Стихотворения
Опубликовано в журнале Зинзивер, номер 8, 2011
Поэзия
Евгений ЧИГРИН
Поэт. Родился в 1961 году в Украине. Долгие годы жил на Дальнем Востоке. Печатался в журналах «Новый мир», «Дети Ра», «Континент», «Вестник Европы», «Арион», «Юность», «Литературное обозрение», «День и Ночь», «Рубеж», «Крещатик» (Германия), «Дальний Восток», «Байкал», в нескольких антологиях, альманахах «Сахалин», «Остров», «Встречи» (Филадельфия, США), сборниках «На ветрах», «Если будет Россия», еженедельниках «Русская мысль» (Париж), «Литературная газета», «Зеленая лампа», в «Независимой газете», «Трибуне», «Новой газете» и др. Автор книги избранных стихотворений (Водолей Publishers, Москва 2004). Член Союза российских писателей, член международного ПЕН-клуба. С 2003 года живет в подмосковном Красногорске.
НЕСЛУЧАЙНЫЕ ЧУДЕСА
БУХТА
Бубен ветра в пределах бухты,
Сколько смотришь — везде песок,
Хоть пиши песочные буквы,
Все Восток, да опять Восток.
Голос кайры — глухое чудо,
Солнце выпито, ровно ром,
Да пуста, как душа, посуда,
И молчишь таким дураком,
Что еще бы глоток — и в море —
В запотевшее темнотой…
Не барахтаться бы в глаголе,
Не лепить мудака, зато —
Флибустьером за черной музой,
Рыбаком Галилеи за…
В оболочке таких иллюзий —
В неслучайные чудеса.
Там экзотика полным цветом:
Крабы в камешках… Сундуки…
(Это тянет пиратским бредом,
Это Флинт закоптил мозги.)
Там прибежище осьминога,
Здесь зверек шевелит песок?
Это все — прибабахи Бога,
Или — проще — Восток, Восток…
ВОСПОМИНАНИЕ
ПОД МУЗЫКУ СЕНТ-КОЛОМБА
Колыбельного места осенний надлом
В желтых жалобах мокнет листва.
Из бороздок пластинки опять Сент-Коломб,
С этим галлом в печаль голова
Окунается, ровно в густой кальвадос,
Зарывается в молодость так,
Что опять и разлука, и страсти всерьез,
И в кино — фантомасами страх,
И прощанье с которой? Какой сатана
Разберет в проходном октябре,
Что там было, когда растекалась весна,
Просыпались в неброской норе…
Что там было?.. И видится Гайсин, Тульчин,
И сквозистый ладыжинский свет
Возникает и смотрится в ультрамарин
Переливчатых высей… в сюжет
Этих мест колыбельных… Строфу за строфой
Так и вытяну родину, как
Сент-Коломб меланхолию-музыку (Строй
Этой музы в искусных руках).
Что там было?.. Все рядышком: Винница, Бар
И Вапнярка, и Шаргород, так?
Говори-перешептывай, будто бы дар
Можно вышептать в этих стихах?..
Сколько прошлого, быстрого, как выпивон
В побелевшем от яблок саду.
Золотым захолустьем я будто прощен?
Позабыт в позабытом году?
Ибо — Бершадь, Немиров, Ладыжин, т. д.
Столько видели всяких таких
Перебежчиков (мать их…) Мерцай в пустоте,
В метрополиях незолотых,
Пропадай в Сент-Коломбовой струнной тоске
(В желтых жалобах мокнет листва),
Не спеши приближаться к подземной реке,
Где Хароном легенда жива,
Где химера — змеей с рубцеватым хвостом…
Замолчи. Не пугай сам себя.
…колыбельного места осенний надлом,
Станционные ветры трубят.
TUNISIA. НАБУЛЬ
…было распространено поверье,
что прорицатели повторяют слова,
внушаемые им Шайтаном.
Свернешь «сейчас» и вытянешь «вчера»:
Завяз Набуль в красителях и глине,
Мечеть-стрела хвалою проросла,
Сук эль-Джума* во всяком апельсине,
В мешке орехов, кувшине без тех,
Которыми запугивают в трепет…
Скажи «Симург» — почувствуешь аффект:
Змея воображения налепит
Из воздуха, в котором синевы,
Как пены в эпилептике… В Набуле
Мутит инжиром, «валит» от халвы,
Скиталец Бунин прорастает в суре
От муэдзина: пятница… Восток.
Пугливый ослик спит ветхозаветным,
От фиников — лагми — всего глоток,
От Магриба в джеллабе одноцветном…
Tunisia (под мышкою Коран),
Коровы, дромадеры, овцы, козы,
Хмелящий запах: карри и шафран…
Видение в руках метаморфозы
Прикормлено светилом: хиромант
Вытаскивает смысл из пасти ада
И запускает, ровно бумеранг,
В сознанье человеческого стада,
Обычным замороченное… Круг
Ислама с аравийским перепутан.
(Посланцем Сатаны расквашен слух.)
Плюется жизнь напуганным верблюдом.
* Рынок
ВИД НА МЕЧЕТЬ, ИЛИ
ПРОГУЛКА ПО СИДИ-БУ-САИДУ
Мечеть, которую Маке*
Увел на полотно,
Теперь в моей встает строке…
Лазоревым окно
Любое пялится: так бей
Последний приказал,
Здесь шиша с духом голубей
Заверчена в астрал,
Который подсказал Маке,
Как выписать мечеть.
Теперь магрибская в стихе
Останется белеть.
…еще окину взглядом сад,
Дворец возвел барон**,
Который был искусству рад,
Который пил «MAGON»
Под канитель ребаба, под
Бренчание гамбри,
Вдыхая Средиземный йод,
Смотря, как корабли
Заходят в порт: на миллион
Динар плывет товар.
…ты слышишь, тростниковый горн
Вытягивает дар
И в этом мареве — Маке,
Погибший в 27,
В какой-то сдержанной тоске
Миражится, как темь…
*Август Маке — немецкий художник-экспрессионист, погиб в 1914 году
**Британский барон Рудольф Эрланжер (1872-1932), построивший дворец арабской музыки
В СКОРОМ ПОЕЗДЕ
…живая жизнь бежала за окном,
То готикой взъерошенных соборов,
То вилась сиротливым полусном,
Осколками каких-то разговоров
Вчерашней жизни, музыкой-тоской,
Читавшим в рифму бедным серафимом,
С которым было просто и легко,
Как было бы, вполне возможно, с сыном
(Когда бы был…) Пиликала попса
В другом купе: там громко пили вина,
Звезда — звезде библейский свет неся —
Смотрелась как Всевышнего витрина.
Не спалось-спалось под железный стук,
Под это вспомогательное чудо,
Вплетался в слух любой вагонный звук:
В соседнем беспокоилась посуда,
То ложечкой, то вилкой… То с вином
Мешался мат банальным анекдотом,
Стремясь в какой-то крохотный Содом.
…дышал чаек заморским бергамотом,
Который я не выпил под стихи,
Что с миром разлучают и смыкают,
Сближают сны виденьями тоски,
Какой-то там тальянкою играют.
Стучат колеса — быстрые — стучат,
Как будто бы выстукивают что-то,
Всю эту жизнь большую, точно мат,
Большую, как наставшая суббота.
Закончить чем? Один, один, один.
Как будто… серафим плывет в квадрате
Окна, — зачем? Не хочешь, Божий сын,
Обмолвиться? Шепнуть? Ответить ради…