Миниатюры
Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 7, 2012
Короткая проза
Евгений СТЕПАНОВ
Литератор, кандидат филологических наук. Родился в 1964 году в Москве. Окончил факультет иностранных языков Тамбовского педагогического института, Университет христианского образования в Женеве и аспирантуру факультета журналистики МГУ им. М. В. Ломоносова. Президент Союза писателей XXI века. Автор книг стихов, прозы, многих публикаций в периодике. Живет в Москве.
ИЗ СЕРИИ «ИЗДАТЕЛЬСКИЕ БУДНИ»
Корректура книги
Приходит клиентка. Писательница. Хочет издать книгу за свой счет.
Задает вопрос:
— А сколько будет стоить корректура моей книги? В ней 520 страниц.
— 10 тысяч рублей.
— А если мы сами сделаем?
— Пожалуйста, нет возражений.
Через неделю присылает по электронной почте откорректированную книгу:
— Можете верстать. Мой корректор все поправил…
Еще через день присылает новое письмо.
— Я тут нашла в моей книге массу опечаток, грамматических ошибочек. Вы уж их там поправьте, когда будет верстать. Это мелочь, но исправить нужно… Мой корректор не все поправил.
ПОЛЧАСА ИЗ ЖИЗНИ ДИРЕКТОРА ФИРМЫ
Позвонил Юлий Наумович. Попросил пристроить его статью в одну из моих газет.
Позвонил Александр Маркович. Спросил, когда приедет переводчица его книги.
Позвонил Александр Самуилович. Спросил, сможет ли мое издательство сделать корректуру книги его жены, сколько это будет стоить, и как дела со сценарием о юбилее его жены.
Я позвонил Володе Спектору. Предложил ему поехать в августе на один поэтический фестиваль в качестве оператора. Он сказал, что подумает.
Я позвонил Владимиру Ивановичу. Он не взял трубку.
10 КНИГ
— Алло, это издательство?
— Да.
— А это «Книжно-журнальная логистика», я курьер, я возле метро, иду к вам за книгами. Мне велели 10 книг забрать.
— А каких книг?
— А мне не сказали.
— Как же я вам выдам 10 книг, если вы не говорите — каких?
— Что же мне делать?
— Позвоните в вашу фирму и спросите, за какими книгами вас послали.
— Понял.
Через 10 минут звонок. Звонит уже девушка-менеджер:
— Алло, это «Книжно-журнальная логистика», а почему вы книги нашему курьеру не отдаете? Мы же вам все проплатили.
— А какие книги вам отдать?
— Ну, мы же проплатили. Вы что не знаете?
— Не знаю. Я в год 350 наименований книг издаю.
— А… ну это… «Диалоги о поэзии», автор — Евгений Степанов. 10 штук.
— Хорошо. Такие книги есть. Пусть ваш курьер заходит.
— Спасибо.
— Спасибо.
КНИГА ОБ ИВАНЕ ЕЛАГИНЕ
Звонок в издательство:
— Здравствуйте, это вас из Петербурга беспокоят. У вас есть в продаже книга про Ивана Елагина?
— Нет.
— Точно нет?
— Нет.
— А где она может быть?
— Не знаю.
— Может быть, все же знаете?
— Попробуйте позвонить в Лавку Литературного института!
— А если и там нет?
— Ничем не могу вам помочь. Я эту книгу не выпускал, у меня ее нет.
— А вы знаете, мне очень нужно. У меня начальник любит стихи Ивана Елагина. Попросил найти.
— Послушайте, идите вы знаете, куда?!
— Куда-куда? Вы меня послали в жопу?
— Я этого не говорил.
— Но ведь вы так подумали…
— Нет.
— Все равно вы трамвайный хам, у нас в Петербурге так хамить не принято!
— Извините. Я больше не буду.
— Извиняю. А где же мне найти книгу про Ивана Елагина?
ПАРТНЕР
Вечерний звонок в воскресенье.
— Евгений, я хочу предложить Вам интересную партнерскую программу.
— Слушаю Вас внимательно.
— На Вашем телеканале «Диалог» я готов рекламировать книги нашего издательства.
— Мило. А что еще?
— Я делаю видео-рецензии на книги. За книгу — 450 рублей.
— А в чем партнерство-то? Вы пока хотите от меня денег, вот и все.
— Ну, я 10 лет в книжно-издательском бизнесе, думал, Вас заинтересует.
— Спасибо, я подумаю.
ЕЩЕ ПАРТНЕР
Пишет письмо весьма уважаемый человек.
— Евгений, мы, группа писателей с Украины, хотим узнать побольше о Союзе писателей XXI века.
— Так все на сайте СП написано. Почитайте, пожалуйста.
— Хорошо, мы почитаем.
На следующий день опять письмо:
— Прочитали. Вступать не будем, одна из причин — не хотим платить взносы.
— Понятно, а что вы хотите?
— Давайте издавать журнал для украинских поэтов. 50% денег от нас, 50% денег от вас.
— Помилуйте, а мне-то это зачем? Я что, министр культуры РФ? Нет уж, дудки, я буду свои журналы издавать, а вы издавайте — свои.
— Понятно.
По-моему, многим людям непонятно главное: прежде, чем что-то взять, нужно что-то дать. Дорога с односторонним движением приводит неизбежно в тупик.
АБСОЛЮТНО НЕВЫДУМАННАЯ ИСТОРИЯ
Звонит пожилая бабушка-филолог из города К.
— Дорогой Евгений Викторович, здравствуйте, я прочла Вашу книгу стихов. Я потрясена. Это самое лучшее, что я когда-либо читала. Декламировала Ваши стихи даже нашему духовенству. Им тоже очень понравилось.
Говорю:
— Спасибо сердечное за добрые слова. Я их, разумеется, не заслуживаю, но все равно приятно. Могу я Вам чем-то помочь?
— Да, можете. Мне нужно два миллиона семьсот тысяч рублей 30 копеек. Не хватает на квартиру.
ЖЕНЩИНА
Не отвечаю одной женщине на письма. Она возмущенно пишет: «Я никогда Вам не забуду, что Вы меня угнетаете как женщину».
КНИГОТОРГ
Владелец небольшого заводика Комбайнов, один из авторов издателя-редактора Трынкина, захотел прославиться.
— А что, Трынкин, можешь поставить мои книги в центральные магазины? — спросил Комбайнов Трынкина.
— Смогу, — ответил Трынкин.
— Хорошо, — отчеканил Комбайнов. — Денег тебе на это дам.
Трынкин поехал в Книготорг. Там показал увесистую книженцию Комбайнова директору Книготорга Ненашеву.
Ненашеву взял книгу в руки, пренебрежительно, не скрывая отвращения, полистал:
— Ну что ты опять принес?! Это же говно. Никто это говно читать не будет. Большие магазины такую книгу не возьмут.
— А я заплачу.
— Заплатишь? Ну ладно, дай я еще посмотрю эту книгу. Аннотация там есть? Есть. В общем, наверное, можно будет что-то для тебя придумать.
— Я заплачу сегодня. 10 тысяч рублей.
— Ладно, согласен. Книга нормальная. Аннотация хорошая. А что, ты растешь… Книги у тебя стали лучше получаться. Молодца! Завтра поставлю твой шедевр в книжные магазины. Деньги в руки не суй, положи на стол.
— Спасибо.
— Да ладно. Заходи еще.
ГОТГЕЛЬФ
Стоим втроем возле Словацкого культурного института — Лев Готгельф, Андрей Коровин и я. Ждем начала джазового концерта.
Лева восхищается:
— Андрюша, я прочитал твою подборку в «Крещатике» — замечательные, потрясающие стихи. Особенно меня поразили две гениальные строчки… Ну, правда, гениальные.
Я спрашиваю:
— Какие?
Готгельф грустно отвечает:
— Забыл…
ГЕДЫМИН
Пришел мастер подвешивать картины. Картины подвесил — пол окарябал.
Корректор вычитывал газету — допустил 125 ошибок.
Рабочие в переплетной мастерской приклеили обложку вверх ногами.
Оператор снял сюжет — голос у ведущего передачи хрипит.
Купил молоко — прокисшее.
И т. д. Так каждый день.
…Получаю статью от Анны Гедымин. Ни одной ошибки. Да, ни одной ошибки.
Даже не знаю, как на это реагировать. Ну не бывает так в России. Плачу, как сентиментальный глупый старик, слезами умиления.
ГУЛЬ. ИВАНОВ. ОДОЕВЦЕВА
Читаю переписку Иванова, Одоевцевой и Гуля. Самое жуткое читать, как прозаик и главный редактор журнала Гуль дает советы поэту Иванову… Предлагает улучшить стихотворение…
ДИАЛОГИ О ПОЭЗИИ
— Да как ты смеешь? Я так старался, писал письма авторам. Просил их прислать стихи срочно в номер. Я заместитель главного редактора журнала, немолодой уже человек… А ты… А ты… Ты половину стихов выбросил. Не стал печатать. Кто ты, вообще, такой? Да, кто ты такой? Ну, кто ты такой?
— Я главный редактор этого журнала.
ПОЭТЕССА
— Я больше не могла с ним жить. Не могла, и все. Это было просто невыносимо.
— Почему?
— Он стал писать такие слабые стихи…
ТРЫНКИН И КРЫНКИН
Редактор-издатель Трынкин пришел на заседание одного ЛИТО, где обсуждали новую книгу одного из его авторов — поэта Крынкина. Книга эта с элементами ненормативной лексики, короче говоря, там много стихов с матом.
Крынкин начал читать. А потом состоялось обсуждение. Крынкину досталось на орехи. Пожилые участники ЛИТО его задолбали за мат. Крынкин защищался:
— Да вы ничего не понимаете. Мои стихи читает вся Россия, их даже редактор Трынкин в своих журналах печатает.
Тут участники ЛИТО набросились и на Трынкина. Начали кричать, что он печатает всякую ерунду.
Трынкин этого не вынес и залез под стол, и больше во время заседания ЛИТО оттуда не вылезал.
ОЛЕГ
В гости пришел старый товарищ, с которым мы когда-то вместе работали на ТВ.
Пришел и стал вещать:
— Я теперь целитель, живу праведно. На баб свою энергию не трачу и тебе не советую.
Ты до сих пор, я вижу, живешь не правильно. Все о бабах думаешь. Нарушаешь главные законы жизни.
Трендел он минут десять.
Я слушал, слушал, а потом тихо сказал:
— Олег, разговор, окончен.
И показал рукой на дверь.
Он, молодец, быстро сориентировался:
— Извини, Женек, это я вошел в роль. Профессиональное заболевание — всех хочу учить и лечить.
Потом мы опять говорили, уже в режиме диалога. Спокойно и без назидания. На прощание обнялись.
НА ВЫСТАВКЕ
Пришел на выставку фотографий моего товарища Кузьмы Вострикова. Познакомился там с одной симпатичной актрисой.
Стали вместе с ней фотографии Кузьмы рассматривать.
Подошли к портрету поэта Андрея Чемоданова.
Она спрашивает:
— Это кто?
— Поэт Андрей Чемоданов.
— Понятно. А он кто?
— Поэт.
— Хороший такой, упитанный. Известный поэт?
— Да.
— Он в самом деле поэт?
— Да.
— А что он пишет?
— Стихи.
— А по профессии он кто?
— Поэт.
— А ты кто?
— Я Женя.
— Ну ладно, Миша, — говорит она мне, — пойдем на фуршет, а завтра давай созвонимся. Вот тебе моя визитка.
История абсолютно невыдуманная.
ЛИЗОЧКА
— Связей, — она говорит, — у меня пруд пруди. А коммерческой жилки нет.
Я бы хотела издавать альманах о легендарных личностях, но денег нет.
— А с кем ты знакома из влиятельных (денежных) людей?
— Да, со многими. У меня даже в Еврейском конгрессе есть друзья.
— Так ты попроси у евреев. Они всегда на культуру дают.
— Я просила — не дают.
— Хочешь, я попрошу, уверен, мне не откажут. У меня коммерческая жилка есть.
— Нет, это же мои связи. Я со своими людьми буду сама разговаривать. Давай ты лучше свои связи подключишь и будешь издавать мой альманах.
…Глаза у нее добрые. Взгляд наивный. Образование высшее. Родилась и выросла в Москве.
МАРИНОЧКА
Отправил от Союза писателей ХХI века одну поэтессу на литературный фестиваль в Будапешт.
Ее встретили, разместили на вилле, поили-кормили, водили по городу, устроили литературные вечера, пообещали издать книгу на венгерском языке и т. д. Все бесплатно.
Приезжает, звонит мне:
— Ты знаешь, я счастлива, принимали как королеву. Я выхожу на мировую сцену.
На следующий день читаю в ее ЖЖ заметки о фестивале:
«На фестивале блистала я одна. Меня сравнили с Цветаевой и Ахматовой. Один австрийский писатель спросил меня: не знаю ли я президента Союза писателей ХХI века Евгения Степанова? «Женьку, что ли? Да, есть такой. Очень средненький поэт. Поэт в России — только я».
На следующий день она пришла ко мне. Говорит: «Слушай, давай ты меня теперь отправь в Берлин, ведь у тебя там все схвачено…»
НЕМНОЖКО ВЫДУМАННЫЙ ДИАЛОГ, СОСТОЯВШИЙСЯ В РЕДАКЦИИ ОДНОГО ЛИТЕРАТУРНОГО ЖУРНАЛА
— Чего-чего ты хочешь?
— Стихи предложить.
— Да ты с ума сошел! У нас знаешь, какая очередь?
— Но я ведь тоже русский поэт.
— Нет, милый мой, русские поэты совсем другие. Это Евгений Евтушенко, Андрей Дементьев, Бахыт Кенжеев, Сергей Гандлевский, Тимур Кибиров, Михаил Айзенберг… А ты лучше попиши статьи о них, о русских поэтах. Мы тебя охотно напечатаем. Как тебя хоть зовут-то?
— Сергей.
— А фамилия?
— Есенин.