
Не торопись…
Ничему никуда не деться.
Сделать пару шагов, кое-чему научиться –
вот и прошло оно, твое детство.
Сущность суетливости и торопливости — испуг. У тревоги есть такая особенность — взбодрить организм на лихорадочную, но бесполезную деятельность. Шуму много, толку нет. Вот если бы можно было как-то отвлечься, чтобы потом не крутиться, как белка в колесе… Да пожалуйста. Успокоиться и читать. Только не торопясь…
К авторам стихотворений у составителя одно чаяние: сделайте так, чтобы читателю стало легче жить. И умирать. Евгений Степанов убежден: поэзия — это такие слова, которые помогают читателю стать лучше. Поэзия — это простота, чистота в чувствах и помыслах. Так скромно, например, описывает житье-бытье своего лирического героя Валерий Дударев:
Хожу-ищу грибочки рыжие.
Солю на зиму огурцы.
И, слава Богу, снятся хижины
Гораздо чаще, чем дворцы.
А три строчки Владимира Гиляровского (да, того самого Дяди Гиляя) — емкая и честная реакция на происходящие в России социально-политические процессы:
В России две напасти:
Внизу — власть тьмы,
А наверху — тьма власти.
Антология рассчитана на истинных любителей поэзии. Ни создателей, ни истинных читателей поэзии никогда не было много, оттого и книга выпущена малым тиражом, и к взявшим ее в руки предъявляются повышенные требования. Читатель вынужден принять на себя определенные обязательства: как минимум отличать поэзию от не-поэзии. Потому что недообразованность — это потеря части себя. Недодумал, недоузнал — это значит: ты опоздал. Опоздал к себе. Прошел мимо, пробежал… а там — бац — и свет вечности, который предельно просто описал Александр Петрушкин:
вот и я помолчу о себе
вот и я постою о других
а снаружи как видишь все свет
а по свету небесны круги
Впечатление производит не констатация факта смерти, а выражение боли расставания. А впереди вечность… В общем, все стихи, вошедшие в эту книгу, — о жизни, смерти и любви. Это подлинная поэзия, «работающая» на всех трех уровнях восприятия текста — разума, духа и души. Как пишет в предисловии Евгений Степанов: «Я делюсь с вами радостью от прочитанного, хочу, чтобы и вы восхитились этими стихами, написанными в разные века».