Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 1, 2018
Елена Колина, «Двойная жизнь
Алисы»
М.: Издательство АСТ, 2017
Книги популярной петербургской писательницы Елены Колиной давно снискали
любовь многочисленной аудитории. Ее случай опровергает распространенное мнение
о том, что массовая литература непременно чтиво. Она
как никто в современной прозе умеет говорить о вещах сложных, волнующих, более
того, казалось бы, неразрешимых, легко и увлекательно. Но легкость эта
обманчива: легок слог и стиль, но не затронутая суть. Новый роман писательницы
«Двойная жизнь Алисы» — из тех, что не только ставят на полку любимых книг, но
и не раз перечитывают, столько здесь глубоких смыслов и фраз, на лету
становящихся афоризмами. А что еще нужно читателю, чтобы уметь дружить, любить
и быть счастливым? Хотите тут же пример? Пожалуйста — «Эгоизм высшей пробы —
это считать, что никто тебя не обидел». Поневоле задумаешься. И такого по
роману — россыпь и маленькая тележка.
В одном из давних интервью Колина сожалела, что ей
недоступен жанр детектива. Но прошло время — и вот он перед нами! Причем
не кровавый детектив мясной лавки, а детектив интеллектуальный. Я бы сказала
еще одно, крайне важное в современной ситуации, слово — детектив
просвещенческий. Недаром при каждом упоминаемом историческом лице — а их в
романе очень немало — сноска с кратким пояснением, кто таков и чем знаменит и
интересен. Человек культурный, образованный не может не знать этих имен, но
современному читателю, особенно молодому, такие подсказки вполне могут
пригодиться.
Действие же романа происходит параллельно в двух временах, но в одном столь
любимом Колиной городе: Петербурге
современном и Ленинграде тридцатых годов. Хитросплетенье сюжетных линий — надо
сказать, весьма изящных (изящество слога и действия — фирменная фишка Колиной)
— поддерживают три героини-кариатиды: девочка-подросток с экзотическим даже для
многоконфессионального во все времена Петербурга
именем Рахиль, Алиса, дама-художница в неопределенном, но уже вполне весомом,
возрасте с красным кабриолетом (подарком того, чье имя нельзя называть), и
звезда ленинградской богемы тридцатых, художница Алиса Порет,
ученица Павла Филонова, подруга Даниила Хармса. У
каждой из них свои проблемы, кажущиеся героиням непреодолимыми, но каким-то
образом (а точнее — большой внутренней работой) все-таки в результате
преодолеваемые.
Так вокруг чего же строится детектив? Разумеется, вокруг таинственной находки:
в мешке, определенном на выброс «новым русским», художница Алиса, прикинувшаяся
ненадолго консьержкой, находит куски разрезанной картины и непоименованные
записки, явно относящиеся к тридцатым годам и к кругу «чинарей»
и Алисы Порет. Между тем, силой
обстоятельств между обладательницей сокровища (а ведь только художник, ну, и околохудожественный люд — искусствоведы, галеристы — могли по достоинству оценить бесценную находку)
и лежащей недвижимо со сломанной ногой в своем куполе старинного питерского
дома Рахилью завязывается оживленная переписка по электронной почте (совершенно
прелестна суперсовременная фраза «Как только узнаю, в чем смысл жизни, сообщу эсэмэской»). О чем же? О чем может говорить
подросток со взрослой, обремененной своим грузом лет,
отношений и прочих аспектов жизни, дамой? Оказывается, обо всем. Достаточно
того, что они обе способны «смотреть на мир сквозь одуванчик», то есть видеть
его как бы заново, не замыленным взрослым взглядом
прагматика, а взглядом творца и мыслителя (жаль, нет в русском языке для этих
слов женского рода), самостоятельно ищущего «простые истины». Разговор идет и о
смысле жизни, и о любви, и о трудных семейных отношениях, и о тяжелейшем
личностном выборе — скажем, какое из двух зол менее болезненно:
потерять лучшую подругу или остаться до конца жизни с клеймом неудачницы,
отвергнутой элитной компанией?
Надо сказать, Колина одна из немногих нынешних романисток и романистов, смело
описывающая социальные проблемы. В частности, в ее романах постоянно звучит
тема социально-финансового расслоения: вот вам всемогущие богатые, вот вам
кое-что могущий средний класс средней руки, а вот вам и вовсе почти ничего не
могущие, обделенные благами современной России «новые бедные». И как им
уживаться без обид, ревности, зависти, ненависти, желания подольститься к
высшему слою и вскарабкаться наверх любой ценой, пока не очень понятно.
Французская литература проходила через это в первой половине XIX века, а нашей
приходится разрабатывать эти темы сейчас, и Колина здесь — одна из самых смелых
первопроходцев. Да, эта линия достаточна сильна в
«Двойной жизни Алисы», и представленная молодежная, школьная коллизия описана
чрезвычайно реалистично и убедительно. Рахиль нервно, чтоб не сказать нервозно,
ждет приглашения от «главной девочки класса», папа которой спонсирует ее день
рождения в Париже с шестью подругами. Разумеется, шесть избранных счастливиц
сразу попадают в элиту, а оставшиеся за бортом — в серую массу школьного
«электората». Но еще хуже и унизительнее ситуация, когда тебя сначала зовут на
бал Золушки, а потом без объяснений приглашение отменяют. Как пережить такое,
сохранив в себе чувство собственного достоинства и не нажив на всю жизнь
соответствующих комплексов? Колина смело ставит и
такие психологические проблемы, почти непосильные для подростка.
У взрослой Алисы своя черная полоса: мало того, что муж-соавтор,
известный писатель, которому она, художница, подкидывает детективные идеи, ушел
к безликой бухгалтерше, так оказывается, у него там еще и двое сыновей отнюдь
не младенческого возраста! Как прикажете жить с этим дальше? Вот какова
расплата за молодое (а с годами становящееся
молодящимся) желание веселой бездетной беззаботной жизни, когда принадлежишь
только сам себе. Правда, около Алисы тут же появляется утешитель, давний
поклонник — здесь Колина верна себе: ни один герой не останется у разбитого
корыта, каждый получит по своим кармическим заслугам.
А заслуга Алисы в том, что она — в результате той самой большой и тяжелой
внутренней работы — не только прощает изменника-мужа, но и продолжает ему
помогать, и даже пишет двойной портрет его сыновей. Вот сколь высокой может
быть душа, которой не пренебрегают, а растят все отпущенное нам земное время!
Конечно, современникам всегда интересна жизнь именно современная, но все же,
надо сказать, не менее интересна и жизнь художественной и интеллектуальной
элиты Ленинграда тридцатых годов. Почему? Да потому что в культуре, как у Бога,
все живы! Потому что творцы и мыслители, оставившие след в искусстве, литературе,
культуре, навсегда становятся нашими собеседниками, советчиками, спорщиками,
друзьями и даже возлюбленными, причем не только в своих произведениях, но и в
своей жизни! Необыкновенно удачно Колина изобретает необходимый ей для описания
богемы тридцатых персонаж — непоименованного молодого человека, начинающего
художника, вхожего в компанию Алисы Порет. Это его
записки найдены в волшебном мешке, это он мечется между двумя любовями — к колкой, малокрасивой,
но невероятно харизматичной Алисе Порет
и женственной, миловидной, привлекательной Татьяне Глебовой (если не знаете,
кто такая, посмотрите в Википедии). А в соперниках —
сам Даниил Хармс! А в окружении — и Самуил Маршак, и Евгений Шварц, и Исайя Браудо! Весь цвет Ленинграда тридцатых. Их отношения, их
чудачества, их таланты и их жизнь ради искусства и в искусстве — что может быть
интереснее и увлекательнее?
И, конечно, главный герой романа — сам город. Самый красивый, самый
таинственный и самый абсурдный (несмотря на ирландские закоулки Джойса) город
на земле. Вершина абсурда литературного — творенья Даниила Хармса и прочих чинарей. Но, скажите, разве не абсурд — приехать на
роскошном красном кабриолете, чтобы поработать консьержкой вместо собственной
домработницы, и тут же найти волшебный мешок с бесценными обрезками
известнейшей картины? Или получить в подарок этот самый кабриолет от того, чье
имя нельзя называть, чтобы закрывать его от дождя «одеялкой»?
Абсурд в Ленинграде-Петербурге повсюду, чего ни коснись. Здесь все попадают в
истории. Здесь все таинственным образом связаны друг с другом: моргни в Купчине
— кому-то ойкнется в Озерках, а уж про исторический
центр города и говорить не приходится, там непроявленные связи и тайные знаки и вовсе на каждом шагу.
В романе Колиной все эти клубки будут распутаны, и все
кончики всех нитей найдутся. Как найдутся и ответы на многие вопросы. Скажем, как выбрать своего человека, своего мужчину, свою подругу,
как научиться прощать и при этом стать главным человеком для самого себя, как
не быть раздавленной годами и достойно продолжать жить в стремительно убывающей
женской жизни, как защитить того, кто рядом и как найти с близкими общий язык.
Да что тут перечислять — возьмите и сами прочтите! Вполне возможно, найдете для
себя то, что автор этих строк, увлеченная другим, не заметила. Честное слово —
получите не только большое удовольствие, но и пищу для размышлений не на один
завтрак и не на один ужин.
Нельзя напоследок не сказать еще о двух фирменных вещах Колиной.
Во-первых, это ее воистину чудесный юмор. Колинская
фраза узнается моментально, а уж как хорош абзац, и говорить нечего. Уже было
сказано, что Колина изящна во всем, и в первую очередь ее стиль определен
именно этим ни на кого не похожим юмором, которым буквально упиваешься и
который смакуешь. Во-вторых, Колина как никто умеет
быть благодарной. Только посмотрите, чем открывается книга — благодарностями
всем, кто предоставил материал и консультировал во время ее написания.
Благодаря галериста Ильдара Галеева,
Колина замечает: «Его фраза “Очень трудная задача —
элитарное сделать эгалитарным” (кто не понял слово “эгалитарный”, посмотрите в Википедии) навела меня на мысль ввести Алису Порет в контекст нынешней питерской жизни, где Алиса —
зеркало, в которое мы вглядываемся и опять переводим взгляд на себя». Вот и
расшифровка многосмыслового названия — «Двойная жизнь
Алисы». Названье-то не с одним дном!
Все, читатель! Больше ни слова не скажу, иначе, как вы знаете, запутанный
детектив читать неинтересно, даже если это не обычный, а интеллектуальный,
просвещенческий детектив. Так что — повторюсь, берите и сами все читайте! И
попробуйте как-нибудь сами взглянуть на этот мир сквозь одуванчик. Уверяю,
обнаружите много нового.