Опубликовано в журнале Зеркало, номер 59, 2022
7 октября. Тель-Авив – Москва. Последние сборы. И почти не спали – протек потолок. Номи Бар-Ор.
К 4 часам утра Яшенька отвез нас в аэропорт. Полет Тель-Авив – Москва в полудреме – вокруг русско-грузинский набор. Шереметьево. Шофер израильского посольства. Отель «Президент». Мы в Москве, последний раз я был тут 12 лет назад. Лиля привезла нас на Петровку в научно-популярную студию ТВ. Перед съемкой Лиля накормила нас (т. к. у нас нет еще рублей) – мы сидели за столиком перед киоском. Московская прохладная осень. Саша Шаталов брал у меня интервью для программы «Графоман». Съемочная группа – очень милые люди. Встретили литературоведа Николая Богомолова. Шаталов – очень симпатичный человек.
От Шаталова галопом в Израильский культурный центр на мое выступление. Там гнусный пошляк Иосиф Кобзон в парике и с жопой на пятках поет какой-то шмальц перед кучкой тухлых еврейских стариков. Тут же сладенький Иоси Тавор и директор музея Яна Агмон, и Люда Хмельницкая – организатор. Пока мы отошли, а вернулись – в центре команды сидит на стуле Толя Брусиловский и взахлеб, с наслаждением что-то мемориальное плетет перед этой тухлятиной. Неожиданно встретили там Володю Немухина, обнялись, не успел я узнать, как его занесло сюда, он быстро смылся. Мы с Иркой выступали (по обязанности перед «Лишкат ха-кешер»). Лиля Вьюгина повезла нас к себе. У нее кукольный домик, большая коллекция хрюшек и стенка с моими подарками. Лиля кормила нас и поила, устали мы за день, как собаки. И потом домой – в «Президент-отель».
8 октября. Москва. Утро. Замечательный отдых, шикарный завтрак. Звонки: Алешке Смирнову, Саше Бовину, Глебу Мореву и, конечно же, Лилечке Вьюгиной., которая сразу приехала.
Приехал Глеб Морев, обсуждение событий, он теперь редактор журнала «Критическая масса» (и его основатель).
Ирка в магазине купила продукты, и я ходил платить, т. к. она забыла деньги.
Мы с Иркой и Лилей на вернисаже Миши Рогинского в новой ГТГ. Мы обнялись с Мишей, не виделись много лет, подарил ему «Зеркало» 92/18 и мои «Военные тетради». Выставлены «исторические» работы Миши 60-х гг., и все же сейчас, как тогда, они не дотягивают немного до планки. А новые хотя и хороши, но являются откатом в русские 30-е годы фигуративные.
Приехала Илька Гринева. Встретили Игоря Макаревича и Лену Елагину, Сашу Юликова, Леню Бажанова, Леву Рубинштейна, познакомился с Андреем Ковалевым (он подарил свою книгу и там упоминается мое имя). Познакомился с Наташей Шмельковой и Таней Левицкой (женой Баруха Штейнберга, который в полном разрыве с Эдиком Штейнбергом).
Потом с Иркой и Лилей в Еврейском культурном центре (наше выступление от «Лишкат ха-кешер»). И опять ничего не организовано, все это фикции паразитов, вокруг которых кормятся многие бездельники в Тель-Авиве и Москве. Было человек 6-7, Ирка рассказала о «Зеркале», я читал стихи, показали фильм А. и А. Найманов «Омоним». Познакомился с журналистом Уховым и директором центра Мариной Смилянской.
Потом с Иркой, и Лиля с нами, конечно, были у Лени и Тани Бажановых в их «Клубе на Брестской». Это их новое заведение, огромный белый подвал со сценой. Ели рыбу с пивом, беседовали об искусстве. Леня думает, что нормализация наступит в русском искусстве лет через 15, а нормальное состояние, с нормальной иерархией – лет через 25. Обсуждали мой завтрашний вечер в Центре. Леня сказал, что уезд художников из России (т. е. наш уезд) принес ей колоссальный ущерб, это просто катастрофа. Был Миша Миндлин.
Дома (в «Президенте») были поздно. Лиля невероятно помогает нам, без нее все было бы хуже и труднее.
9 октября. Москва. «Президент-отель», комфорт. Утро. Завтрак – блины с мясом, красная икра и пр. и пр. Так вот и ездят сюда паразиты от «Лишкат ха-кешер».
Телефон. Разговор с Севой Некрасовым, зову его выступить на моей презентации. Он ни в какую, со всеми поруган, с И. Прохоровой, с Л. Бажановым – меня, говорит, замалчивают много лет, на вечер не пойду. Услышав имя Проханова, возмутился до предела. В итоге я сказал ему – Сева, ты можешь в своем выступлении сказать все, что ты захочешь, с любой резкостью – он согласился.
Звонил Вале Хромову – приедет, будет читать стихи; – Красовицкого, говорит, прочитаю, хоть он запрещает, но меня он боится. – А голос, – говорит, – у тебя молодой, как тогда. Валя зовет специально летом приехать в его деревенское жилище.человек. Леня Бажанов – ведущий. Выступали (кроме меня): Валя Хромов (о том, что про меня никогда никто не говорил плохо и пр.); Игорь Макаревич (какой я всегда был необыкновенный и пр.); Алешка Смирнов (о моем значении и о мистичности моих действий); Женька Бачурин (о моей песне, которую он поет, и он спел ее – «За окном шуршат деревья»); Саша Бовин (о моих сапогах и Тимуре); Евгений Шкловский (от имени НЛО, т. к. И. Прохорова в отъезде); Валя Рыжий (с суперлативами); Валя Штерн (о том, что даже такие простые люди, как он, благодаря моим «Дневникам» вошли в вечность). Я еще в начале сказал, что не являюсь шестидесятником, стараясь ввести вечер в неностальгическое русло. Сергей Летов играл на саксофоне. В числе иных были: Лева Рубинштейн (подарил свою книгу), Стась Фанталов (беззубый высокий старик), Борька Азерников, Вилли Мейланд со Светой Навецкой, Вика Мочалова, Зана Плавинская, Толя Брусиловский (быстро сбежал), Ваня и Галя Чуйковы, Саша Кроник, Эдик Курочкин, Миша Миндлин, Илька Гринева, Мила Голубкина с Володей Передерием и дочкой Галей и Володей Громовым, Саша Шацкая, мой брат Захарий (после воровства Иркиной дачи он еще является и снимает все на видео – странная страсть к славе обворованного брата). Лиленька Вьюгина была с операторской командой и снимала все для своего фильма. Это был чудесный вечер со многими друзьями, но я, конечно, мог общаться с людьми только урывками. Кстати, Сева Некрасов тоже выступал, но ничего радикального не сказал и ограничился только туманными высказываниями общего свойства. И еще Надя Рейн читала стихи Рейна, слабые.
После вечера мы – я, Ирка, Лиленька и Бажанов – сидели в «Клубе на Брестской». Холодец, водка, пиво. И беседы с Леней Бажановым. Планы.
Катя Фрозен и Мефодий, Женя Ламихов, Тата Гельвинская, Мих. Боде, Ира Гольдина, Гриша Казовский, Инна Липатова, Нат. Шмелькова, Арк. Ровнер, Таня Штейнберг. И еще: Лариса Пятницкая, Володя Семенов, Женя Нутович, Жигалов и Абалакова.
10 октября. Москва. Завтрак. Икра красная. Рыба красная. Блины с мясом. И пр. Советовал работнику отеля Новацкому, как оформить зал. С Иркой на «Радио Алеф» у Кати Веселовой, дали интервью по 40 минут каждый об Израиле, о «Зеркале», о «Дневниках». Запись пойдет в эфир в ближайшее время.
Встретили и познакомились с Александром Крюковым; раньше был агентом КГБ, а теперь пропагандист израильской литературы.
Вернулись в «Президент-отель», пришла Света Долгополова (интервью для газеты «Мегаполис», каждый отдельно).
Были в галерее Риджина на Тверской ул. – слабая фотовыставка. Иосиф Бакштейн познакомил меня с галеристом – Владимиром Овчаренко. Встретил Ваню Чуйкова, подарил ему свою книгу стихов. Потом с Иркой пошли на Петровку в галерею ОГИ, опять очень слабенькая выставка живописи. Познакомились с Сашей Петрелли – галерея Пальто – он открывает свое пальто, а там висят маленькие картинки, беседовали с ним, подарил ему свою книжку стихов «Военные тетради».
Гуляли по центру, по местам Столешникова пер. Я ничего не узнаю, все изменилось. Устали невероятно, к тому же дождь. Дома, в отеле, залез в ванну – горячая вода с шампунем.
11 октября. Москва. Завтрак с Иркой в отеле. Телефоны.
Ирка весь день у Милы Голубкиной. Я весь день с Лилей Вьюгиной и операторской группой. Оператор Вадим Сиднев. Съемки в Гороховском пер. Искал дом Пятницкого, но его снесли, там стоит высокий жилой дом. Съемка на Кировской – где было средоточие мастерских, съемка в бывшей мастерской Ильи Кабакова, на лестнице, которая осталась такой же убогой и грязной, как 30 лет назад. В мастерской Лиля записывала интервью со мной. В мастерской сейчас центр современного искусства под управлением Иосифа Бакштейна, и он был там. Еще девочка Аня Эпштейн и др.
Уставший, продрогший, день закончил у Лили в ее кукольной квартирке. Ужинали, много говорили о ее жизни, судьбе, отношениях с людьми. Сил ехать в «Президент» уже не было. Говорил с Иркой по телефону. Ночевал у Лили.
12 октября. Москва. Утром по пустынной Москве, пешком и на метро, вернулся в «Президент». Ирка уже ждала меня, пошли завтракать, потом телефоны.
У нас в отеле Алешка Смирнов, беседы за бутылкой водки. Алешка бородат, широк, он теперь деятель христианской церкви (не официальной). Мы говорили о России, евреях, русской литературе.
Потом у нас Валя Хромов – прелестный человек; привез свою книжку стихов (тираж 20 экз.), книжечку Стаса Красовицкого и др. Записал со мной интервью для газеты «Вечерняя Москва» (его жена, Таня Никольская, работает там журналистом).
Вечером мы с Иркой у Эдика и Галочки Штейнбергов. Трехкомнатная квартира в 1-м Колобовском пер., обставлена со вкусом, на стенах иконы и картины. Ужин с водкой и вином. Беседы. Я, как всегда, упрекал их в предательстве, они защищались. Было очень тепло, как в былые времена. Подарили друг другу свои каталоги. Мои «Дневники» они проглотили залпом и растроганы. (Леночка Малевич-Вельяминова тоже говорила о невероятной теплоте «Дневников»). (Звонил Володя Немухин, тоже очень хвалил «Дневники»). Книга моя пользуется большим успехом и все говорят о ее доброте.
13 октября. Москва. В «Президент-отеле» у нас: Борька Азерников с Мишкой, Андрюша Судаков (он счастлив от общения с нами), Наташа Громова (разговор об архивах, кои у нее в руках).
Лиля Вьюгина у нас весь день и с нами.
Наш с Иркой вечер в клубе ОГИ. Презентация «Зеркала». Зал был полон. Ведущий – Глеб Морев. Выступали: Ирка, я, Валя Хромов, Гриша Казовский. Читали стихи Маша Степанова, Лена Фанайлова, Александр Анашевич. Были люди с кинокамерой, снимали для Шаталова – «Графоман». В зале присутствовали: Володя Зуйков с Тамарой, Алешка Смирнов с дочерью Надей, Эдик Штейнберг с Галочкой (но они быстро смылись, чувствуя себя не в своей тарелке), Мишка Данилов (сын Сашки Данилова и Леночки Маневич), Саша Кроник, Антон Носик и Вика Мочалова, Феликс Дектор, Борька Азерников, Олег Кур (?), Володя Громов, Межевич (подруга Лили), Леня Кацис, Наташа Абалакова и Толя Жигалов; Вячеслав Курицын (позн.).
14 октября. Москва. Суздаль, Иваново. Утром за нами пришла машина и мы с Иркой поехали в Иваново, выступать перед студентами университета (для лишкат ха-кешер). Дорога – ок. 4 часов. Избы вдоль шоссе с резными наличниками и разных цветов – очень красиво (сделать бы с этого фотоальбом с фронтальными снимками). Проехали через Суздаль – старинные дома и церкви большой красоты.
Наконец – Иваново, заброшенный рабочий город. Нас встретил глава местной еврейской общины (сколько их тут евреев – 10 человек?), врач на пенсии Эрвин Кирштейн, он повез нас в библиотеку, где уже ждал нас тоже бывший врач, а ныне художник, производящий сладкие салонные пейзажики. Он рассчитывал, что иностранные гости организуют ему продажи в Израиле. Потом Эрвин повез на к себе на обед. Квартира забита хламом, настоящая свалка, и мы были усажены на уголке какого-то столика есть фаршированную рыбу – наконец, еле вырвались и поехали в университет.
Большой зал, полный юношей и девушек, юные милые лица, вопросы. Мы с Иркой рассказывали об Израиле, студенты о нем ничего не знают (а Израиль официально посылает в Россию сотни паразитов, идиотов и бездарей для пропаганды, и эти паразиты в лучшем случае – бесполезны, а в основном – вредны. Студенты нас благодарили за интересные доклады. Познакомились с профессором Надеждой Усольцевой и историком профессором Дм. Полывяным.
Обратный путь был утомителен – тоже 4 часа, и мы приехали к Миле Голубкиной, родственники уже заждались нас: Дина Казбекова, Володи – Передерий и Громов (Володе Громову я дал интервью для журнала НЛО).
15 октября. Москва. Утро в «Президент-отеле». Завтрак. Телефоны.
Всякое соприкосновение с израильскими чиновниками оставляет мерзкое, гадкое ощущение – это черви.
У нас в отеле Марина Латышева (интервью с нами об Эдике Лимонове и прочем для «Совершенно секретно»). И Артем Баденков взял интервью для газеты.
С Иркой у Вити Мизиано в его конторе «Художественного журнала». Беседы. Говорили о состоянии иерархии в русском искусстве. Витя считает, что и Второй авангард, и советское искусство оба по-своему хороши, оба легитимны. Витя представляет из себя новый охуевший от вседозволенности тип интеллигента, полное равнодушие к самому искусству, атрофия чувства красоты. Занятие искусством как вид карьеры. Когда я сказал, что духовность остается главной функцией творчества, он почувствовал себя просто суперсовременным – это, говорит, очень отсталая, архаичная точка зрения. Вот так у них психопат Саша Бренер портит холст Малевича, а мизианы подводят под действие подонков «интеллектуальную» базу при помощи умненьких словечек. Познакомился с Катей Бобринской, автором книги «Концептуализм».
Вечером мы с Иркой и Лилей Вьюгиной в гостях у Игорька Макаревича и Лены Елагиной. Были еще: Андрей Ерофеев; Саша Косолапов (красит волосы; с ним молоденькая дурочка; частично вернулся в Москву, т. к. в Нью-Йорке дела выдохлись; Сережа Серп – некрореалист. Ужин. Разговоры. Теплый дружеский фон.
16 октября. Москва. Ян Брук в Крымской ГТГ показывал нам свою экспозицию русского искусства 20-го века. Пресса и общественность уничтожила его за это. И действительно, эта выставка – верх бездарности, глупости, трусости, конъюнктурщины. Рядом с лучшими художниками полно советского подлого говна. А наше время представлено кашей из ничтожных работ ничтожных художников. Второй авангард – кучка случайных работ, не дающих никакого представления о том времени. Познакомился с Натальей Львовной Абаскиной, зав. отделом графики 20-го века.
У нас в «Президент-отеле» – Андрей Ковалев (я дал ему интервью).
Наш с Иркой вечер в клубе «Ковчег». Детище Феликса Дектора в Марьиной Роще. С нами Илька Гринева и Лиля Вьюгина. Ирка рассказывала о «Зеркале», я – о Дневниках. Была группа интеллигентных евреев. Вопросы, беседы. Познакомился с кинорежиссером Леонидом Купершмидтом, куратором Юлией Корольковой, журналистом Александром Уховым и др.
Потом я, Ирка, Лиля и Илька у Вили Мейланда и Светы Навецкой. Застолье с водкой, болтовня.
Ирка поехала с Илькой, а я отвез Лилю домой. Я изо всех сил заглаживал вчерашнюю вину. Кухня, чай, долгие беседы. Домой, в «Президент», вернулся под утро. Ирка уже волновалась за меня.
17 октября. Москва. Утром шофер посольства отвез нас с Иркой к Ильке, которая отдала нам свою квартиру, а сама переехала в квартиру Володи. Наш отель «Президент» за счет государства Израиль закончился. Теперь я частное лицо.
Мы с Иркой у Иры Прохоровой в издательстве. Обсуждение дел, планы. Подписал договор, оставил Ире рукописи своих стихов. Ира Прохорова – моя первая издательница в России.
Вечером мы с Ирой и Лилей у Саши и Лены Бовиных. На стенах – страшное говно, китч, который надарили им в Израиле. Среди этого и мой эстамп с отрезанными полями (не влезало в рамку). На столе – ломаные вилки, несъедобный салат, кола в рюмках и вино в чайных чашках. Мы не жрать пришли, но любому хозяйственному беспределу есть предел.
Длинный телефонный разговор с Аленой Басиловой, она рассказывала о своей жизни, о знакомых – все это где-то на краю жизни. Она мне сообщила – Рита Камышова умерла весной 2002 г. (В 1958 я был влюблен в Риту, девочку из Подмосковья, папа-ветеринар. Потом познакомил ее с Сашкой Камышовым, они влюбились и поженились. Последний раз видел Риту в 1990 г. в виде расплывшейся вульгарной бабы, увы!).
18 октября. Москва. День разгрузки. Мы в квартире Ильки Гриневой.
Телефонные разговоры. Говорил с Володей Немухиным, он обижен мемуаром Вальки Воробьева (в тонком «Зеркале»). Я сказал, что мы были готовы напечатать любую поправку или опровержение.
Привезли нам пачки «Дневников» из НЛО. Заходила Илька.
У нас Валя Хромов – водочка, пиво, воспоминания. Впрочем, я не пью. Подошел Иван Ахметьев. Показывал Антологию современной поэзии, которую он редактировал. Я ругал его за то, что в толстый том советской гнусной поэзии он впихнул Хромова, Холина и других поэтов наших. Мол, все легитимно. И тех признали, и эти постепенно признаю́тся.
Был у нас Аркадий Ровнер с новой подругой жизни, это было очень тоскливо – все его мистические идеи, его проекты колонии единомышленников в Адлере – это все несъедобно, как и его литературные опусы. Аркадий ко мне всей душой, а я…
Лиленька Вьюгина была у нас. Понимая, что на Бачурина другого времени не будет, мы все втроем поперлись к черту в жопу. Долго искали Бачурина в новостройках, шофер не мог найти адрес. Наконец, в каких-то убогих районных обстоятельствах нашли Женькину мастерскую. Смотрели его холсты, и он пел свои песни под гитару. Женька застыл, остался таким, как он был 30 лет назад, только теперь – старичок. Все эти годы он никуда не двигался. Картины милы – они из прошлого. Женька огорчен, он как бы в стороне от признания, успеха и не понимает, почему. Нина, его жена, очень заботится о нем. У Бачурина есть свое лицо в искусстве, но оно малозначительно. Мы расстались тепло, с поцелуями и грустью. И уехали в дождь.
19 октября. Москва. С утра у нас Эдик Курочкин с золотыми зубами. Рисует иконы для церкви, говорит, что очень хорошо зарабатывает. Много смеялись, вспоминали Володю Пятницкого и наши дни в селе Троицком. Пятницкий умер. Эдик подарил мне 2 рисунка. Еще была Илька.
Приехал за нами с Иркой Мишка Азерников и отвез нас к Снегиревым. Танька стала совсем такой русской классической старухой, но голос тот же, молодой и милый. Генка превратился внешне в даосского старца. Пьет ежедневно, ослеп, ничего не видит. Глаукома. Внук – Николай – 10 лет, прелестный мальчик. Мы принесли бутылку водки и мои «Дневники», где Генка и Танька важные герои. Квартира – хлам, тряпье, грязь. На столе св. книги и китайские стихи. Генка подарил две своих книжки – Танька надписывала, а Генка, вслепую, подписался. Конечно же, вспоминали события и друзей и какие мы были в те дни своей молодости.
Обед у Борьки Азерникова и Дорочки, плюс Мишка и Поль, с которыми я говорил о политике. Живут они богато и по-западному.
Мишка отвез нас с Иркой в галерею Икс-эль. Хозяйка Елена Селина. Лиленька приехала туда же, и Илька тоже. Вполне симпатичная западная тусовка и много знакомых. Вернисаж Олега Кулика – висящая в прыжке теннисистка в стеклянном ящике. Франциско Инфанта (познакомил нас с Куликом, подарил свою книжку «Негативные сюжеты» – борьба с Нуссбергом за приоритеты продолжается, и Франциско очень важно убедить меня в своей самостоятельности. Потому он разочарован моими «Дневниками», т. к. они свидетельствуют не в его пользу). Игорек Макаревич и Елена Елагина. Борис Орлов (познакомились). Артем Баденков, Ваня Чуйков и Галя (Ваня подарил свой альбом). Саша Косолапов (который и тут показывал, как тогда у Макаревича, свои фотографии – «Саша ебёт арбуз», «Огурец ебёт арбуз» – какая-то непонятная пошлая хуйня, видно, Саша совсем зашел в тупик. Соц-арт многих оплодотворил, но, рухнув, многих придавил в своих развалинах). Андрей Ерофеев. Леня Бажанов. Ксения Кистяковская. Андрей Монастырский. Позн. с Иркой с Александром Давыдовым – редакторм русск. Комментри (он же сын Давида Самойлова, поэта, героя советских зомбированных либералов). Катя Деготь. Саша Петрелли, позн. с журналисткой Мариной Овсовой (хочет взять интервью). Позн. с худ. Юрием Проскуряковым (дал он в подарок графоманский журнал «Черновик» – гл. редактор А. Очеретянский. Вика Мочалова отвезла нас с Иркой домой. Говорил по телефону с Ф. Дектором, Севой Некрасовым, Леной Абакумовой.
20 октября. Москва. Утро в Илькиной квартире. Собираем чемоданы. Полно книг. Надя Смирнова приезжала за «Дневниками».
Говорил по телефону с Володей Немухиным (о Воробьеве в «Зеркале» и о выставке в Людвиге – без Немухина.
Ирка поехала к Миле Голубкиной, встреча с Наташей Громовой.
Я поехал к Лиле Вьюгиной и был у нее весь день. Лиля готовится к вечеру. Беседы. Потом приехал Серж Рязанов помогать Лиле готовить салаты.
Вечер прощальный у Лили. Мы с Иркой, Илька Гринева, Серж, Наташа Метлина (познакомился с ней, тележурналистка, с ней работает Лиля). И потом неожиданно позвонил и приехал Саша Косолапов. Пили, ели, шутили. Я читал свои стихи. Смотрели новый телефильм Лили и Наташи («Люськи», «Метлы») «Загадка Алгембы». Разъезд. Грустное прощание с Лилей.
Метла отвезла нас домой – ночуем у Ильки.
21 октября. Москва. Сборы. Ирка и Илька – за последними покупками. Ирка купила колбасу копченую, такую, какой у нас нет – экзотика.
Телефонный разговор с Пашей Пепперштейном, вернулся из Крыма, в Израиль боится ехать – из-за войны.
Авто от нашего посольства. Аэропорт Шереметьево. Воздух. Полет 3 ч. 15 мин. Самолетные беседы с Иркой, дрема, обед.
Аэропорт Бен-Гурион. Израиль. Яшенька встречает нас с авто.
И вот мы дома. Тимур счастлив, но сдержан. Мы очень устали, что не мешает моей вечно деятельной жене убирать вещи и квартиру.