(летние стихи 2017)»
Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 3, 2018
Вероника ДОЛИНА
Поэт, композитор. Окончила отделение французского языка МГПИ им. В. И. Ленина.
Автор многочисленных книг стихов и песенных альбомов. Выступает с концертами в
России и за границей. Публиковалась в журналах «Континент»,
«Грани», «Аврора», «Новый мир», «Дети Ра», «Зарубежные записки», «Иерусалимский
журнал». Член Союза писателей Москвы (с 1991), Русского ПЕНЦентра (с 1997), Союза писателей XXI века (с 2011).
9.08.2017
А уж как моя мама плавала…
Так как будто снимали кино.
Это было плавно и правильно.
Хоть и было очень давно.
А каким темно-синим купальником
Вся утянута и горда…
Разворачивалась Титаником —
Мама, дальних заплывов звезда.
Никогда не была ныряльщиком.
Из воды поднимаясь на треть,
Так плыла — что нам, девочкам, мальчикам,
Оставалось только смотреть.
Черноморские пляжи обширные,
Не сиди в четырех стенах.
Там изделия ювелирные
Утопали в темных волнах.
Не искать же морского дьявола
В дымном августе все равно.
А уж как моя мама плавала —
Так, как будто снималось кино.
10.08.2017
Запечатав себя как сундук.
Зашивая себя как рану.
Заключая себя — то в круг,
То в четыре стены по плану,
То прогнав себя на чердак,
То в подвал посадив не в шутку —
Я живу тут как дональд дак,
Не похожий уже на утку.
Утки плавают и вопят.
Все могло быть гораздо хуже.
И, покорно свернувшись, спят.
И прописаны в милой луже.
И стоит мировой галдеж
По над Чистыми над прудами.
Если раз туда и придешь —
То с большими уже трудами.
Запечатав себя как ключ,
Ключ от Сретенки, ключ с бородкой —
Я ловлю неуютный луч
Предосенней поры короткой.
Моя мама и папа мой,
Отчего б вам и не присниться.
Год на улице сорок седьмой.
В самый раз — в сентябре жениться.
12.08.2017
Покуда себя собираешь,
Рисуешь наутро глазок —
Уже вроде не умираешь,
А в зеркало смотришь, играешь,
В последний, последний разок.
Пока карандашик отточишь,
Да стружку с него оберешь…
И жить постепенно захочешь,
И чуточку губы намочишь
Помадой… Пречистая ложь
Доделает нежное дело,
Которое ночь завела.
Да что ж я такое надела…
Ну как же я недоглядела,
Не выдержала, не смогла.
А люди, слыхать, отдыхают.
А ночью — особый уют.
И женщины слабо вздыхают.
Мужчины в руках их стихают.
И песни ночные поют.
12.08.2017
Букинисты несут мне словарики,
Рыбу — рыбник, укроп — овощник.
Так я тут поживаю, сударики.
Если кто еще вглубь не проник
Моего заседания летнего.
Вот хожу, колокольцем звеня.
И я буду тут жить до последнего
Августовского теплого дня.
У меня тут такие коровушки,
Что от них происходят сыры.
До последнего рога, до кровушки
К нам животные эти добры.
Тут и куры, и гуси, и кролики.
Нескончаемы гроздья труда.
Я тихонько шагаю по кромочке
Заповедника, моря, пруда.
Отчего-то тут все незатейливо,
Так предательски вкусен пирог…
Плодоносит корявое дерево.
Продавец на базаре не строг.
Хоть немного простой справедливости.
Или масла с кристаллом морским.
Вот и все. Ни малейшей сварливости.
Много ль надобно нам, городским…
18.08.2017
Человек, говори человеку «ваше величество».
Не говори «ты вошь, ты сволочь», это нельзя.
И так уже образовалось немыслимое количество
Тех, кто вырос, эту каинову печать на себе неся.
Человек, говори человеку «привет!», окрыляй его.
Посмотри с улыбкой на дикость его, и темень его, ни зги.
Ведь давно уж понятно, как все в нем легко воспаляемо.
Он уж вычислил и рассчитал, где его враги.
А они везде. Сами собою наказанные.
Поджидают в засаде. На каждом шагу молотьба.
Но два-три словечка, случайным прохожим сказанные —
Прозвучат, и оказывается — что это сама судьба.
19.08.2017
Мое животное болело.
Оно едва не околело.
Оно тошнило, и еще
оно дышало горячо.
Мы были у ветеринара.
Но, продолжая ночь кошмара,
Оно смотрело как овца,
Не проронивши ни словца.
Оно перенесло уколы
Как выпускник партийной школы.
Оно, уже почти здоров,
Глядит на курочек, коров…
Уж ест из миски свои клецки,
Как нецкэ, смотрит по-уродски,
Непроницаем и патлат,
Уже готов на все подряд.
Но вижу, по итогам суток,
Что добывать готов и уток,
Как ему предок завещал,
Да сам-то он не предвещал…
И вот несет мне желтоутку,
Чуть отвернусь я на минутку,
И тычет мне. Ну, все. Здоров.
Прощай, неделя катастроф.
23.08.2017
В холодные очи Петренко Светланы
Смотрю — и меняю сентябрьские планы.
Смотрю — и октябрьские тоже меняю.
Хотя никому ни за что не пеняю.
Гляжу — и зима торжествует повсюду.
Такая — где нет помещения чуду…
Где нет любопытства. Но дети родятся.
Но дети-то тоже для дела сгодятся.
А что уж за дело… Какое там дело…
Я в этих очах еще не разглядела.
27.08.2017
У одних колечки светлые.
Все они, конечно, замужем.
У меня колечко с веточкой.
С черненьким граненым камушком.
У одних глаза хрустальные,
Развеселые, стеклянные.
У меня глаза усталые.
Или просто окаянные.
У одних проблемы с корпусом.
Или с тонусом и насморком.
А у меня проблемы с космосом.
С древней Спартой. А не с паспортом.
27.08.2017
Где хочу — там и лечу.
Для меня все люди — братья.
Хоть кого да заключу
Обязательно в объятья.
Где могу — там и дышу.
Дети, звери и посуда.
Как умею — расскажу
Всем об ожиданьи чуда.
Где понравится — слова
Будут живы словно птицы.
У меня своя страна.
Мои струны и страницы.
27.08.2017
Иногда мне снится
Сын или сыница.
Чиж или синица.
Подмосква и Ницца.
Мне в теплыни дико.
Но — уютно в стужу.
Я же как гвоздика —
Гвоздики наружу.
У меня причина:
В самом сердце голос.
Подойди, мужчина.
Где твой гладиолус?
28.08.2017
От небольших жемчужных бус
До тонкой вазочки хрустящей —
Любуюсь, но и не влюблюсь
До крови алой, настоящей.
Из моря свежего приду,
Песок последний отрясая.
Вернусь в каком-нибудь году
Точно такая же, босая.
Открою дверь одним ключом,
Войду без гомона и гама.
И путь неблизкий — нипочем,
И, как и всюду, снится мама.
1.09.2017
Со страховыми — в страховой,
И с гробовыми — в гробовой.
Всегда найду с кем подружиться
С моей-то легкой головой.
И с чадолюбами — в саду.
И с ледорубами — на льду.
И звездочет на звездах найден
В том неприкаянном году.
Кого б я братьями звала,
В каких объятьях ни плыла —
Не знала я как подступиться
К сухим ладоням из стекла.
При том что в дружбе хороша —
Навроде крови и ножа,
Один другому предназначен,
На сердце руку положа.
Что б я сказала мяснику,
Свирепому выпускнику
Той кафедры, где обучают,
Как сердце резать по куску…
Не трогай сердце, идиот.
Прицелься лезвием в живот.
Не понимаешь — и не надо.
Болит — но скоро заживет.
7.09.2017
Я видела тебя, мой городок.
Мой перпендикуляр и парадокс.
Ты дикий, весь заросший темной шубой.
Где надо бы хоть что-то говорить —
Умеешь только немо повторить…
Замученный, невыносимо грубый.
Я слышала тебя, мой дорогой.
Жестокий ты — как никакой другой.
Связал ты всех нас проволокой ржавой.
Еще мы трепыхаемся, хрипя.
Покуда мы не отдаем себя.
Вот левую ладонь укрыли правой.
Стоим, как бы геройствуя, бледны.
Самим себе давно уж не видны.
Куда смотреть — картины слишком мутны.
Ну что тут будешь делать, милый мой.
Весной и летом. Осенью. Зимой.
Мы уж не мы. Смешны и неуютны.
7.09.2017
Вчера на книжной ярмарке — все было.
Там было то, что прежде я любила.
Огромные развалы и ряды
Того, чего мне так недоставало.
Вытаскивало. Сдохнуть не давало.
Тянуло из пожара и воды.
Ах, книжечки… Бездонные сосуды.
Ах, сказочки, драконы, чуды-юды.
И занавес летает, и ковры.
И Нильс куда-то мчится за звездою,
За ним Хоттабыч — с верной бородою.
Они и утешают до поры.
А вот сегодня — чем себя утешишь…
И поспешишь — да за ухом почешешь:
Какой же нужен антидепрессант,
Чтобы тебя пощекотал немножко,
Чтоб яркий луч пустил в твое окошко —
Какой такой светильник и талант.
От книжек жду чудес. Но безнадежно.
Там только глянец. Грустно и тревожно.
Лишь букинист припудрил свой загар.
Зачем ты нас оставил, брат-папирус…
Смотри же — сколько нас тут накопилось.
Какой огромный — хоть летай — ангар.
7.09.2017
Кириллу Серебренникову
Так вышло, что август — месяц, грозный, с
дождями —
Я провела один на один, не с грибами-груздями,
Не с подмосковным садом, детьми и псиной —
А с одиноким адом, с одним мужчиной.
Так получилось. Друзья-издатели, славные люди,
Говорят мне в июле: нам недостает прелюдий.
Предисловий, знаешь ли. Классика тут издается,
И нам нужно живое слово. Все как поется.
Напиши нам, подружка, что нибудь. Взгляд туриста.
Или как-то иначе. Хроники Монте-Кристо.
Ну, берешься? Ведь ты же француз? Ты же там в матерьяле?
И поехала я писать эти трали-вали.
Что я сделала? Я взяла штук пятнадцать книжек.
Не такие простые дела. Не опенок-рыжик.
Прошерстила и жизнь Дюма, и мирок их сельский.
Мне родными стали тюрьма и моряк марсельский.
Я боялась груза и не хотела убогих фактов.
Одного я хотела — музыки пару тактов.
Потому что волшебную книгу в руках я держала,
И она на меня смотрела. Мне принадлежала.
Я все сделала, да. Написана та методичка.
Надо мною стояла звезда. Не нужда. Не привычка.
Я прошла эту школу как в юности, все для дела.
Я усвоила многое. А кое-что проглядела.
И сегодня, Кирилл, обращаясь к тебе заочно —
Я скажу тебе тихо, твердо, каменно-точно:
Береги лишь силы. Береги дорогие кристаллы.
Не какую-то здравость мысли, не мышцы-суставы.
И когда, может быть, зимой постучатся в стену —
Это будет номер двадцать седьмой. Скажет: марш на сцену.
Будь готов. Все получится. Всех их найдем по списку.
Все используем против них, каждую кружку-ложку-миску.
Будь готов, полон сил.
Взлетит как над сценой — полог.
Будь готов и здоров, Кирилл.
Говорю тебе — как специалист, как монтекристолог.
9.09.2017
Ты знаешь, как я не умею
Запомнить пять чисел подряд…
Как каменно тяжко немею,
Когда о любви говорят.
Как я засыпаю по-детски,
Тяжелую книгу разъяв.
Еще хохочу по-советски,
Загадочно, вся просияв.
О если б ты тоже смеялся,
Проснувшись средь белого дня.
И ты б никого не боялся,
И ты б не боялся меня.
Кого же нам стоит стесняться —
Ведь мы же у всех на виду…
Обняться и тихо смеяться,
Вот именно в этом году.
10.09.2017
Ты знаешь, не все удается.
А все-таки жизнь-то дана —
И надо, как в песне поется,
Прожить ее ровно до дна.
Она и грязна, и печальна.
Куда-то девалась родня.
И тут, будто бы специально,
Такая приходит фигня…
Ты спросишь — какая, какая.
Родился — уже одинок.
Хоть малую часть извлекая
Для пользы — старайся, сынок.
Пытайся, хоть до половины,
Хоть весь надорвись по пути.
Обвитье тугой пуповины
Не каждый сумеет снести.
Не мы ли с тобою летали —
Где род человечий притих.
Детали, детали, детали —
И вот тебе с музыкой стих.
11.09.2017
Ты знаешь, никакой надежды
На перемены в душевой.
Вода все та же что и прежде,
И то же тело, боже мой.
Как двадцать лет назад ничтожных.
Как тридцать, сорок жалких лет —
Теперь не знаю как возможных.
Пришлите счет. Ищите след.
Но как единственное место
Где ласковый поток течет,
И человечек смотрит честно
На каждый божий пустячок —
Как стало местом уникальным,
Телесным, остро музыкальным.
Не перемены в душевой,
А милости — пока живой.