Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 4, 2015
Борис Илюхин,
«Старая школа»
М.: Вест-Консалтинг, 2015
В серии Союза литераторов России «Визитная карточка литератора» (Приложение
к альманаху «Словесность») вышел поэтический сборник Бориса Илюхина
со вступительным словом об авторе Нины Давыдовой и Дмитрия Цесельчука,
которые говорят о нем как о человеке многогранного таланта. Он оригинальный
живописец, график, скульптор и дизайнер, создатель школы эстетического
воспитания и музыкально-литературной гостиной «Старая школа», а также один из
ведущих художников российской почтовой миниатюры. Его работы хранятся в
Государственных музеях России, в частных коллекциях Италии, Германии, Испании,
Швейцарии, оригиналы почтовых миниатюр — в Российском Государственном музее
связи.
Незаурядный талант художника проецируется и на поэтическое творчество автора.
Книгу, написанную в силлабо-тонических традициях, отличает, прежде всего,
лирическая пейзажность.
Подобно картинам на пленэре возникают в строфах точные, выразительные образы
природы. То это «аллеи грусти вдохновенной», где липы
становятся сопереживающими друзьями, понимающими сложные душевные
движения («бредущие медленно навстречу» — красивая метафора, отправляющая нас
ассоциативно к стихам Бунина), то это «степь без края — ковыльное море, /
Волн зеленых медлительный бег» — стихотворение под названием «Русское», в котором
автор признается в своей любви к России, родной земле:
…Мне бы только вдыхать этот ветер,
И на старую церковь смотреть,
И со светлой душой на рассвете
Вон на том бугорке помереть.
Или:
…Бестрепетная, как монашка,
Всегда в сторонке ель стоит,
А дуб — всегда вздыхает тяжко,
А камень у тропинки — спит.
Осинник — беспокойно ропщет,
Овражек — заповедный грот,
А та березовая роща —
Девичий шумный хоровод…
Как точна зрительность в стихах Бунина, так и
Борис Илюхин полностью позволяет читателю проникнуться
настроением природы, увидеть картину перед глазами, точно представив себе ее.
Изображение русской природы, несмотря на некоторую сусальность, поэтически
преподнесено действительно так, как это может сделать только художник. Но это
не только чисто внешние непогрешимые образы. Ведь для
восприятия красоты человеку нужен его душевный опыт, для отображения на холсте
или листке бумаги — талант во всем его объеме, поэтому тематически книга
расширяется до размышлений о мироустройстве, Боге, душе, роли Высшей Силы в
человеческой жизни и иногда ее (Высшей силы) бессилья в деле спасения душ
современных людей («Гений в пустыне»), — речь о том, что до них, оглушенных
телевизором и Интернетом, порой невозможно докричаться. Поэтому поэт
приходит к мысли не поэтической, а скорее, философской:
У Господа в длани взвешена
Души дерзновенной суть,
Любая его затрещина
Поможет когда-нибудь
Восторженный, несколько экзальтированный настрой этого сборника автор объясняет сам, признаваясь:
У меня огромная душа —
Век любить, не излюбиться вволю;
От восторгов жадных чуть дыша,
Я весь мир готов объять любовью
Любовь к Родине, природе, женщине, творчеству определяет содержание этой книги, заряженной созидательной энергией. Казалось бы, здесь нет новых поэтических открытий, нет экспериментов. Но в ней есть позитивный импульс, приводящий в движение наши душевные силы, есть обаяние образа мысли и образа чувств.
Наталия ЛИХТЕНФЕЛЬД