Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 7, 2017
Шелкова Елена, «Побег арбузов».
Книга стихов
Киев, Издательский дом Дмитрия Бураго, 2017
Поэтика Елены Шелковой настолько любопытна, что ее новая книга захватывает с первых страниц. Вот, например, мчится в стихотворении Елены поезд. «И что в этом такого? — спросите вы, — тысячу раз уже грохотали по шпалам составы в произведениях наших классиков. Например, у Рубцова, у Левитанского…» Как только поехали по стране в середине XIX века первые поезда, о них стали слагать поэтические строки. Однако ноу-хау Елены Шелковой заключается в том, что лирический герой/героиня все время меняется! То это цветок, растущий между рельсами, то, наоборот, сам поезд:
…Поезда, я знаю — наркоманы.
Поезда не могут без колес.
…Он тебя проехал, не заметив,
Он тебе ни стука не сказал.
Но о чем ты думал, семицветик,
Поезду глядя во все глаза?
…Я лечу, вовек не успокоюсь,
Здесь не те, а там не то, не то…
Я прекрасный сумасшедший поезд.
…за которым не бежит никто.
Елена рисует картинку. А потом — поочередно перевоплощается в персонажей этой картинки, независимо от того, «жертва» это или «палач». Она хорошо понимает, что роли в театре жизни могут быстро меняться. У нее — «жанровая» поэзия, но жанровость эта — калейдоскопична. Подчас мы не понимаем: кто — герой? Где — герой? «Кочующий» герой — феномен лирического сознания Елены Шелковой. Порой она доводит повествование до гротеска. Поезда у нее — «наркоманы», потому что «на колесах». Елена часто «играет» омонимами — словами с одинаковым звучанием, но разным значением:
Бог заводит все ту же пластинку…
Заведи же меня,
Заведи.
Это тоже становится «фирменным» приемом Елены Шелковой. В стихах любого поэта можно вычитать об авторских пристрастиях и предпочтениях. Для этого вовсе не обязательно глубоко знать человека лично. Чувствуется, например, что Елена Шелкова любит цветы, особенно полевые. Но, конечно, основная, сквозная тема ее книги — это любовь.
А метель все метет по двору, и
Рифмы белые, как молоко.
Я тебе фонарей наворую,
Если, вправду, до звезд далеко.
И. конечно, жажда жить! У героини Елены Шелковой — «боевой» характер. Она намерена сражаться за свое счастье. Даже если придется, не дай Бог, выступить против всего мира. Признаться, при первом прочтении я не обратил внимания на одно важное обстоятельство: романтика в стихотворениях Елены Шелковой пытается выжить в достаточно грубом мире, где постоянно происходят катастрофы. Это современный взгляд поэта на окружающий мир, где ежедневно гибнут невинные люди. У Елены Шелковой — хорошие задатки вырасти в яркую творческую личность, свой узнаваемый почерк, большие перспективы развития. А еще у нее есть замечательное чувство юмора.
Без ухищрений и искусов
Мы выбираем жизнь на вкус.
К поэтам ночью ходит Муза,
А к поэтессам ходит Муз.
Я стала бледною, как груша,
За что мне тяжкий этот груз?
Ведь я хотела просто мужа,
А вместо мужа — только Муз…
Лежит немытою посуда,
Мне не понять, «в чем сила, брат».
Хочу сбежать, сбежать отсюда
К тебе — на сто стихов назад!
Причем Елена не пишет чисто юмористических произведений — юмор у нее органично входит в лирические и даже драматические произведения. Нельзя не отметить, что «арбузная» тема очень созвучна сложившемуся у меня образу Елены Шелковой. Она очень органично смотрелась бы в косынке или блузке арбузного цвета. В книге «Побег арбузов» много действия, оттеняемого кажущейся пассивностью лирической героини. «Подбери меня… заведи…» Складывается впечатление, что в лирике Елены Шелковой действуют мужчины, а женщины — ждут. Но это все не более, чем иллюзия. Когда героине очень хочется действовать, она выступает в поэзии Елены Шелковой от мужского имени. Порой это — персонификации, воплощения в неодушевленные предметы. В таком стиле очень любил писать Владимир Высоцкий:
Я — телефон. Я слышу голоса.
Я знаю, это признак паранойи.
И снова обострение — весна.
В меня поют, смеются, плачут, воют.
Звонки для встреч легки и коротки,
И на свидание потом летят ракетой.
Но есть на свете длинные гудки —
Они для тех, кто любит без ответа.
Но, наплевав на мудрость и на быт,
В хрущёвке синеглазая Мадонна
Звонит ему, звонит ему, звонит,
Не зная даже номер телефона…
И говорит: «Мне Бог шепнул: рискуй!
Я к Вам звоню, гудки рыдают где-то.
Как страшно трубку подносить к виску —
Как будто это дуло пистолета!»
…я — телефон. Без денег и без виз
Я сокращал немыслимые дали.
Но сколько раз меня бросали вниз
За то, что их любимые бросали!
Я телефон, я слышу голоса…
Телефон, герой стихотворения Елены, конечно, пола не имеет: это просто
медиум для людей, охваченных влечением друг к другу. И нередко — жертва ссор и
недоразумений между людьми. Когда кто-то неточно передает слова другого
человека, мы любим говорить: «Испорченный телефон». В стихотворении Шелковой телефон — вполне нормален. «Испорчены» — люди. И
драма — именно в этом. Непривычный ракурс! Поэтическая находка. Киевлянка Елена
Шелкова замечательно работает со словом, часто создает неологизмы, играет
смыслами.
Вот, например, в стихотворении «Прокленье»: «Кленушка! Кленово мне, кленово! …На меня прокленье
навели? …Вышибают клен обычно кленом». И, конечно, нельзя не отметить особую
задушевность стихотворений Елены Шелковой. Казалось бы, каждый художник вкладывает
в свое произведение душу. Но бывает, души вложено в стихи так много, что
хочется воскликнуть, читая: «Дорогой ты мой человек!» Елена часто пишет о
неразделенной любви, когда человек чувствует себя наиболее незащищенным. От
недостатка человеческого тепла порой происходит виртуальное «умножение
сущностей». Цитируемое ниже стихотворение Елены Шелковой в одной из более
ранних редакций имело концептуальное название «Четыре». И, на мой взгляд,
совершенно напрасно в книге «Побег арбузов» Елена отказалась от такого острого
и интересного названия.
Четыре
Я люблю. Разделилась планета.
Сколько солнца, и счастья, и вишен.
И меня уже два — тот и этот,
Только этот печальней и тише.
И тебя тоже два. Пусть сопьются
От задачи моей эскулапы.
Можешь ехать хоть в тысячу Турций,
Но себя, что во мне, ты не лапай.
Уходи, сочиняй самолеты.
Погибай, делай сотни открытий.
Ты, который во мне — это ноты,
Отблеск самых невидимых нитей.
А потом ты во мне станешь тише.
Еще тише, и ти… и растаешь.
Ты гуляешь с женой по Парижу,
И не знаешь, что ты — исчезаешь.
…я хожу неуверенно, косо.
Не дают мне покоя вопросы:
Может, я по проспекту гуляю,
И не знаю, что я — исчезаю?..
На мой взгляд, подобное умножение сущностей свидетельствует, прежде всего, о
богатом внутреннем мире человека. Человек выступает здесь не только сам по
себе, но и как отражение своего образа в другом человеке. И, когда творческий
человек начинает задумываться о своих отражениях в других людях, жизнь
становится элементом поэтики.
Порой Елена Шелкова пишет чересчур эмоционально,
рискованно. Вместе с тем, нельзя не признать, что в рискованной манере письма,
в метафорах, вызывающих бурю эмоций, в легком эпатаже кроются раскованность и
поэтическая свобода.