Опубликовано в журнале ВОЛГА-ХХI век, номер 7, 2007
(Без)Умное Искусство: теоретический альманах Res Cogitans #3.– М.: “Книжное обозрение”, 2007.
В конце третьего номера теоретического альманаха “Res Cogitans” приведена история этого издания, созданного для “противостояния омертвевшему духу академизма”, с подробным содержанием предыдущих выпусков. Откуда видно, как отбирался костяк основных авторов (с двадцати пяти в первом до семи в последнем) и, наоборот, росла его предполагаемая читательская аудитория и круг тем. “Возможности рационального”, “Абсолютный Гегель” и, наконец, “(Без) Умное искусство”– названия номеров говорят сами за себя, более чем ясно определяя сквозную идею. Что касается темы последнего номера, то, на самом деле, философия искусства– едва ли не главный вопрос для “широкого круга гуманитариев” (из аннотации; к этому кругу я отношу и себя– А.А.), а посему это не просто очередной сборник научных трудов, интересных лишь специалистам. “Ради чего служение”– так вкратце ставит этот вопрос редактор “Res Cogitans” Михаил Богатов.
Понятно, что предметы исследований, то есть художественные каноны всевозможных исторических эпох, выверенные по строгим лекалам и пропорциям (“Художественные каноны как проблема стиля”, А.Ф. Лосев), картина аутодафе с безвестными книгами абстрактного автора (“Actus fidei”, А. Михайловский), психоделическая музыка и текст (“Предложения другого авангарда 1: шизофреник 21-го века”, А. Мисуров), будучи подвергнуты анализу, обнаруживают двойное дно, то самое тайное наполнение смыслами, которое и должен осуществлять художник, творец, равно как и его альтер эго. Понятно, что они же (предметы), а вернее, их метафизические силуэты могут быть в принципе спроектированы на любой пригодный для этого экран, послужить канвой для рассуждений на любую тему, тем более что философ занимается этим по определению. Но все-таки, ради чего служение, только ли ради того, “…чтобы выбраться из социализирующей искусство ловушки Аристотелевского катарсиса, согласно распространенному пониманию которого искусство тем лучше, чем меньше остается опасных страстей в душе зрителя…” (“Удивление искусством”, М. Богатов)?
Подзаголовок альманаха, репродукция П. Брейгеля “Слепые”, цитаты из Антонена Арто в статье В.В. Бибихина “Поэт театральных возможностей”– щедро выставленные напоказ ключи для решения этого ребуса, не без доли иронии, конечно. Составитель буквально за плечо, как персонажа картины с обложки, подводит читателя к нужному (ему или нам?) ответу, к двум статьям в финале– “Вещь в работе” А. Белохвостова и “Третья русская Пенелопа” С. Хоружего. Именно в блистательной работе последнего, написанной в стилистике известной главы “Улисса”, вслед за ироническим пересказом издательских и переводческих приключений книг Джойса в России идет речь о ритуале Блумова дня, о преодолении “Драйва Смерти” путем “регистрации мира”. “Вот он ответ” умирающей Гертруды Стайн, в конце статьи у Белохвостова превращенный во множество шажков-каламбуров,– изящная попытка разложить этот смысл на составляющие спектра художественного, искусства вообще.
Кажется, что “Res Cogitans”– это удачная идея построить вместо традиционного замка или башни некий аттракцион. Не скрою, мне было приятно путешествовать по этому лабиринту, состоящему из бесчисленного количества выходов, продуваемому всеми ветрами мысли (сквозняк в голове в некоторых случаях– отличная вещь). И приятно было вновь оказаться за письменным столом, а значит, цель альманаха достигнута и вопрос был поставлен верно.